Хроники Нарнии. Том 2 - Льюис Клайв Стейплз - Страница 36

• Предыдущая
• 36/83
• Следующая

На полпути к Бобровой Плотине, где в Большую Реку впадала другая река — поменьше, был еще один маленький городок. Здесь они тоже набрели на школу. Учительница, совсем молоденькая девушка, очень усталая на вид, объясняла правила арифметики уйме мальчишек, таких толстых и противных, что все они были удивительно похожи на маленьких поросят. Выглянув случайно в окошко, она увидела, что все улицы заполнены божественными бражниками, во весь голос распевающими веселые песни. Сердце ее внезапно затрепетало от радости. Аслан остановился прямо перед окном и заглянул девушке в глаза.

— Прошу вас, не надо, — промолвила она. — Мне все это очень нравится. Но я не могу. Я должна заниматься своим делом. К тому же дети могут перепугаться, увидев вас.

— Это мы-то испугаемся? — крикнул самый свиноподобный из мальчишек. — Как бы не так! С кем это она разговорилась? Давайте расскажем инспектору, как вместо того, чтобы учить нас, она болтает со всяким сбродом за окном.

— Давайте посмотрим, кто это, — подхватил другой мальчишка.

И они повскакали с мест и столпились возле окон. Но, как только их гнусные рыльца высунулись наружу, Вакх вскричал громовым голосом:

— Эван, эвоэ-э-э-э!

Мальчишки тут же завыли и заскулили от страха и, толкаясь, сбивая с ног друг друга, кинулись к дверям, а некоторые начали выпрыгивать на улицу прямо из окон. Впоследствии рассказывали (не знаю уж, правду или нет), что этих необыкновенных мальчишек с тех пор никто больше не видел. Они пропали, будто их и не было на свете. Зато в тех местах невесть откуда появилось множество маленьких поросят, таких милых и презабавных, каких там прежде никогда не водилось.

— Поторопись, милая моя, — сказал Аслан учительнице.

И она, тоже выпрыгнув из окна, присоединилась к ним.

Добежав до Бобровой Плотины, все снова переправились через Реку и побежали к крохотному домику. На его пороге стояла маленькая девочка и горько плакала.

— Почему ты плачешь, милая? — спросил ее Аслан.

Малышка, которая до этого не видела львов даже на картинках, совсем его не испугалась.

— Моя тетушка очень больна, — объяснила она. — Вот-вот умрет.

Аслан направился прямо к двери домика, но она оказалась для него слишком мала. Тогда он просунул сквозь дверной проем голову и принялся толкать плечами стены (Люси и Сьюзен при этом сразу же скатились с его спины наземь). Он поднял вверх стены и крышу домишка, отчего тот опрокинулся, рухнул и развалился на части. Все увидели кровать, которая теперь осталась под открытым небом. В кровати лежала маленькая старушка, такая маленькая, что сразу было видно — в ее жилах течет кровь гномов. Она действительно была при смерти. Но, услыхав весь этот шум, она открыла глаза и увидела огромную львиную голову со сверкающей золотой гривой. Встретив взор Льва, неподвижно устремленный на нее, она не стала ни вопить, ни падать в обморок. Только вымолвила:

— Ах, Аслан! Я знаю, что это и в самом деле ты. Я ждала тебя всю жизнь. Ты возьмешь меня с собой?

— Да, дорогая моя! — отвечал Аслан. — Но лишь для небольшой прогулки.

Когда он это сказал, на бледном лице старушки появился румянец, подобно тому, как при восходе солнца розовое сияние пробивается сквозь серую пелену облаков. Глаза ее ярко заблестели, она села в постели и сказала:

— Должна сказать, что чувствую себя намного лучше. Наверно, сегодня мне не мешало бы позавтракать.

— Сейчас, матушка, — отозвался Вакх.

Он погрузил кувшин в колодец возле дома, наполнил его водой и подал старушке. Только в кувшине оказалась не вода, а чудеснейшее вино, красное, как желе из красной смородины, нежное, как масло, крепкое, как говяжий бульон, горячее, как чай, и освежающее, как роса.

— Вижу, вы что-то сделали с нашим колодцем, — удивилась старушка. — Должна признать, это очень приятная перемена.

И она спрыгнула с постели.

— Садись ко мне на спину, матушка, — сказал Аслан и добавил, обращаясь к Люси и Сьюзен, — а нашим двум королевам не помешает немного пробежаться.

— С удовольствием, — отвечала Сьюзен. — Нам нравится и то, и другое.

Весь отряд, пританцовывая, снова побежал на восток.

И когда они, подпрыгивая и пританцовывая под музыку, с пес-нями, смехом, ревом, лаем и ржанием вернулись к Кургану Аслана, то увидели, что чуть ли не вся армия Мираза стоит, побросав мечи и подняв вверх руки, а напротив нее выстроилась армия Питера, за-пыхавшаяся, с оружием наготове. Старушка вдруг спрыгнула со спины Аслана и через все поле побежала к Каспиану. А он кинулся ей навстречу, и они крепко обнялись: это была его старая няня.

При виде Аслана щеки солдат-тельмаринов приняли цвет остывшей подливки, колени их задрожали и стали как ватные, а многие попадали наземь ничком. Ведь они не только никогда не видели львов, но и не верили, что такие звери существуют на свете, поэтому испуг их был особенно сильным. Оробели и старые нарнианцы. Красные Гномы, понимая, что он явился к ним как друг, стояли, раскрыв рты, не в силах вымолвить хотя бы словечко. Что же касается Черных Гномов, сторонников Никабрика, то они начали потихоньку проталкиваться к дальнему краю поля. А все Говорящие Звери столпились вокруг Аслана, старались пробраться к нему поближе и выражали крайний свой восторг мурлыканьем, хрюканьем, писком и тихим ржанием. Звери приветливо виляли хвостами, ласково терлись о его шкуру, почтительно дотрагивались носами и ползали под его животом. Вы легко можете представить эту картину, если вспомните, как маленький котенок ласкается к огромному псу, которого он знает и которому доверяет.

Наконец Питеру, который вел за собой Каспиана, удалось проложить путь сквозь толпу зверей.

— Вот принц Каспиан, сир, — сказал он.

Каспиан преклонил колени и поцеловал лапу Льва.

— Рад видеть тебя, принц, — обратился к нему Аслан. — Чувствуешь ли ты в себе силы, достаточные для того, чтобы принять под свою власть наше королевство — Нарнию?

— Вряд ли я достоин такой чести, сир, — отвечал Каспиан. — Ведь я еще только мальчик.

— Это хорошо, — кивнул головой Аслан. — Если бы ты чувствовал, что достоин, это говорило бы как раз об обратном. Поэтому, как мой вассал и вассал Верховного Короля Питера, ты будешь отныне королем Нарнии, властителем Каир-Паравеля и императором Уединенных Островов. Отныне титул этот закрепляется за тобой и твоими наследниками до тех пор, пока не иссякнет твой род и не исчезнут существа твоей расы. Что касается твоей коронации... Стоп! Это что такое?

Удивление Льва было вполне оправдано, потому что в этот момент к ним приблизилась курьезная процессия из одиннадцати Мышей. Шесть Мышей несли носилки, сплетенные из маленьких веточек — носилки эти были не больше семейного альбома для фотографий. По их лицам и понурым плечам было видно, что они удручены каким-то невыносимо тяжким горем. Все они были перемазаны грязью, а кто и кровью, уши свисали вниз, усики поникли, а хвосты уныло волочились по земле.

Возглавлял процессию мышиный трубач. Он непрерывно выво¬дил на своей дудочке какой-то душераздирающий мотив. Сначала всем показалось, что на носилках лежит маленький комочек мокрого меха. Но потом поняли: это все, что осталось от Рипишиппи. Он еще изредка судорожно вздыхал, но был уже при смерти. И немудрено — все его тельце было страшно исколото и изрезано, одна лапка размозжена, а от хвоста остался лишь короткий перевязанный обрубок.

— Быстрее, Люси! — приказал Аслан.

Люси уже сняла свою бутылочку и торопливо откупоривала ее. В каждую рану Рипишиппи требовалось капнуть всего лишь капельку, но ран этих было так много, что прошло немало времени, прежде чем Люси закончила свою работу. И все это время стояла тревожная тишина. Но вот Предводитель Мышей резво спрыгнул с носилок, его лапка тут же потянулась к эфесу крохотной шпаги, другая лихо подкрутила усики. Он низко поклонился Льву.

• Предыдущая
• 36/83
• Следующая