Хроники Нарнии. Том 1 - Льюис Клайв Стейплз - Страница 11

• Предыдущая
• 11/95
• Следующая

 — А народ? — запинаясь, спросил Дигори.

 — Какой народ, мальчик? — удивилась королева.

 — Весь простой народ, — крикнула Полли, — который не сделал вам ничего дурного! Женщины, дети, старики!

 — Неужели ты не понимаешь? — по-прежнему не обращая на нее внимания, сказала Дигори королева. — Ведь я была королевой. А они — моими подданными. Они существовали лишь для того, чтобы во всем повиноваться мне.

 — Тем не менее они не заслужили такой участи, — сказал Дигори.

 — Я и забыла, что ты всего-навсего обыкновенный мальчик. Что ты можешь смыслить в основах Государственной Политики? Пора тебе понять, что поступки будут несправедливыми, если их совершишь ты или кто-то другой из обычных людей, и не могут быть несправедливыми, если их вершу я, величайшая из королев. Тяжесть всего мира лежит на плечах могучих властителей, и потому мы должны быть свободны от любых законов и принципов. Ибо нам выпал особый, высший удел, отделяющий нас от всего человечества.

 Дигори внезапно вспомнил, как дядя Эндрю говорил точно такие же слова. Но в устах королевы Ядис они звучали намного величественнее — может быть, оттого, что дяде Эндрю не хватало семи футов росту и ослепительной красоты.

 — Что же вы сделали потом? — спросил Дигори.

 — Еще раньше я наложила могучие и искусные чары на зал, где восседали изваяния моих предков. Сила этих чар была такова, что я сама уснула среди них, тоже уподобившись статуе, и не нуждалась ни в пище, ни в огне в течение многих тысяч лет. До тех пор, пока не придет тот, кто ударит в колокольчик и разбудит меня.

 — А солнце стало таким тоже от Погибельного Слова? — спросил Дигори.

 — Каким?

 — Таким большим, красным и холодным.

 — Таким оно было всегда, — сказала Ядис. — По крайней мере последние сто тысяч лет. А что, в вашем мире солнце другое?

 — Да, оно меньше и желтее. И намного жарче.

 — А-а-ах!.— протянула королева.

 И Дигори увидел на ее лице то самое жадное и даже голодное выражение, которое он уже видел на лице дяди Эндрю.

 — Так! — воскликнула она. — Значит, ваш мир моложе!

 Она помолчала с минуту, еще раз оглядывая свой пустынный город. Если и было в ней сожаление о содеянном зле, то она никак его не обнаружила. Потом она сказала:

 — А теперь нам пора уходить отсюда. Здесь в конце веков стало очень холодно.

 — Куда уходить? — в один голос спросили дети.

 — Куда? — с удивлением повторила Ядис. В ваш мир, разумеется.

 Полли и Дигори, пораженные, глядели друг на друга. Полли невзлюбила королеву с самого начала, а Дигори, выслушав историю, тоже считал, что насмотрелся на нее досыта. Она определенно была не той особой, которую хотелось бы привести к себе в дом. Но даже если бы они захотели взять ее с собой, они не знали, как это сделать. Единственно, чего им хотелось сейчас, — это поскорее попасть домой самим. Но Полли не могла дотянуться до своего желтого кольца, а Дигори, разумеется, не мог исчезнуть без нее. Дигори сказал, краснея и запинаясь:

 — Ой... Наш мир... Я и не знал, что вам туда захочется!

 — Но зачем же еще послали вас сюда? Разве не затем, чтобы доставить меня? — спросила Ядис.

 — Я не уверен, что вам вообще понравится в нашем мире, — продолжал лепетать Дигори. — Он вам не подойдет. Правда, Полли? Там очень скучно, нет ничего интересного...

 — Как только я начну править вашим миром, у вас очень скоро появится много интересного, — перебила королева.

 — Ох, но вы же не сможете, — сказал Дигори. — Там все не так, как здесь. Понимаете — вам этого не разрешат.

 На лице королевы появилась высокомерная усмешка.

 — Много было могучих королей, — промолвила она, — которые считали, что могут противостоять Чарнскому дому. Но все они погибли, и даже их имена давно забыты. Глупый мальчишка! Неужели ты считаешь, что я, с моей красотой и моей Магией, не поставлю на колени весь ваш мир еще до конца этого года? Припомни свои заклинания и немедленно скажи их мне.

 — Это же просто жуть! — прошептал Дигори, обернувшись к Полли.

 — Может быть, вы боитесь за своего дядю, — сказала Ядис. — Но если он воздаст мне должные почести, то сохранит и жизнь, и трон. Я иду в ваш мир не для того, чтобы сражаться с ним. Он, должно быть, очень могущественный чародей, если сумел прислать вас сюда. Он правит всем вашим миром или только его частью?

 — Никакой он не король и нигде не правит, — ответил Дигори.

 — Ты лжешь, — сказала королева. — Разве магия может исходить от особы не королевской крови? Кто слыхал о том, чтобы простой человек мог стать чародеем? Но я и сама вижу истину, неважно, хотите вы мне ее сказать или нет. Я сама расскажу вам, что вы от меня скрываете. Ваш дядя — величайший король и чародей Вашего Мира. Благодаря своему искусству однажды он увидел мой образ — то ли в волшебном зеркале, то ли в зачарованном озере. И вот, движимый любовью, которую зажгла в нем моя красота, он привел в действие могущественные чары, потрясшие до самого основания ваш мир. Он послал вас через безмерную пропасть между нашими мирами, чтобы вы испросили у меня благосклонного позволения доставить меня к нему. Отвечайте, не медля: так все было или не так?

 — Ну, не совсем так, — отвечал Дигори.

 — “Не совсем так!” — вскрикнула Полли. — Скажешь тоже! Да совсем не так! Все, что вы наговорили, — абсолютная чепуха! С начала до конца!

 — Ничтожная фаворитка! — в ярости закричала королева и, повернувшись к Полли, схватила ее за волосы на самой макушке, там, где больнее всего. Но чтобы это сделать, ей пришлось выпустить руки детей, чего они давно с нетерпением дожидались.

 — Ну! — крикнул Дигори.

 — Быстрее! — крикнула Полли.

 И они мгновенно сунули левые руки в карманы. Им даже не понадобилось надевать кольца: как только они их коснулись, весь тот жуткий мир пропал. Их понесло наверх, навстречу теплому солнечному свету, который разгорался у них над головами все ярче и ярче...

 Пусти меня! Пусти! — визжала Полли.

 — Да я тебя совсем не трогаю! — кричал Дигори. Их головы вынырнули на поверхность озерка, и сразу же со всех сторон их охватил солнечный покой Леса Между Мирами. После затхлости и руин страны, которую они покинули, им показалось здесь еще теплее, привольнее и спокойнее, чем прежде. Думаю, будь они предоставлены самим себе, они снова забыли бы, кто они такие, откуда и зачем пришли. Легли бы на траву и наслаждались мирной тишиной, прислушиваясь в полудреме к тому, как растут деревья. Но на этот раз там оказалось нечто, удержавшее их в состоянии бодрствования, — насколько это вообще было возможно в том месте. Как только они выбрались на траву, они обнаружили, что не одни. Королева, или Колдунья (называйте ее, как вам больше нравится), вылезла вслед за ними из воды, крепко держась за волосы Полли. Оказывается, вот почему Полли так отчаянно кричала: “Пусти меня!”.

 Таким образом обнаружилось еще одно свойство колец, о котором дядя Эндрю ничего не сказал Дигори, потому что и сам о нем не знал. Для того, чтобы попасть из мира в мир при помощи одного из этих колец, совсем необязательно было надевать его или притрагиваться к нему самому: было вполне достаточно держаться за того, кто его касался. Получалось, что свойства этих колец чуточку напоминали магнит: ведь всякий знает, что если с помощью магнита поднять булавку, любая другая булавка, к которой вы прикоснетесь первой, тоже поднимется.

 Здесь, в лесу, королева Ядис выглядела совершенно иначе. Она побледнела — да так, что от ее красоты почти ничего не осталось. Она вся сжалась и согнулась и изо всех сил старалась не дышать, как будто сам воздух этого места душил ее. И дети больше не чувствовали перед нею ни малейшего страха.

 — Пустите! Выпустите мои волосы! — крикнула ей Полли. — Что вы так в них вцепились?

• Предыдущая
• 11/95
• Следующая