Приключение ваганта - Гладкий Виталий Дмитриевич - Страница 51

• Предыдущая
• 51/70
• Следующая

– Забавляетесь? – мрачно буркнул Жиль и упал на постель.

Гийо и Андрейко с пониманием переглянулись, и Пройдоха вкрадчивым голосом сказал:

– Ах, мессир, жизнь нас не балует, поэтому небольшое развлечение помогает скрасить унылое и полуголодное существование. Кстати, мессир, не хотите ли выпить? Андре где-то достал две бутылки превосходного вина, и одну из них мы оставили для вас.

– Как же – оставили… – Жиль иронично покривился: – Вы думали, что я вернусь домой гораздо позже, поэтому и не успели выпить обе бутылки.

– Важны не намерения, а результат, – парировал Гийо. – В итоге мы имеем, что имеем: не только вино для вас, но и кусок окорока. И все благодаря стараниям мсье Андре. Уверен, что вы проголодались, поэтому оставим философические размышления на потом и приступим к делу…

С этими словами он ловким движением извлек из-под стола бутылку, наполнил вином оловянный стакан и сдернул салфетку, прикрывавшую блюдо с остатками окорока и хлебцами.

– Прошу! – Гийо галантно поклонился.

– А вы? – спросил Жиль, у которого при виде окорока слюнки потекли; он и впрямь был голоден, как волк.

– Мы уже откушали, – деликатно выразился Гийо. – Но выпить не откажемся…

Андрейке нравилась компания, в которую он попал совершенно нечаянно. Благодаря Жилю он познакомился с Франсуа Вийоном и, несмотря на то что мало смыслил в поэзии, был восхищен личностью магистра искусств. Проницательный взгляд Вийона, казалось, проникал в самые потаенные уголки души, и Андрейко ощущал в его присутствии невольный трепет – словно перед иконостасом. Вийон принял его весьма благожелательно и был гораздо проще в общении, нежели господин Жиль, у которого так и не выветрилась дворянская спесь, несмотря на его школярское положение.

– Отменное вино! – поразился Жиль. – Да ведь это клерет[56] из Роны! Потрясающе! Позвольте спросить, сударь, как вам удалось достать такую прелесть? – обратился он к Андрейке. – Ведь клерет стоит больших денег. Или вы нечаянно разбогатели?

Андрейко засмущался, покраснел, и Гийо поторопился ему на помощь:

– Наш друг-рутенец нашел неиссякаемый винный источник… – Гийо склонился над столом, осклабился с хитрецой и стал похож на Ренара[57], каким его изображали жонглеры – уличные актеры, шутники и забавники.

– Это как? – сильно удивился Жиль.

– Ах, ваша милость, есть тайны, которые нельзя упоминать всуе. Чтобы не сглазить, – нравоучительно изрек Гийо. – Разве плохо иметь одну-две бутылочки превосходного вина на дармовщину? В нашем-то положении…

– Все это так… – задумчиво ответил Жиль. – Однако же… – он с сомнением покачал головой, догадываясь, как Андре де Сад нашел «винный источник» (у самого рыльце было в пуху), а затем решительно сказал, отбросив глупые мысли: – Ладно! Не будем искушать провидение! – с этими словами Жиль принялся за окорок, да так усердно, что вскоре на тарелке остались лишь дочиста обглоданные кости.

Гийо сокрушенно вздохнул, виновато посмотрел на Гаскойна, который сидел возле стола, не сводя глаз с Жиля, и развел руками: мол, извини, дружище, что тебе недостанется мяса, а одни лишь объедки; все люди жадины, и наш хозяин не исключение.

Андрейко и впрямь нащупал неиссякаемый источник разных вин, в том числе дорогих. Дело в том, что Ивашко Немирич снял квартиру на втором этаже купеческого дома. Она вполне соответствовала его шляхетному статусу. В ней имелись не только кабинет и спальня, но также комнатка для прислуги, в которой обосновался Андрейко. Квартира была обставлена дорогой мебелью, и два ее окна выходили не на зловонную улицу, а на реку. Это обстоятельство очень импонировало Ивашке. Он отчаянно скучал по дому, и временами ему казалось, что Сена – это Днепр. Особенно сильно его воображение разыгрывалось после бутылки вина, когда наступал летний вечер. Сидя возле окна, Ивашко глотал кислое французское вино пополам с солеными пьяными слезами и, глядя на закат, отражавшийся в реке, тихо скулил – как побитый щенок.

Но главным оказалось то, что на первом этаже находилась винная лавка хозяина дома и винный склад. А комнатка для прислуги, в которой поселили Андрейку, была расположена как раз над складом. Поначалу Андрейко не придавал этому обстоятельству никакого значения. Но с течением времени, когда полуголодная парижская жизнь обкатала его, как гальку на морском берегу, он начал смотреть на ситуацию несколько иначе. Впрочем, не будь скрипучей половицы, которая сильно его раздражала, Андрейко никогда бы не решился на банальное воровство.

Он достал молоток и гвозди с намерением приладить половицу как следует и прибить ее намертво, но, когда снял широкую доску, его взгляду открылось помещение винного склада, в котором стояли несколько больших корзин с винными бутылками, представлявших собой весьма соблазнительное зрелище. Потолок склада был достаточно небрежно зашит досками, в которых зияли щели, так что Андрейко мог в полной мере насладиться видом пузатых бутылок, которые были, увы, ему не по карману. Повздыхав с сожалением, он решительно взялся за молоток… и отложил инструмент в сторону. В голову ему вдруг пришла преступная мысль, которая еще совсем недавно была совершенно непозволительной, так как дед Кузьма учил внука быть честным и никогда не зариться на чужое.

Вернув половицу на место и прикрыв ее изрядно потертым ковриком, Андрейко направился в ближайшую лавку, где купил кусок тонкой, но прочной бечевки. Возвратившись в квартиру, он подождал, пока купец закроет свой склад, а затем сделал на конце веревки удавку в виде петли и занялся хорошо знакомым ему делом. В свое время дед Кузьма научил Андрейку ловить птиц с помощью петли. Андрейко без особого труда подбирался к гнезду с птицей на близкое расстояние и настораживал петлю. Затем он вспугивал птицу, она вылетала из гнезда и сама затягивала петлю. Таким способом Андрейко ловил не только вальдшнепов и бекасов, но даже крупных тетеревов.

Щель пришлось немного расширить, что не составило особого труда, и первая бутылка, схваченная за горлышко петлей, «вознеслась на небеса». Андрейко поторопился отнести ее к Гийо – вдруг купец недосчитается своего товара и сообразит, куда он девался. Но склад был вместительным, кроме корзин с бутылками в нем стояли еще и бочки с вином, а купеческий приказчик был ленив и безразличен ко всему, что его не касалось. Поэтому недостачу никто не замечал, и Андрейко осмелел. Так у них с Гийо образовался некий союз: слуга Жиля де Вержи поставлял продукты, зарабатывая на хлеб представлениями с Гаскойном, а Андрейко – доброе вино, которое стоило дорого.

Перекусив, Жиль широко зевнул и сказал:

– А теперь – спать! Завтра у нас праздник, так что нужно набраться побольше сил.

Андрейко попрощался и ушел, а Жиль, перед тем как лечь в постель, молвил, обращаясь к Гийо:

– Я вижу, ты пречудесно спелся с этим рутенцем. Канальи! Но, с другой стороны, два мошенника в одной упряжке – это сила. Я готов ею воспользоваться и закрывать глаза на ваши проделки, лишь бы они были всем нам во благо… но только до определенного предела! Мне совсем не хочется оказаться на Гревской площади в качестве пособника воров.

– Мессир, как вы могли такое подумать?! – делано ужаснулся Гийо. – Я, к примеру, считаю вором лишь того, кто отбирает последнее у неимущего. Купец, у которого вина хоть залейся, уж точно не обеднеет. Между прочим, мессир, ваши, с позволения сказать, школярские «шутки» на Центральном рынке тоже могут закончиться весьма печально…

– Но-но! – разозлился Жиль. – Это не твоего ума дело!

– Понял, – покорно согласился Гийо, покаянно опуская голову. – Прошу простить меня, хозяин.

Жиль какое-то время прожигал его гневным взглядом, однако сытный ужин и доброе вино быстро настроили его на другой лад, и он миролюбиво сказал:

– Пшел прочь, Пройдоха. Ложись спать. И запомни: будешь храпеть, выгоню на улицу.

• Предыдущая
• 51/70
• Следующая