Гитанджали – (Жертвенные песнопения) - Тагор Рабиндранат - Страница 9

• Предыдущая
• 9/9

С угасающей надеждой я хожу и ищу ее во всех углах дома; ее нигде нет.

Мой дом невелик, и то, что однажды ушло из него, никогда не вернется.

Но бесконечно твое жилище, владыка мой, и, ища се, я пришел к твоей двери.

Я стою под золотым балдахином твоего вечернего неба и подымаю к тебе свои страстные взоры.

Я пришел к пределу вечности, где ничто не исчезает – ни надежда, ни счастье, ни черты лица, зримого сквозь слезы.

О, погрузи мою опустошенную жизнь в лоно этого океана. Дай мне почувствовать утраченную сладость прикосновения ко вселенной.

Когда я оставлю руль, настанет время взять его тебе. Что надлежит, будет сделано. Напрасна борьба.

Тогда, сердце, молча примирись со своим поражением. И считай за счастье тихо, тихо стоять там, где тебе предназначено.

Светильники мои меркнут при каждом дуновении ветра, и, пытаясь возжечь их, я забываю все остальное.

Но я буду мудр на этот раз и буду ждать во тьме, разостлав на полу свою циновку; и когда тебе будет угодно, господи, молчаливо приди и сядь здесь.

Не слышно более громких, шумных речей от меня – такова воля моего повелителя. Отныне я говорю шепотом. Речь моего сердца зазвучит тихой песнью.

Люди спешат на рынок царя. Все покупатели и продавцы уже там.

Но я получил необычный отпуск среди дня, в самый разгар работы.

Так пусть расцветут цветы в моем саду, хотя не настал еще час, и пусть полуденные пчелы начнут свое ленивое жужжание.

Много часов провел я в борьбе добра и зла, но теперь товарищу моих праздных дней угодно склонить мое сердце к себе, и я не знаю, зачем этот призыв к цели, лишенный смысла.

Я знаю, что настанет день, когда мой взор уже не увидит этой земли, и жизнь оставят меня в молчании, накинув последнюю завесу на мои глаза.

А звезды будут бодрствовать в ночи, и утро встанет, как прежде, и часы будут течь, как морские волны, вздымая печали и радости.

Когда я думаю о конце моих мгновений, преграда мгновений разрушается и при свете смерти я вижу твой мир с его сокровищами.

Прекрасен в нем самый низкий удел, прекрасна презреннейшая жизнь!

То, о чем я напрасно мечтал, и то, чего достиг, да идет мимо.

Дай мне лишь то, что я отринул и презрел.

Я не помню мгновения, когда впервые переступил порог этой жизни.

Какая сила заставила меня раскрыться в этом великом таинстве, подобно лесной почке в полночь.

Когда утром я увидел свет, я почувствовал сразу, что я не чужой в этом мире, что неведомое, не знающее ни имени, ни образа, приняло меня в объятия в образе моей матери.

Так же и в час смерти это неведомое явится, как давнее ведомое. И потому, что я люблю жизнь, я знаю, что полюблю смерть.

Ребенок плачет, когда мать отнимает его от правой груди; но через мгновение утешается, найдя левую.

В едином приветствии тебе, господь мой, пусть раскроются все мои чувства и коснутся этого мира у ног твоих.

Подобно дождливому июльскому облаку, низко нависшему над землей под бременем неизлитой влаги, да преклонится вся душа моя у двери твоей, в едином приветствии тебе.

Да сольют мои песни все созвучия в единый поток и потекут в море безмолвия в едином приветствии тебе.

Подобно станице тоскующих по родине журавлей, что день и ночь летят в свои горные гнезда, да устремится вся жизнь моя к своей вечной обители в едином приветствии тебе.

Время бесконечно в твоих руках, владыка мой. Некому считать твои минуты.

Дни и ночи проходят, и века расцветают и вянут, подобно цветам. Ты умеешь ждать.

Твои века следуют один за другим, совершенствуя маленький дикий цветок.

Нам нельзя терять времени. Мы слишком бедны, чтобы опаздывать.

И вот время идет, и я отдаю его каждому просящему, и на алтаре твоем нет жертвоприношений.

На закате дня я спешу в страхе, что врата твои уже закрыты, и вижу, что нет, еще не поздно.

Я украшу тебя трофеями, венками своего поражения. Не в моих силах скрыться от непобедимого.

Я хорошо знаю, что моя гордость будет сломлена, жизнь порвет свои оковы в безмерной муке, и мое опустошенное сердце зарыдает песней, подобно пустой тростинке, и камень растает в слезах.

Я хорошо знаю, что сотни лепестков лотоса не будут закрыты навсегда, и тайник его меда откроется. С голубого неба на меня обратится взор и призовет меня в молчании. Ничего не останется мне, ничего – и смерть я приму у ног твоих.

Я погружаюсь в пучину океана форм в надежде найти совершеннейшую жемчужину бесформенного.

Кончено плаванье от пристани к пристани в моей побитой ветрами ладье. Давно прошли те дни, когда мне было отрадой носиться по волнам.

И теперь я жажду смерти в бессмертном.

В пышных чертогах у неизмеримой бездны, где рождается музыка беззвучных струн, я возьму арфу моей жизни.

Я настрою ее навеки и, когда исторгну последний рыдающий звук, положу ее, безмолвную, к ногам безмолвного.

В час моей разлуки с землей пусть будет моим прощальным словом: то, что я видел, – несравненно.

Я вкусил затаенную сладость лотоса, что распускается в этом светоносном океане, и блажен – пусть это будет моим прощальным словом.

В этой бесконечной смене форм участвовал и я, и здесь я узрел лик того, кто не знает формы.

Все мое тело и все мои члены содрогнулись от прикосновения неосязаемого; и если должен настать конец, пусть он настанет – пусть это будет моим прощальным словом.

В игре с тобою я никогда не спрашивал, кто ты? Я не знал ни радости, ни страха, жизнь моя текла бурно.

Ранним утром ты будил меня, как сотоварища, и вел меня от радости к радости.

В те дни я никогда не вдумывался в смысл песен, которые ты пел мне. Мои голос только схватывал напевы, и мое сердце отзывалось им.

Теперь, когда время игр прошло, какое зрелище предо, мною?

Мир, склонив взоры к твоим стопам, в страхе стоит пред тобою со всеми своими безмолвными светилами.

Я похвалялся перед людьми, что знаю тебя. Они видят твой образ во всех трудах моих. Они приходят и спрашивают меня: «Кто он?»

Я не знаю, что ответить им. Я говорю: «Право, я не могу сказать».

Они хулят меня и с презрением уходят. А ты сидишь и улыбаешься.

Я влагаю в песни мою повесть о тебе. Тайна переполнила мое сердце. Приходят и спрашивают меня: «Скажи смысл их». Я не знаю, что ответить. Я говорю: «Ах, кто знает, что значат они!» Вопрошавшие со смехом и злобой идут прочь. А ты сидишь и улыбаешься.

• Предыдущая
• 9/9