Идущие по грани - Срибный Игорь Леонидович - Страница 8
- Предыдущая
- 8/30
- Следующая
– Вот и я о том же! Посмотрим ночью. Может, они выходят с наступлением темноты?
– Будем смотреть. В любом случае до 5.00 ведем наблюдение. В 5.00 – всем отход. Останусь только я с наводчиком.
– Какая в этом необходимость? – Дрюня спросил, зная ответ, и переубеждать Седого не собирался.
– Я не оставлю его одного. Как не оставил бы никого из группы в подобной ситуации.
– А отход группы прикрыть? Тоже сам?
– Дрюня, тебе что, просто поговорить охота? Ты чего такие вопросы задаешь? Прикрытие отхода – это совсем другая ситуация! Тебе ли об этом рассказывать?
– Завелся! – пробурчал прапорщик. – Я чисто беседу поддержать, а ты сразу в драку лезешь…
– Так говори о чем-нибудь другом! Что ты об очевидном?
– Ну, давай о бабах поговорим. – Паршаков улыбался в усы.
– Не хочу я о бабах. – Седой отвернулся. – Больная тема.
– Извини, брат! – Дрюня огорчился от своей бестактности. Он-то знал, что жена Седого ушла от него, забрав маленькую дочку, которую тот обожал. – Извини…
– Ладно, проехали. – Седой тяжело вздохнул. – Работай давай!
Сзади зашуршали камни. Седой оглянулся и увидел Кефира, который тихо подползал к НП.
– Нашел! – сказал он. – Место укрытое и безопасное. Идти до него минут двадцать. Подъем больно крутой. Я на всякий случай кинул там веревку, чтоб уверенней подниматься.
– Молодец, солдат! – сказал Седой. – Правильно сделал. Отдохни минут двадцать, потом отведешь меня туда.
– Да я не устал. – Кефир сверкнул белозубой улыбкой. – Можем идти хоть сейчас.
– Тогда берите с Мухиным его оборудование и пошли. Переносим его НП.
– Понял! – ответил Кефир и, пригнувшись, ушел…
«Грачи» вылетели в условленное время.
В 5.05 Мухин начал работать с ними со своей рации, выводя на цель. В 5.08 пара штурмовиков пролетела над базой, оставив в небе две четких белых полосы разреженного двигателями воздуха. И в следующий миг Седой увидел, как вспучилась и поднялась горбом крыша базы. Только потом из-под козырька вырвался столб пламени с черным дымом, и звук взрыва больно стеганул по барабанным перепонкам. А «грачи» уже заходили на новый удар. От пилонов под крыльями отделились две тяжелые сигары бетонобойных бомб и устремились к крыше. Новый сдвоенный взрыв сотряс горы. Седому показалось, что скала под ними валится, и он инстинктивно ухватился за ветки чахлого кустарника, в тени которого они с Мухиным оборудовали свой НП. Но скала устояла. В отличие от капитальных строений базы, которые вдруг провалились куда-то вниз… И тотчас же новый страшный взрыв, идущий, казалось, из недр земли, сотряс воздух и горы. Огромная огненная астра выросла из-под земли и устремилась ввысь, окутанная густым облаком серо-желтого дыма, которое, разрастаясь, приняло форму какого-то уродливо-громадного гриба. С завыванием ушли вверх куски рваной арматуры, металлические осколки и камни. Густая завеса серой пыли окутала руины базы.
Через минуту из-за гребня горного хребта, скрывающего базу, выплыли два «крокодила». Они зависли над руинами, рокоча двигателями, и вдруг ощерились яркими вспышками пусковых установок. Оставляя за собою дымный след, с пилонов сорвались НУРСы и ушли в пыльное облако, довершая разгром…
Мухин потряс головой, прогоняя глухоту, вызванную взрывами. Повернув к Седому запорошенное серой пылью лицо, он кивнул на шляпу дымного гриба, все еще плывущую в синеву утреннего неба, и спросил, кашляя:
– Седой, блин, что это было?
– В подземных бункерах сдетонировали боеприпасы. А их там, видать, затарено было немало…
– Я, грешным делом, подумал, что там ядерная бомба была припрятана… – Мухин снова потряс головой. – Я такие грибы только в документальных фильмах о взрывах ядерной бомбы видел.
– Нет, Виталий, это был не атомный взрыв. Такой гриб вспухает даже при не очень мощных подземных взрывах. Или при взрывах боеприпасов с зажигательными смесями…
Пыль из размолоченных в пудру бетонных блоков висела в воздухе тяжелой неподвижной кисеей, мешая рассмотреть результаты бомбометания. Прошло минут десять, но внизу ничего не изменилось.
Седой щелкнул ногтем по поводку микрофона и вызвал Кефира.
– Готовьтесь к спуску, Кефир. Старший – прапорщик Паршаков. Мы спустимся с авианаводчиком на плато и прикроем вас сверху. Готовь снаряжение.
– Понял, командир! СК.
И вдруг со стороны карниза раздался какой-то жесткий треск. Скала, на которой был НП, в очередной раз дрогнула и задрожала мелкой дрожью. Мухин испуганно зыркнул на Седого, но тот не сводил напряженного взгляда с карниза, нависшего над базой.
Рваная широкая трещина вдруг зигзагом прочертила тело карниза в нижней его части, и от скального массива отделился огромный валун, размером и формой напоминающий автомобиль «КамАЗ». Трещина ширилась с душераздирающим треском. Мелкие камни, вырываясь из трещины, градом посыпались вниз…
Скала снова содрогнулась, и валун, кувыркаясь и вышибая из массива камни помельче, устремился вниз…
Это был самый крупный валун, оторванный взрывами бомб от горного кряжа. Но его падение вызвало новый обвал, и огромные камни лавиной обрушились на то, что еще оставалось от строений. Пыль, поднятая лавиной, осела только через час…
– Дрюня, Кефир, отставить спуск! – сказал Седой в микрофон, осмотрев гору, выросшую на месте провала, вызванного обрушением подземных бункеров. – К обрыву никому не подходить!
Камнепад был столь обширным, что каменная осыпь толстым ковром укрыла не только руины, но и минное поле.
– Все кончено! – сказал Седой, поднимаясь с камней и отряхивая густо припорошенную пылью «комбу». – Пошли вниз.
Они начали спуск, удерживаясь за предусмотрительно оставленную Кефиром страховочную веревку. Спустившись в небольшую лощину, после которой предстоял еще один – более короткий, но почти отвесный спуск, они обвязали веревкой аппаратуру наведения и подошли к обрезу – обрыва, чтобы сначала спустить оборудование. Но… под ними зиял провал шириной метров в пять.
– Вот те на! – Седой угрюмо смотрел вниз, в кажущуюся бездонной пропасть. – Попали мы с тобой, Мухин, аки куры во щи!
– И что теперь делать будем? – Мухин выглядел измотанным, как будто десяток километров отмахал по горам без передыху.
– Будем вызывать нашу палочку-выручалочку, то бишь рядового Кефаева.
Скоро под ними на противоположном обрезе пропасти возникли две фигуры, нагруженные альпинистским снаряжением: Кефир и Могила. Первый внимательно осмотрел свежий разлом и, посовещавшись с Могилой, крикнул:
– Командир, вашей веревки не хватит! Сейчас Могила забросит вам трос с «кошкой», закрепите его и подтянете веревку от нас.
Раскрутив в руке «кошку», Могила с силой метнул ее вверх. Металл «кошки» высек искры из камней метрах в трех ниже обреза… Только с третьей попытки Могила, подошедший уже к самому краю пропасти, смог забросить кошку на обрез. Седой еле успел прихлопнуть устремившуюся назад, в пропасть, веревку подошвой ботинка. Он вогнал два когтя «кошки» в глубокую щель и дернул веревку, сигналя Кефиру, что трос закреплен.
– Тащите! – крикнул тот.
Седой начал выбирать веревку и вскоре вытащил связку карабинов и обвязки для обоих. Подвесил на карабин аппаратуру Мухина и начал потихоньку стравливать веревку, спуская груз. Затем обвязал себя и летчика и, набросив на трос карабин Мухина, отправил его вниз. Удерживая тело от скольжения блоками, тот быстро спустился на «материк», и вслед за ним спустился Седой.
Кефир молча зацепил за трос свой карабин и накинул на трос блок.
– Ты куда? – спросил Седой.
– «Кошку» заберу, – ответил разведчик. – У меня это крайняя. А запасную отковать негде.
– А как же ты спустишься?
– Да веревки-то еще есть! Привяжу веревку за камень, а тросик с «кошкой» Могила выдернет. Без нее никак!
Он, легко перебирая руками, за пару минут выбрался наверх и выбросил трос, который Могила тут же подтянул к себе.
Не цепляясь карабином за веревку, Кефир просто соскользнул по ней обратно.
- Предыдущая
- 8/30
- Следующая
