Любовь и магия (сборник) - Стрельникова Кира - Страница 16

– Правда?.. – дрогнувшим голосом, в котором уже слышались слезы, спросила она.

– Нет, конечно, нет! – рассмеялся Дракон, обнимая ее. – И меня зовут Арранар.

Кто-то подкинул в костер новую охапку. Огонь поначалу утих, точно спрятался под сухим хворостом, но вскоре ожил, разошелся и полыхнул так, что чуть не опалил ветви росших поблизости кустов. Одна из женщин пронзительно завизжала. Десятки голосов подхватили этот крик. Из темноты вышла другая, постарше. Опираясь на деревянную клюку, она приблизилась к костру, что-то пролепетала и бросила в огонь пригоршню серого порошка. Искры посыпались, пламя опалило волосы пожилой ведьмы, но она этого даже не заметила. Колдунья утробным голосом произнесла заклинание и принялась что-то гнусаво кричать на непонятном языке. Несколько стоявших поблизости женщин стали ей вторить. Ударили бубны, запищала свирель, музыка слилась с песней воющих ведьм, заглушив звуки ночного леса.

Ракель смотрела на происходящее, и руки ее дрожали. Оказавшись на этом празднестве впервые, она волновалась. Лица, такие разные и необычные, мелькали со всех сторон: красивые и уродливые, гладкие и морщинистые, печальные и злые. Но во всех этих лицах было что-то общее, и вскоре Ракель поняла что: все они были заражены безумием! Луна, укрывшись за дымом костра, подрагивала.

– Ну что, красотка, время пришло, – прозвучал сиплый голос за спиной.

Ракель вздрогнула и обернулась.

– Не бойся. Я не кусаюсь, – хихикнула щербатая старуха с бородавкой на носу и вцепилась девушке в руку.

– Я не боюсь! – Ракель старалась выглядеть спокойной.

– Это хорошо. – Фурия оскалилась и облизнула сухие губы. – На, пей. Это добавит храбрости.

От появившейся перед лицом фляги, которую протягивала старуха, пахло пряностями. Ракель поморщилась, но поднесла сосуд к губам. Резкий запах ударил в нос.

– Что это?

– Пей, глупая. Тут не принято задавать вопросы. Скоро поймешь сама.

Ракель отхлебнула. Напиток оказался кисловатым, но вполне приятным на вкус. Старуха прижала флягу к губам Ракель, та сделала еще несколько глотков. Губы начали неметь, кровь быстрее побежала по жилам.

– Нравится? – Старуха хихикнула.

Голова закружилась. Ракель пошатнулась, но чьи-то цепкие руки подхватили ее и стали толкать к костру. Кто-то потянул за платье, материя затрещала, и девушка осталась без одежды.

– Танцуй! – закричала старуха.

– Танцуй! – повторил десяток голосов.

Удивительно, но собственная нагота не испугала Ракель. Восторженные крики придали сил. Она дернулась, покачнулась и начала кружиться. Тело не подчинялось разуму, им управлял пряный напиток из фляги, проникший в кровь. Ракель не заметила искр, упавших на ее ноги, – пламя, захлестнувшее ее изнутри, полыхало гораздо жарче. Ракель танцевала в бешеном ритме. Ее тело блестело подобно змеиному, извивалось и трепетало. Огромное существо с рогами появилось перед костром. Отвратительная козья морда смотрела на танцующую красавицу и омерзительно скалилась. Но Ракель уже нельзя было напугать. Она хохотала, кричала, упиваясь своим бесовским танцем.

– Fumantem carnis![1] – закричала Ракель.

– Fumantem carnis! – подхватил десяток голосов.

Ведьмы стонали от наслаждения. Шабаш продолжался.

Солнце село, и, несмотря на наступивший полумрак, лес как будто ожил. Легкий ветерок покачивал деревья, вековые стволы могучих сосен мирно поскрипывали. Птичье щебетание, которое недавно так радовало душу, прекратилось, и на смену ему пришло глухое уханье ночных сов. Где-то вдалеке послышался волчий вой. Буланый подернул ушами, захрапел, тревожно оглядываясь по сторонам.

– Ну чего ты? Не трусь. Я же с тобой. – Армандо нежно похлопал жеребца по шее и приподнялся в седле. – Похоже, нам пора на постой, а то скоро совсем стемнеет.

Ловко соскочив с коня, юноша отцепил притороченный к седлу тюк и бросил его на землю. Армандо знал, что привязывать Буланого не стоит. Верный конь, проверенный десятками походов и битв, и не подумает сбежать. Армандо выбрал место посуше, расстелил плащ и уселся под кустом. Кусок козьего сыра, хлеб и сильно разбавленное вино из фляги – вот и весь ужин для молодого путника. Буланый тоже не терялся. Он мирно пощипывал траву, хотя и был более привычен к овсу или ячменю. Ветер поутих, цикады умолкли, и в тишине Армандо расслышал новые звуки.

– Ручей? – Юноша вскочил на ноги и бросился в кусты. – В такой глуши? Это удача! Господь нас не оставляет!

За холмиком возле старой коряги Армандо обнаружил то, что искал. Ключ тонкой струйкой бил из-под земли, приятно радуя слух. Юноша выплеснул остатки вина и наполнил флягу водой. Буланый припал губами к воде, его довольное ржание порадовало Армандо.

– Теперь у нас есть все, что нужно для ночлега.

Новый звук заставил Армандо вздрогнуть. Юноша выхватил висящий на поясе кинжал и приготовился к худшему.

«Похоже на стон», – Армандо прислушался. Звуки, доносившиеся из кустов, повторились.

– Кто ты? Отзовись! – произнес юноша громко. Ответом ему была тишина. Тогда Армандо шагнул вперед и увидел ее.

Она лежала под кустом. Черные волосы непослушной копной спадали на грудь. Даже во тьме Армандо смог разглядеть бледность губ незнакомки. Веки опущены, рот плотно сжат, тело казалось расслабленным.

«Голая. Посреди леса? – Армандо приблизился и коснулся руки девушки, та даже не пошевелилась. – Если б спала, сейчас бы проснулась».

Таинственная незнакомка продолжала лежать с закрытыми глазами. Армандо потряс девушку за плечо, та застонала. Только сейчас юноша увидел ранки на ее теле.

«Ожоги. Что же с ней случилось?»

Красавица вновь застонала. Армандо сбегал за плащом, но, прежде чем укутать незнакомку, на мгновение замер. Он не смог удержаться, чтобы еще раз не полюбоваться юным телом.

«Fumantem carnis!» – произнесла бедняжка в бреду отчетливо и громко, но глаз так и не открыла.

Армандо поспешно укутал безжизненное тело плащом и бережно поднял с земли.

– Теперь нам придется искать другое пристанище. Не оставлять же ее здесь.

Буланый тряхнул головой и негромко заржал.

Домик выглядел невзрачным и ветхим, как и все прочие в деревне. Армандо обнаружил поселение лишь под утро, проплутав по лесу всю ночь. Хозяйка, старая женщина с морщинистым лицом, отворила двери не сразу. Поначалу Армандо долго убеждал ее пустить их на постой, поясняя, что израненной девушке нужна помощь. Но и эти слова не разжалобили хозяйку. Лишь услыхав, что путник готов заплатить, женщина нехотя открыла дверь.

– Не те у нас места, чтобы бродяг приваживать. Нехристи да разбойники кругом.

– Мы не причиним зла. Моей спутнице нужна помощь.

– Любовница твоя? – Старуха хитро прищурилась. – Клади на постель.

– Нет, что вы. – Щеки юноши зарумянились. – Я вижу ее впервые.

Улыбка хозяйки тут же исчезла. Взгляд стал подозрительным. Она подошла к столу, что-то с него взяла и спрятала за спиной. Армандо опустил безжизненное тело на мятую постель.

– Я ищу отца Фабио, у меня к нему послание от епископа, а девушку я нашел в лесу, у ручья. Она была без сознания.

– Отец Фабио – достойный человек. – Хозяйка выпятила нижнюю губу. Было видно, что она немного расслабилась. – И что же надо епископу от Фабио?

– Не епископу, а мне. Я везу рекомендательные письма. Епископ – старый друг моего отца, он посылает меня к Фабио в услужение.

– Ах, вон оно что. – Волнение старухи и вовсе исчезло. – Тогда ты выбрал правильный путь, сынок. Люди Фабио занимаются праведными делами. Чистить нашу землю от скверны – дело благое.

Старуха не спеша опустилась на скрипучий табурет.

– Fumantem carnis!