Тридцать три несчастья и немного везения (СИ) - Малиновская Елена Михайловна - Страница 16
- Предыдущая
- 16/67
- Следующая
— Да. — Я нахмурила лоб, припоминая подробности давнишнего разговора. — Вроде как нашла в сундуках, которые много лет хранились на чердаке ее дома. В последнее время она чувствовала приближение вечного странника. Решила подготовиться к смерти и составить завещание, а для этого необходимо было разобраться в вещах. Вот в процессе и обнаружила записи.
— И вы ей поверили? — В голосе Норберга скользнули откровенно скептические нотки.
Я пристыженно промолчала. Только сейчас я поняла, что рассказ старухи прозвучал несколько странно. Если честно, при всем желании я не могла представить ее лазающей по чердакам. К тому же она опиралась на клюку и при ходьбе едва передвигала ноги.
— Ну а как выглядела та старуха? — милостиво сменил тему Норберг.
— Старуха как старуха. — Я обескураженно всплеснула руками. — Я же сказала: она была так замотана в тряпье, что напоминала какой-то куль.
— То бишь, ее лица вы не видели? — переспросил менталист.
— Ну да, — с вызовом проговорила я, не понимая, почему необходимо уточнять настолько очевидные вещи.
— А почему тогда настолько уверены, что имели дело именно со старухой?
Я начала уже уставать от этого разговора, который более всего напоминал самый настоящий допрос. И потом, мне уже надоело объяснять прописные истины.
— Потому! — рявкнула я. — Она была с клюкой! И голос у нее был скрипучий! И вообще, что я, старуху от молодой не отличу?
— Отличите, знаете, — насмешливо повторил Норберг. Огляделся, явно выискивая что-то. Заметил свисающую с кресла пушистую шерстяную шаль, по какой-то счастливой случайности избежавшую участи быть залитой зеленой пеной. Подошел к ней и ловко накинул на себя.
Я скептически наблюдала за его действиями. Ну и что он желает мне продемонстрировать? Как бы то ни было, но…
На этом месте своих рассуждений я запнулась. Это было немыслимо, но Норберг каким-то образом прямо на моих глазах преобразился. Сгорбился, став раза в два меньше ростом. Тяжело оперся на спинку кресла, будто ему больно было стоять.
— Деточка, помоги старому человеку, — проскрипел голос, лишь очень и очень отдаленно напоминающий его.
Правда, через мгновение он скинул с себя шаль, вновь вернувшись к своему обычному облику.
— Как вы это сделали? — потрясенно спросила я. — Это чары иллюзии? Но я ничего не почувствовала…
— В том-то и дело, что я не использовал никакого заклинания, — серьезно проговорил Норберг. — Люди обычно видят то, что готовы увидеть. Немного самого обычного реквизита — и вот перед вами старик или старуха. Вполне достаточная маскировка для недолгого разговора. А вот если бы я использовал магию того уровня, что превратила вас в виериссу Лоренсию на королевском маскараде, то вы бы не почувствовали неладного, даже пообщавшись со мной час и более.
— То есть, вы хотите сказать, что на самом деле блокнот некроманта мне продала не старуха? — недоверчиво уточнила я. — Но кому и для чего могло бы понадобиться подсовывать мне эту проклятую книженцию?
— А кому и для чего понадобилось похищать вас и вызывать в вашем муже неприязнь к вам? — парировал Норберг. Устало вздохнул. — Алекса, пока я ничего не берусь утверждать. Но чем дольше я разговариваю с вами и чем больше фактов узнаю, тем загадочнее выглядит история. По-моему, вы угодили в серьезную беду. Понять бы еще, кому это может выгодно…
После слов Норберга по моему позвоночнику пробежала холодная дрожь. Но я заставила себя недоверчиво улыбнуться.
— По-моему, вы просто пугаете меня, — сказала я, правда, уже без прежней уверенности.
— Блокнот, Алекса, — мягко напомнил Норберг. — Куда вы его положили? Только не говорите, что не сунули ваш любопытный и прехорошенький носик в его содержимое. Все равно не поверю.
— Сунула, — неохотно подтвердила я. — Но почти все записи были сделаны на языке, который я не смогла распознать. Только изредка проскальзывали знакомые слова. Поэтому я подумала, что зря потратила деньги и кинула блокнот… О!
И я торжествующе вздела указательный палец. Ну конечно же, я с досадой кинула блокнот в нижний ящик своего стола, решив позже определиться с его судьбой — выкинуть ли или попробовать расшифровать записи.
— И? — вопросительно протянул Норберг, без особых проблем догадавшись о причинах моей радости. — Где же этот блокнот?
Вместо ответа я рванула к своему рабочему месту, опять едва не сбив менталиста с ног. Благо, что Норберг обладал просто-таки нечеловеческой реакцией и опять успел уйти от столкновения, отпрыгнув в самый последний момент.
Правда, около стола я в замешательстве остановилась. Его покрывала целая гора вязкой и весьма тошнотворной на вид пены, которая и не думала оседать. Как-то не хочу я пачкать этой гадостью руки. Если созданное мною вещество способно вызывать из мира мертвых души давно усопших, то кто знает, что оно способно сотворить со мной.
— Там, — сказала я и ткнула пальцем в тот участок пространства, где, предположительно, находился блокнот. — Книга там.
Норберг подошел ближе. Остановился так близко от меня, что я ощутила приятный аромат его парфюма, напоминающего запах свежескошенной травы. Озадаченно уставился на пену, в глубинах которой скрывалась наша цель.
— Надо бы его как-нибудь вытащить, — глубокомысленно проговорила я.
— Надо бы, — согласился со мной Норберг и выжидающе посмотрел на меня.
Он полагает, будто я этим займусь? Ха, как бы не так! Мне и без того сегодня сильно досталось, чтобы еще руки марать во всяких подозрительных субстанциях.
— Вы обещали помочь, — вкрадчиво напомнила я и гадливо улыбнулась, заметив, как Норберг переменился в лице, явно не обрадованный открывшейся перед ним перспективой. Добавила с нажимом: — Так помогайте!
— Но это ваш стол, — проговорил он после секундного замешательства. — Не боитесь, что я могу найти в нем что-нибудь компрометирующее?
Если говорить откровенно, то компрометирующие вещи там действительно имелись. Тот самый любовный роман, о котором во всеуслышание поведал призрак. Но, с другой стороны, дух уже выложил мой маленький постыдный секрет. А больше там нет ничего такого, из-за чего я могла бы покраснеть.
— Нет, не боюсь, — честно ответила я. — Весь мой стол в вашем полном распоряжении, виер.
— Можете называть меня просто по имени, Алекса, — великодушно разрешил мне маг.
Я опасливо кашлянула. Ой, а почему это он вдруг начал так любезничать? Нет уж, прежний подчеркнуто вежливый стиль общения нравился мне намного больше!
— Ну-с, приступим, — без малейшего энтузиазма в голосе тем временем продолжил Норберг. Снял с себя камзол, огляделся по сторонам в поисках места, куда бы можно было положить это настоящее произведение портновского искусства.
— Давайте я подержу, — любезно предложила я, понимая, что иначе Норберг рискует загубить великолепное сукно и прекраснейшую ручную вышивку на лацканах.
В конце концов, это было наименьшим, чем я могла отблагодарить его за помощь.
— Премного благодарен. — Норберг почтительно склонил голову, принимая мое предложение. Затем опять повернулся к столу, начав тщательно засучивать рукава белоснежной шелковой рубашки.
Я невольно хмыкнула, когда увидела шрам на правой руке мага. Глубокий и безобразно рваный, он шел от самого запястья и терялся под тканью на уровне локтя. На след от удара ножом не похоже — слишком неровные края. Такое чувство, будто ему вспороли руку чем-то, что более всего напоминает крюк, на котором мясники подвешивают туши животных для разделки. Я открыла даже рот, желая спросить, как именно он получил столь своеобразное украшение, но тут же захлопнула его обратно. Нет, мой вопрос прозвучит слишком неприлично. Такие вещи как-то не принято обсуждать с посторонними.
Хвала небесам, Норберг не заметил, что я заинтересовалась его шрамом, а если и заметил, то предпочел не заострять на этом внимания. Несколько раз глубоко вздохнув, он решительно шагнул к пене, даже не пытаясь скрыть гримасы омерзения на лице.
- Предыдущая
- 16/67
- Следующая
