Уйти, чтобы вернуться (СИ) - "Муравьед" - Страница 22

- Когда ты отпустил меня? – почему мне стал важен его ответ?

- Когда увидел, как ты смотришь на Алекса. Ты любишь его, - он не спрашивал, просто утверждал очевидное.

- Люблю!

- Вот видишь, а всё что мы тогда себе напридумали - была не любовь, а лишь предчувствие любви. Знаешь, я благодарен тебе, если бы я не встретил тебя, не полюбил, я бы никогда не смог бы ответить родному мне человеку взаимностью. Спасибо, Аскольд.

Он говорил искренне, не пряча глаз, без фальши и пафоса. Я почувствовал облечение, передо мной снова был мальчишка, которого я считал своим другом, но уже не то нелепое чудушко, а уверенный в себе молодой человек.

- Ты любишь Новака?

- Откуда ты знаешь? – я засмеялся, настолько он был удивлён, просто непередаваемое выражение лица. – Видел вас в кафе, а Януш - мой известный соперник

- Так это ты, тот русский, что обошёл его на кубке Азии?

- Ага, было дело!

Если отбросить все ненужные чувства, общаться с Александром было очень приятно, мы и не заметили, как своим хохотом разбудили Алекса. Сегодня для его брата было утро сюрпризов, увидев метку на синичке, он только и смог сказать: «Пиздец, приплыли, Ганс нас прибьёт»!

Когда Алекс выяснил, кто разгонял всех его потенциальных женихов, стало понятно по чью душу и шкурку придёт полярный зверь писец. А у меня возникло непреодолимое желание пожать руки близнецам за то, что сберегли для меня мою синичку, не дали выскочить замуж за первого встречного.

Алекс соорудил горячих бутербродов на завтрак, то и дело, косясь на, прилипшего к стулу, брата. А, когда тот отправился неуверенной походкой в свою спальню, только присвистнул.

Я очень хотел остаться с Алексом, но, к сожалению, мне срочно нужно было увидеться с Аланом, времени почти не осталось, а сделать предстояло многое. Только бы всё получилось!

Комментарий к Глава восьмая

* песня "Облако волос" Белоусов Ж.

========== Глава девятая ==========

POV Лена

Тяжелые свинцовые тучи нависли над городом, грозясь пролиться то ли дождём, то ли снегом. Февраль…

Неласковый и слякотный месяц, завершающий зиму, с резким порывистым ветром, плюсовой температурой и редким снегом, что тут же превращается в грязную кашу под ногами.

- Не самое лучшее время для свадьбы, - подумал я, плотнее наматывая шарф, вопреки всем попыткам ветра сорвать его. Здесь, на вершине ста тридцати метрового холма Монмартра, ветер был довольно сильным, он пробирался под плотную ткань куртки, играл длинным мехом воротника, леденил лицо.

Это завтра, в день всех влюблённых, невзирая на погоду, тысячи парижан и гостей столицы устремятся на знаменитый бульвар, но, сегодня, в преддверии праздника здесь было тихо. Уличные художники и музыканты, а так же вездесущие туристы ещё нежились в тёплых постелях.

Что привело меня ранним утром на смотровую площадку базилики Сакре-Кер? Прогуляв университет, я решил побродить в «одиночестве», в сопровождении двух телохранителей по городу. С площадки под базиликой открывался замечательный вид на Париж, впечатление портила серая мгла, скрывая от взгляда большую часть картины, отлично просматриваемую во время ясной погоды. Промозглый ветер освежал не только лицо, но и мысли, выветривая всё наносное и выдуманное, оставляя кристально чистое понимание всех поступков, совершённых мной за последнее время под действием гормонов и детских страхов.

Сегодня намечался традиционный «мальчишник», но Марк решил провести мероприятие совместно с женихом и его друзьями в доме родителей Тениси. Майкл имел собственные средства, оставленные ему в наследство от деда-альфы, но ребята решили не снимать клуб на ночь, а весело провести время в кругу общих друзей. Так что вечером времени на размышления у меня не будет, а подумать у меня есть о чём.

Вчера приехали мои родители, последнее время они часто навещали меня, не скрывая своего беспокойства. Странный у нас вышел разговор. Не знаю, хотел бы я узнать раньше то, что узнал накануне о своей семье. Иногда некоторым скелетам лучше навсегда оставаться в шкафу, но благодаря моему неугомонному папочке, который умудрился испортить всё моё детство и отрочество, родители не могли больше скрывать от меня некоторые обстоятельства моего рождения.