Принцесса в академии - Медная Варя - Страница 10
- Предыдущая
- 10/75
- Следующая
– Ну, мадам уверена, что любые отношения рано или поздно заканчиваются разбитыми сердцами, а клиентам будет неприятно видеть за стойкой страдающую цветочницу. Всё это она точно знает, потому что у неё самой разбито сердце из-за многочисленных измен её возлюбленного.
– Тогда я не буду говорить ей о свадьбе, – кивнула я. – Всё равно сперва надо найти жениха.
Эмилия одарила меня ещё одним честно-удивленным взглядом.
– Так когда мне начинать?
Девушка вытащила из ящика стопочку заполненных анкет, присовокупила к ним мою и, перевязав ленточкой, вернула всю пачку на место.
– Сперва вам нужно побеседовать с мадам. Запишу вас на один из ближайших дней.
– Зачем? Кажется, я идеально подхожу на эту должность.
– Это так, но, боюсь, может возникнуть загвоздка из-за вашего голоса. Сами понимаете: от цветочницы требуется коммуникабельность, улыбчивость и приятный голос. А ваш больше похож на мужской баритон.
Тут я сообразила, что, разговаривая с ней, забыла пищать.
– Что вы, это не мой! – воскликнула я и тут же поправилась: – Вернее, мой, просто сейчас он сам на себя не похож: я объелась мороженого. Знаете, продаётся тут на углу – клубничный пломбир с шоколадной крошкой, кусочками печенья, лепестками миндаля, воздушным рисом, карамельным сиропом, мятными пастилками и торчащей сбоку трубочкой.
– А рожок ещё закручивается вокруг запястья?
– Да-да, он самый!
– А, ну тогда, думаю, проблем не возникнет.
Знаете, врать – это как спускаться с горы на ледянках: достаточно в самом начале посильнее оттолкнуться ногами, а дальше несет уже само.
Эмилия снова достала стопочку, открепила верхнюю анкету и протянула мне:
– Вам повезло, хозяйка сейчас у себя и наверняка сможет с вами пообщаться. Отдадите это ей. И… – тут она искренне улыбнулась, – желаю удачи. Очень надеюсь, что вас примут. Мне недавно напророчили, что девушка с пауком и странным голосом, которая придёт в лавку, станет моей хорошей подругой. Правда, в пророчестве уточнялось, что паук говорящий, поэтому речь скорее всего шла о какой-то другой девушке.
Я потеряла дар речи, зато Магнус его обрел.
– Слава Пряхе! – выдохнул он. – А то у меня уже жвалы свело.
– О, – сказала девушка без всякого удивления, – ну надо же! А я ещё спорила, что пауки не умеют разговаривать. Кстати, раз уж ты говорящий, отличная татуировка: сердечко – так романтично! Уверена, от паучих отбоя нет.
– Да чего уж там, – небрежно отмахнулся Магнус.
Сердечко вспыхнуло густо пунцовым. Эмилия снова повернулась ко мне:
– Поскольку мы теперь подруги, предлагаю перейти на «ты». – Она сделала паузу, и я кивнула:
– Конечно!
– Тогда постой тут, я сообщу о тебе мадам Гортензии.
– Мадам… кто?
Нет, таких совпадений просто не бывает! Уверена, в этом королевстве полно жительниц с именем Гортензия, при этом необязательно гномок, и…
Тут наверху хлопнула дверь, послышался цокот каблучков, и на площадку вышла хозяйка лавки. Глаза заплаканные, ридикюль с киркой где-то оставила.
Подружка любвеобильного Рудольфо – а это, разумеется, была именно она – тоже меня узнала, я поняла это по прищуренному взгляду и собравшимся в гузку губам.
Эмилия подняла голову:
– О, мадам Гортензия, я как раз хотела идти к вам. Эта девушка откликнулась на объявление и…
Та жестом остановила её, не отрывая от меня пристального взгляда:
– Я всё слышала, Эмилия, можешь не утруждаться пересказом. Я с огромной охотой побеседую с этой барышней.
Морковные губы раздвинулись в широкой улыбке. Она сделала мне знак подниматься:
– Прошу в мой кабинет.
Не то чтобы я невезучая принцесса, но результат почему-то всё время получается не тот, на который я рассчитывала.
Эмилия ободряюще мне кивнула, и я, вздохнув, поплелась на второй этаж.
Стоило мне зайти, позади раздалось какое-то шуршание. Я обернулась и увидела, что вьюнки оплетают дверь прочной сетью, отрезая обратный путь.
– Садись.
Голос мадам Гортензии сделался холодным, как вода для закаливания.
Стул с визгом отодвинулся, заехал сбоку, поднырнул под меня и придвинул к столу. Я даже ойкнуть не успела. Опустив глаза, я обнаружила, что им управляют другие цветы, похожие на те, что оплели дверь, только с гораздо более толстыми стеблями. Они стелились по полу змеевидными лианами. Магнус тут же оказался отсоединен от моего запястья и помещен на крупный желтый цветок, как на креслице, рядышком. На рот ему опустился лепесток-кляп. Паук возмущенно вытаращился, но мог только мычать.
– Итак, где и при каких обстоятельствах ты познакомилась с Рудольфо?
Низенький силуэт мадам Гортензии четко выделялся на фоне окна с цветными ромбовидными стеклышками. Свет бил мне прямо в глаза, и её рыжие волосы вихрились огненным ореолом. Рядом на стене висел под стеклом засушенный букет ирисов. Отчего-то он мне хорошо запомнился.
– Мы не знакомы! Я только сегодня прибыла в Затерянное королевство и…
Договорить я не успела, потому что с боков выбросились две лианы и пригвоздили мои руки к подлокотникам стула. На каждом запястье пристроилось по одному молочно-перламутровому цветку, похожему на кувшинку. Они обернулись к хозяйке в ожидании дальнейших распоряжений.
– Эй, вы не имеете права!
– Спокойно, детка, если ты говоришь правду, волноваться не о чем. Это всего-навсего правдоцвет. Ты ведь хорошая девочка, и тебе нечего скрывать?
Я сглотнула и кивнула.
– Чудно! А теперь ещё раз: откуда ты знаешь Рудольфо?
– Никогда его прежде не видела! – выпалила я.
Цветы на моих запястьях мягко колыхнулись, мигнув нежным перламутром.
Складка между бровей гномки разгладилась, она приметно успокоилась и кивнула. Правдоцвет слегка ослабил хватку, но не отпустил.
– Как тебя зовут? – задала она новый вопрос.
– Ливи.
Тот цветок, что был справа, не изменился, а вот лепестки левого начали активно пропитываться предупреждающим багрянцем. По прожилкам забегали искорки, запястье защипало.
– Ай!
Мадам Гортензия подошла ближе и удивленно нахмурилась:
– Это правда лишь наполовину.
– Ну, это сокращенное имя.
Тут какой-то небольшой бутончик, похожий на синий тюльпан, только с длинными колышущимися тычинками, взобрался к ней на плечо и что-то зашелестел лепестками на ухо. Мадам внимательно его выслушала и кивнула:
– Лизоблюдка прав: назови-ка полное имя.
Я в досаде уставилась на коварного Лизоблюдку: терпеть не могу проныр и стукачей!
– Имею полное право не называть, – отрезала я. – Друзья зовут меня Ливи.
Юркий цветок опять что-то зашептал ей на ухо. Она только кивала, изредка роняя «ага» и «ты прав, ты прав».
Я сверлила советника взглядом: погоди, вот устроюсь на работу, и не видать тебе прохладной водички и щедрой подкормки!
– Хорошо, – неожиданно легко согласилась гномка, – тогда скажи вот что: ты действительно пришла сюда в поисках работы, ничего не замышляешь против меня лично и не подослана конкурентами, чтобы выведать секреты моего бизнеса?
– Я действительно всего лишь хочу устроиться на работу! – взвыла я.
Никогда бы не подумала, что цветочницы проходят такой жесткий отбор.
Мои слова были тут же подтверждены жемчужно-серебристыми переливами, но хозяйка «Эксклюзив-нюх» явно не намеревалась так просто сдаваться:
– Тогда ты, без сомнения, собираешься постоянно отвлекаться от службы на дела сердечные, потому что, подобно множеству других девиц, прибыла в Затерянное королевство в поисках мужа?
Я стиснула зубы:
– Нет.
Цветы тут же красноречиво засигнализировали об обмане, от оков начал подниматься дымок. Мне отчаянно захотелось почесать запястья.
В лице экзаменаторши проступило торжество:
– Девицы слетаются на Принсфорд, как бабочки на огонь. Глупенькие создания. В мире нет никого легкомысленнее принцев!
– Хорошо, это неправда, – выдавила я, борясь с желанием вскочить вместе со стулом и выдрать лианы из пола. – Но где гарантия, что одинокая девушка, которую вы наймёте, не встретит на следующий день любовь всей своей жизни? Что вы тогда сделаете, уволите её?
- Предыдущая
- 10/75
- Следующая
