Истребитель драконов - Шведов Сергей Владимирович - Страница 37

• Предыдущая
• 37/62
• Следующая

– Нет, царевич, мы тысячи лет как мертвы.

– Тогда откуда вы знаете, что он проснулся?

– Мы знаем это, потому что ты стоишь перед нами.

– А почему я должен верить вам? Какой совет я могу получить от вас, давно умерших и незнакомых с современными реалиями?

– Ты неправильно понимаешь жизнь и смерть, ибо прошлое может стать будущим, а будущее прошлым. Пока существует мир, мы все бессмертны. Мы обретаем бессмертие в наших потомках. И каждое новое наше воплощение приближает нас к познанию Истины. Люцифер уже трижды пытался вырваться из забытья, в которое мы его погрузили. Сначала это был Варлав, недостойный служитель храма Света, потом это был Доминго, недостойный служитель храма Тьмы, и, наконец, он нашел новый объект для воплощения своего замысла – Влада Тепеша по прозвищу Дракула.

Эти господа были поразительно точно информированы о событиях, происходивших в последнее время на острове Буяне. Честно говоря, я усомнился, что веду разговор с давно умершими людьми. Скорее всего, мне просто морочили голову, пытаясь втравить в какое-то паскудное дело.

– Ты, вероятно, знаешь, что, в отличие от настоящего, прошлое и будущее многовариантны.

– Первый раз слышу, – не удержался я от сарказма.

– Мы просто просчитали ситуацию. И ты лишь одно из возможных проявлений будущего. Но коли ты стоишь перед нами, то, значит, наш расчет оказался точным.

Меня этот бесплодный спор начал уже не на шутку раздражать. Было бы совсем неплохо, если бы белобородые старцы подсказали мне выход из тупика, в котором я оказался благодаря их стараниям.

– Может быть, где-то есть яйцо, а в том яйце игла, на которой находится смерть Кощея, – с надеждой спросил я атлантов.

– Есть Алатырь-камень. Пока он находится в руках Люцифера, его силы будут только возрастать. Отбери у него этот камень – и ты станешь самым могущественным существом на свете.

– А зачем мне это могущество?! Мне и без того хватает забот!

Впервые я увидел, как старцы смеются. Воля ваша, но ничего смешного я не сказал. Да и создавшуюся ситуацию я менее всего склонен был рассматривать как юмористическую.

– Мое десятое воплощение – великий Ширгайо сделал правильный выбор. Ты достоин своей участи, царевич Вадимир.

– Я не царевич, почтенные старцы. Меня зовут Вадим Чарнота, и я хочу прожить свою собственную жизнь, не оглядываясь на прошлое и заботясь только о будущем.

– Без прошлого не бывает будущего, – жестко ответил атлант. – Каждому выпадает свой путь, тебе выпал этот. Убей своего дракона, царевич Вадимир, и ты станешь царем мира.

– Последний вопрос, почтенные старцы, – кто такой Макар Ефремович Сусанин и могу ли я ему доверять?

Увы, мой вопрос так и остался без ответа. Наваждение рассеялось, и я очутился рядом с Марком, сжимая в ладонях хрустальный череп. Судя по лицам, мое исчезновение не на шутку встревожило почтенную публику, собравшуюся в зеркальном зале. Правда, мое возвращение тоже не принесло им особой радости.

– Беседовал с атлантами, умершими много тысяч лет назад, – вздохнул я. – Мне пообещали царский титул и этим ограничились.

– Поздравляю, ваше величество, император вы наш дорогой, – не удержался от ехидства Ираклий Морава.

– А Люцифер? – спросил Крафт.

– По словам старцев, он ворует земную энергию и переправляет ее в космические дали в обмен на беспредельное могущество.

– А от нас-то они чего хотят? – развел руками Вацлав Карлович.

– Я должен убить Люцифера и отобрать у него Алатырь-камень, который, вероятно, и служит приемно-передающим устройством.

– Чтоб они все провалились, – ругнулась Верка. – Я что, так и буду до конца дней ходить вампиршей?

– А вам это идет, сударыня, – попробовал подольститься к ней Ираклий, но понимания не встретил, более того, нарвался еще на одну грубость. Правда, Верка не стала поминать его матушку и этим спасла нас от очередного катаклизма.

– Остается еще одна дверь. – Марк указал глазами на последнее не проверенное нами зеркало.

– Вероятно, она ведет прямо к Люциферу, – предположил Вацлав Карлович. – Я бы не стал рисковать.

– Но ведь другого выхода все равно нет, – пожал плечами Марк. – Давай я попробую. Вдруг повезет.

Мне уверенность Марка понравилась, и я без лишних слов передал ему хрустальный череп. Зеркальная дверь распахнулась со страшным треском, едва рыцарь де Меласс успел заглянуть внутрь волшебного кристалла. Я невольно вздрогнул и отшатнулся. Черный ворон взмахнул крылами над моей головой и зловеще каркнул, предвещая тысячу бед. Более ничего существенного не последовало, если не считать воплей моей перепуганной дружины. Похоже, мы опять оказались в каком-то подвале, хозяева которого гостей не ждали, а потому не позаботились об освещении.

– И это вы называете везением, уважаемый господин Ключевский? – вежливо полюбопытствовал Крафт.

– Наверняка это логово людоеда, – высказал предположение Генрих Шварц.

– С чего вы взяли? – удивилась Верка.

– У меня предчувствие, – жалобно вздохнул вампир. – В крайнем случае здесь живет злой волшебник.

Разговор этот происходил на лестнице, по ступеням которой мы медленно выбирались из темного каменного мешка. Впереди запахло гарью, и по этому запаху я без труда определил, что там находится светильник. Будучи средневековыми рыцарями со стажем, мы с Марком без труда ориентировались в замковых переходах, и в этом нам помогали факелы, обнаруженные в одной из ниш. Замок был солидным, если судить по его фундаменту и прокопченным стенам, но излишней роскошью не блистал. Перенаселенным его тоже нельзя было назвать, поскольку за десять минут блуждания по его коридорам мы не обнаружили ни одной живой души.

– Ну и где он, ваш людоед? – обиженно спросил у Шварца Ираклий Морава.

– А ворон, по-вашему, откуда? – огрызнулся Генрих Иоганнович.

Ворон действительно не оставлял нас в покое, то и дело тревожа вековую пыль над нашими головами. При желании эту нахальную птицу можно было принять за зловещее предзнаменование, но, поскольку ничего существенного с нами пока не произошло, я решил не обращать на нее внимание.

– Мне почему-то замок кажется знакомым, – задумчиво проговорил Марк.

– Это случайно не ваш Меласс?

– Вспомнил, – хлопнул себя по лбу Ключевский. – Это замок де Перрона. И как я мог так промахнуться.

– Он не людоед? – уточнил Ираклий.

– Он ваш коллега, – усмехнулся я. – Один из самых знаменитых менестрелей Апландии. Поэтическая душа, блуждающая в потемках средневекового мира.

Берта Мария Бернар Шарль де Перрон гостей не ждал и был неприятно поражен, когда на его голову свалилась целая банда рыцарей и вампиров. Поскольку менестрель как раз в эту минуту витал в облаках поэтического вдохновения, то он далеко не сразу сообразил, что заключивший его в объятия человек не кто иной, как друг его детства Марк де Меласс. Пока благородный Шарль приходил в себя, мы быстренько расселись за дубовым столом, на котором, правда, стояло всего три прибора. Зато золотых. Меня это обстоятельство удивило, поскольку я точно знал, что менестрель не мог похвастаться материальным достатком, а точнее, был беден как церковная крыса.

– Я не узнаю тебя, Бернар, ты что же, увлекся астрологией? – воскликнул Марк, разглядывая кучу сваленных на столе пергаментов

– В некотором роде, – покраснел де Перрон.

– А приборы для кого?

– Меня обещали навестить две благородные дамы с острова Британия. Они путешествуют по Апландии инкогнито.

– Поздравляю, Шарль, – вмешался я в разговор.

– Это совсем не то, что вы думаете, сир де Руж, – смущенно откашлялся Шарль. – У меня с ними возник спор в замке Грамон, и мы решили прояснить кое-какие темные места в моем гороскопе.

Скажу сразу, я чрезвычайно слаб в астрологии, кроме того, считаю ее лженаукой. В этом мнении меня горячо поддерживает отец Жильбер. Зато моя супруга Маргарита де Руж буквально помешана на гороскопах, и это ее заблуждение разделяет Диана де Грамон. Общими усилиями благородные дамы запудрили мозги несчастному менестрелю, поэтическое воображение которого и без того было слабо привязано к земле. Но если раньше он просто витал в облаках, то теперь рванул прямехонько к звездам.

• Предыдущая
• 37/62
• Следующая