Тайны острова Буяна - Шведов Сергей Владимирович - Страница 39
- Предыдущая
- 39/62
- Следующая
– Ясна, – четко отрапортовал новоявленный генерал. – Разрешите выполнять, ваше величество?
– Выполняйте, Балдерук. Родина вас не забудет. К чести Балдерука, он быстро навел в орущей и беснующейся толпе гоблинов образцовый порядок. Гоблины выстроились в колонну и, четко отбивая голыми пятками шаг, двинулись за Великим Магогом в невероятный поход. Дабы не глотать пыль, поднятую марширующим стадом, мы выдвинулись вперед. При этом я бросил под передние копыта своей лошади драгоценный клубок. Клубок мгновенно ожил и бодро покатился по дороге, оставляя за собой в слое многовековой пыли чуть заметный след.
– Как вы думаете, Чарнота, далеко отсюда до града Катаджа? – спросил Крафт.
– Понятия не имею.
– Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается, – вздохнул Марк.
– Но вы хоть знаете, как этот город выглядит?
– Разумеется, нет.
– А почему не спросили у птицы?
– Она не птица, она девица, – хихикнула Анастасия.
За что я не люблю ведьм, так это за ехидство, склонность к сплетням и скандалам. В этом их главное отличие от женщин, которых, как всем известно, отличает кроткий нрав и уважение к сильному полу, то бишь к мужчинам. Ведь недаром же сказано в одной умной книге: жена да убоится мужа своего.
– Во-первых, вы мне не муж, Чарнота, – выслушав мою отповедь, ответила Анастасия, – и даже не любовник, а во-вторых, из вас проповедник как из меня девственница.
Наше путешествие продолжалось чуть не целый день. Сначала мы продвигались по скудной равнине, лишь кое-где приукрашенной чахлыми кустиками и увядшей под палящим солнцем травой. Потом раскаленную солнцем степь сменил дремучий лес. И, наконец, на нашем пути встали горы. Мое утомленное воинство едва не устроило бунт, требуя отдыха. Я готов был уже поддержать недовольных гоблинов, но неугомонный генерал Балдерук подавил зреющий мятеж в самом зародыше, заявив, что мы отдохнем на перевале, правда, для многих этот отдых превратится в вечный. Такое устрашающее пророчество повергло в уныние всех, включая меня. Однако, судя по всему, Балдерук был прав. Так как вскоре на нашем скорбном пути выросла грандиозная крепость, построенная каким-то шибко мудрым стратегом. Справа от нас была скала, слева – глубокая пропасть, а впереди – стена, сложенная из гигантских камней, которую уж точно нельзя прошибить ни лбом, ни тараном. Короче говоря, классический тупик.
– Я вас поздравляю, Чарнота, – вздохнул Вацлав Карлович, – вы великий полководец. Так ловко погубить целую армию не удавалось еще никому.
К сожалению, крыть эту хулу в свой адрес мне было нечем. У нас не было ни воды, ни пищи; гоблины, проделавшие тяжкий путь пешим порядком, были измучены до предела. Разворачиваться от крепости несолоно хлебавши – значит потерять до половины своих солдат, штурмовать гигантские стены – бессмысленно. Если в крепости обосновался сильный гарнизон, то он без труда опрокинет нас в пропасть или истыкает стрелами еще на подходе.
– Взрывчатку бы сюда, – мечтательно произнес Марк.
– А еще лучше реактивную артиллерию, – в тон ему отозвался Крафт. – Раздолбали бы железные ворота и ворвались в крепость на плечах неприятеля.
– Кабы ворота были открыты, то мы бы, пожалуй, справились, – поддержал Вацлава Карловича генерал Балдерук и глянул на меня преданными глазами.
Балдерук был единственным как среди людей, так и среди гоблинов, кто свято верил в Великого Магога, способного сокрушить любые стены. Увы, это он обо мне слишком хорошо думал. В данный момент я был полностью деморализован и, можно даже сказать, подавлен свалившейся на мои плечи грандиозной задачей. В конце концов, я не был специалистом по штурму крепостей, более того, имел о подобных фортификационных сооружениях весьма смутное представление.
– А как называется эта крепость? – полюбопытствовал де Перрон, находивший, видимо, в открывшейся его взору картине поэтическое очарование.
– Аратак, – пояснил всезнающий Балдерук. – Она с древних времен прикрывает подходы к граду Катадж.
– А обойти ее никак нельзя? – спросил с надеждой Марк.
– Нет, – покачал головой гоблин.
В это мгновение земля под нашими ногами дрогнула – и послышался такой грохот, что у меня заложило уши. В арьергарде колонны громко завопили гоблины, то ли испуганные грохотом, то ли пострадавшие от природного катаклизма. Генерал Балдерук побежал выяснять подробности происшествия, а мы продолжили обсуждение нашего незавидного положения.
Со стен крепости нас уже заметили – к нашим ногам вдруг упала стрела, пущенная из Аратака каким-то доброхотом. Любезный де Перрон поднял ее и протянул великому полководцу, то есть мне. К стреле был привязан кусок пергамента, на котором была нарисована известная комбинация из пяти пальцев, а внизу стояла подпись, причем кириллицей.
– Какой-то Гераклус, – прочитал из-за моего плеча Марк. – Наглец, однако.
– Неужели действительно Геракл? – удивился Вацлав Карлович.
– Они все тут самозванцы, – пояснил я. – Мне птица Сирин сказала.
– Нашел кому верить, – презрительно фыркнула Анастасия. – Между прочим, это ее клубок завел нас в эту ловушку.
Вернувшийся из разведки Балдерук доложил приунывшему штабу, что мышеловка захлопнулась. Огромная каменная глыба, сорвавшаяся с вершины горы, перекрыла нам путь к отступлению, придавив мимоходом добрый десяток гоблинов и разрубив нашу армию на две неравные части. Меньшая, в количестве двух тысяч гоблинов, осталась по эту сторону, большая по ту. И еще неизвестно, кому больше повезло.
– Надо сдаваться, – вздохнул Марк Ключевский. – Иного выхода я не вижу. Главное – попасть в крепость, а там видно будет.
Предложение было хоть и откровенно паникерским, но разумным. Это признали все, включая меня и генерала Балдерука. В довершение всех наших бед подул холодный ветер и с неба на наши головы повалил снег. Становилось совершенно очевидно, что в такую непогоду нам на пятачке долго не продержаться, поскольку наша амуниция не была приспособлена к подобным погодным условиям. Не знаю, как другие-прочие, но я продрог как собака и в данную минуту отдал бы полцарства за чашечку горячего кофе.
– А почему не все царство целиком? – Мое признание заставило Крафта покоситься в мою сторону.
– Надо же чтить традиции.
– Нет у этого босяка никакого царства, – окрысилась на меня Анастасия. – Какой из него царевич– одно недоразумение.
В этот раз никто за меня не заступился, включая и генерала Балдерука. Похоже, мой авторитет великого полководца окончательно рухнул в грязь.
– Ну что же, – сказал я, – давайте пошлем в крепость парламентеров.
– Пусть Анастасия едет, – подсказал Марк. – Кому, как не ей, договариваться с этим Гераклусом.
– Одна не поеду, – поежилась от холода Зимина. – Только вместе с Великим Магогом.
Я не возражал. Терять мне, в сущности, было нечего. А нить моей судьбы действительно вела меня к неприступной крепости Аратак.
На всем пути до железных ворот я видел оставленный клубком едва заметный след. Я рассчитывал подобрать бесценный дар птицы Сирин у стен крепости, но просчитался: каким-то непостижимым образом клубок проскочил непроходимое по виду препятствие и закатился внутрь.
Белого флага у нас не было, но в крепости, видимо, и без того догадались, что к ним прибыли парламентеры. Железные створки дрогнули и со страшным скрипом открылись, пропуская нас внутрь. Во дворе крепости нас уже поджидали. Не менее сотни одетых в стальные кольчуги воинов нацелили, на нас с Анастасией длинные копья. По виду это были самые натуральные гоблины, но попадались среди них и человеческие образины. Вот и подошедший к нам тип в кирасе с золотой насечкой претендовал на то, чтобы называться человеком.
– Почтенный Гераклус ждет вас, незнакомцы.
Нам ничего другого не оставалось, как последовать за провожатым по узким переходам, заменяющим здесь улицы. Население крепости явно жило по принципу «в тесноте, да не в обиде». Дома, буквально наезжавшие один на другой, более всего напоминали сакли горного аула. Зато дворец коменданта крепости почтенного Гераклуса внушал уважение и своими размерами, и претендующей на изысканность архитектурой.
- Предыдущая
- 39/62
- Следующая
