Драмы - Штейн Александр - Страница 7

• Предыдущая
• 7/105
• Следующая

Войнович. Ни свет ни заря, к примеру, за Балаклаву ходит наш милейший батюшка Федор Федорович. На маленьком судне бомбардирском. И там по мишени палит из пушек.

Потемкин. (резко). В чем чудачество?

Войнович. Опять-таки на флейте по утрам изволит играть, пробуждая окрестность печальной музыкой.

Потемкин. А ты не играешь?

Войнович (улыбаясь). Занят я, ваша светлость.

Потемкин. И палить не ходишь?

Войнович. Не до променадов, ваша светлость. Государыню достойно встретить стремлюсь на брегах Черного моря.

Потемкин. Красиво выражаешься, пиит. (Боком придвинулся к Ушакову, тихонько тронул за плечо). Капусты хочешь? Преотличная.

Ушаков. Спасибо, ваша светлость, не люблю.

Потемкин (помолчав). Славный ты офицер, Федор Федорович, да вот беда-то — не нашего века человек. И жить тебе будет трудно. (Погрыз ногти, оглядел Мордвинова, потом Войновича, сморщился, как от кислого. Ушакову). Не к масти козырь.

Заблистала молния. Ударил гром. Дробно застучал дождь по крыше веранды.

А на меня не обижайся. Кто вспыльчив, тот и отходчив. Вроде сией быстротечной грозы. Пошумит, погуркотит — да и снова солнышко. Не обессудь. (Нахмурился). От Потемкина и стерпеть почет. То-то. Быть в готовности, господа офицеры. (Войновичу). До сигналу моего триумфальные ворота держать в секрете.

Войнович. Слушаю, ваша светлость.

По тем кин (Ушакову). Не осуждай. Сгною! (Войновичу). Веди, показывай хоромы твои да штофы малиновые. (Уходит).

За Потемкиным уходят Мордвинов и Войнович. Остальные офицеры расходятся. На веранде остаются Ушаков и Сенявин. Ушаков направляется к выходу.

Сенявин. Господин капитан первого ранга.

Ушаков (сухо). Слушаю.

Сенявин. Сегодняшние слова и мысли ваши взволновали до крайности. При первом знакомстве вы больно обидели меня. Не понравилось вам, что надушен был. Не мало ли для суждения о существе человечьем? Вдвойне обидно, ибо мысли ваши о войне и маневре близки мне. Втройне обидно, ибо полагал, что человек, подобный вам, судить о людях будет не по внешнему обличью, а по тому, каковы они в бою. Вот и всё, господин капитан первого ранга. Разрешите идти?

Ушаков. Послушайте, господин Сенявин, отнюдь не стремился я...

Входят Орфано и Лепехин.

Лепехин. А я коврами не токмо лестницу застелю — всю дорогу! Море! Океян! Мне что!

Орфано. Не куражься, Лепехин. Подсчитаем убытки — наплачемся.

Лепехин. Не пугай, маслина, его сиятельство доверили мне все убранство — знал, кому доверять! (Офицерам). А, ваши высокородия! Честь имею!

Ушаков. Куда же вы?

Сенявин идет к выходу.

Сенявин. В другой раз... Выказал свои досады — и на душе легче. (Уходит).

Лепехин. Матушка государыня вот-вот нагрянет! Послы-то уже прибыли! Возки-то, возки каковы! Короны, берейторы, вензеля, ах, благородство! Ваше высокородие! Пользуюсь прибытием матушки государыни, дабы просить вас: верните мне сыночка. Без наследника купецкий род оставили...

Ушаков. А я воспользуюсь приездом матушки государыни, господин Лепехин... и господин Орфано... дабы обличить вас в том, что лес на военные корабли поставляете сырой.

Лепехин (замахал руками). Не омрачите, не омрачите матушке государыне светлую радость прибытия на Черное море! Не поверю! Господь бог и тот спешит убрать с неба тучки! Гляньте, дождичка как не бывало, а вы, ваше высокородие, с неприятностями!..

Ушаков. Вы казнокрады...

Орфано (улыбаясь). Не слишком ли, господин капитан?

Ушаков (бешено). Не улыбаться!

Орфано (продолжая улыбаться). Я не морской служитель ваш, господин капитан!

Ушаков. Не знаю, где и кому ты служишь. И ты, Лепехин! Чего добиваешься? Дабы корабли наши ко дну пошли! Камень на шею чаду родимому? Эх вы, отечества сыны... (Махнул рукой, уходит).

Лепехин (бежит за Ушаковым). Как понимать, ваше высокородие? Да разве ж можно родимому чаду камень на шею? Это законный наследник мой, ваше высокородие! Как понимать, ваше высокородие? (Убегает вслед за Ушаковым).

Орфано (смотрит вслед, улыбается). Не слишком ли, ваше высокородие? (Уходит).

К веранде шагают матросы со «Святого Павла» во главе с Васильевым. Здесь — Пирожков, Гордиенко, Лепехинс ы н. Они одеты в оранжевые атласные брюки, на ногах шелковые чулки, на головах шляпы круглые, с широким галуном, кистями и султаном из страусовых перьев. На шеях тафтяные галстуки, узлы закинуты за спину.

Васильев. Ждите тут. (Проходит в дом).

Гордиенко (Лепехину-сыну). Это ты?

Лепехин-сын (упавшим голосом). Это я.

Гордиенко. Чистый павлин.

Лепехин-сын. Ну будя.

Гордиенко. Нет, не будя. Павлин и есть.

Пирожков. Не обижай маленького.

Общий смех.

Чего смеетесь? Велика Федула...

Гордиенко. А ты его не задирай.

Пирожков. А ты его задираешь — тебе можно? Гордиенко. Мне можно. Мне можно, Лепехин? Лепехин-сын. Ему можно.

Пирожков. За что льгота?

Гордиенко. Поскольку я есть друг. Я есть друг, Лепехин? Лепехин-сын. Он есть друг. Он ради меня во флот пошел. И — будя!

Пирожков. Ну вас!

Появились Войнович и Орфано. Матросы стали «смирно».

Войнович (не обращая внимания на матросов). Достоверны; ли твои сведения, купец?

Орфано. Орфано не любит болтать зря. В государевом указе сей разбойник обозначен кличкой, и по сей день ее помнят в заволжских степях.

Войнович. Важно, чрезвычайно важно. (Матросам). А вы что тут?

Пирожков. Так что прибыли как блондины, ваше сиятельство. И как брюнеты...

Войнович. Да, да. (Прошел вдоль строя матросов). Брюнеты — к тем перилам, блондины — к этим. Когда пройдет, всем улыбаться. Вот так. (Показал).

Входит Мордвинов.

Пирожков. Понятно, ваше сиятельство. Вот так. (Показал).

Войнович. Но-но. Каналья! (Заметил Мордвинова). Граф! Разве не отправились вы навстречу государыне совместно с его светлостью?

Мордвинов (угрюмо). Его светлость предпочла общество смоляной куртки.

Войнович. Вы о батюшке Федоре Федорыче?

Мордвинов. Втерся в доверие к светлейшему...

Войнович. Не огорчайтесь, граф. Сей лапотный дворянин вскорости предстанет в истинном виде. Орфано, поведай графутайну...

Все трое уходят.

Гордиенко. Тайна! А люди слышали.

Пирожков. Так ведь мы... матросы.

Вбегает Васильев.

Васильев. Становись!

Матросы стали «смирно». Слышны вдалеке команды: «Смирно!», «Смирно!», «Смирно!» Грянул оркестр. Слуги бегут по набережной, расстилая прямо по земле синее сукно. Появляется Екатерина в сопровождении Потемкина, свиты, послов, офицеров, проходит мимо замершего строя матросов, милостиво оглядывает их.

Екатерина. Здравствуйте, друзья мои!

Матросы (хором, заученно). Здравствуй, матушка царица паша!

Екатерина (ум.иленно и растроганно). Видите, матросы, сколь далеко я ехала, дабы только увидеть вас.

Пирожков (лихо). От эдакой матушки царицы чего не может статься.

Потемкин (сквозь зубы). Ты...

Неловкая пауза.

Войнович (шепчет на ухо Потемкину). Ушаковский матрос. Екатерина (помолчав). Какие, однако, ораторы твои матросы, князь. Горазды комплименты говорить... (Поднимается на веранду).

Следом за ней остальные.

Потемкин (сквозь зубы, Пирожкову). Ну, матрос, твоя фортуна... (Догоняет Екатерину).

• Предыдущая
• 7/105
• Следующая