Воины бури (ЛП) - Корнуэлл Бернард - Страница 48

• Предыдущая
• 48/70
• Следующая

С кормы я не мог перепрыгнуть через брешь между бортами, но поспешил вперед, когда первый мой воин поднялся, обнажив оружие. Их повел Финан, с обнаженным мечом прыгнув через разделяющую корабли воду.

Прыгнул, чтобы начать резню.

В команде Хрёсвельга оказались достойные люди, храбрецы, северные воины. Они заслуживали лучшего. Они не были готовы к битве. Мгновением ранее они с ухмылками приветствовали нас, а теперь умирали. Лишь немногим удалось добраться до оружия. Мои люди, как гончие, лавиной хлынули через борт и начали убивать. Они мгновенно вырезали воинов по центру Хрёсвельга, расчистив пространство в его утробе. Финан повел людей на корму, а я возглавил атаку на украшенный орлом нос. К этому времени некоторым из людей Орвара удалось схватить мечи и топоры, но на них не было кольчуг. Кто-то ткнул меня мечом в бок, но удар не пробил кольчугу. Я наотмашь рубанул Вздохом Змея, основанием клинка поразив противника в шею. Воин рухнул, и мой сын прикончил его ударом Воронова Клюва. Стоящие перед нами воины попятились, спотыкаясь о скамьи гребцов, а некоторые даже предпочли перемахнуть за борт, нежели противостоять нашим окровавленным клинкам. Орвара я не видел, но слышал, как кто-то кричал:

— Нет! Нет! Нет! Нет!

С палубы на меня устремился юнец, нацелив обхваченный обеими руками меч мне в живот. Я отбил выпад Вздохом Змея и пнул ему коленом в лицо, а потом заехал в пах.

— Нет! Нет! — все еще слышался голос. ?Юнец ударил меня, и я, споткнувшись о канат, растянулся на палубе. Двое моих воинов незамедлительно шагнули вперед, заслонив меня. Эдгер вогнал острие меча юнцу в рот и резко дернул меч вниз, к палубе. Видарр протянул мне руку и помог подняться. Голос по-прежнему не смолкал.

— Нет! Нет!

Я ударил Вздохом Змея человека, замахнувшегося на Эдгера топором. Воин завалился на спину. Я уже собирался вогнать ему в грудь Вздох Змея, как внезапно кто-то вырвал из его руки топор, и я заметил, что Орвар проложил себе путь с носа корабля и теперь стоит на скамье над поверженным воином.

— Нет, нет! — прокричал мне Орвар, но понял, что выбрал неверные слова, поскольку бросил топор и развел руки в стороны.

— Я сдаюсь! — воскликнул он — Сдаюсь!

На обращенном ко мне лице застыла маска изумления и боли.

— Я сдаюсь! — повторил он. — Прекратите сражаться!

— Прекратить битву! — теперь настал мой черед кричать. — Хватит!

Палуба стала скользкой от крови. Раненые стонали, кричали и звали матерей, пока два корабля, сцепившиеся вместе, мерно покачивались в безмятежных водах залива. Один из воинов Орвара перегнулся за борт Хрёсвельга, и его вырвало кровью.

— Прекратить битву! — эхом подхватил мой приказ Финан.

Орвар по-прежнему не сводил с меня взгляда, потом взял меч у одного из своих людей, сошел со скамьи для гребцов и протянул мне меч рукоятью вперед.

— Я сдаюсь, — повторил он. — Сдаюсь, ублюдок.

И теперь у меня было два корабля.

Воду окрасило красное пятно. Оно уплывало вдаль, розовея и мало-помалу исчезая. Палубу Хрёсвельга покрывал густой слой крови, воняло кровью и дерьмом. Там оказалось шестнадцать мертвецов и восемь пленников, остальная команда Орвара бултыхалась в кровавой воде, цепляясь за весла, что плыли неподалеку от корабля. Мы втащили этих людей на борт, обыскали их и трупы, забрав монеты, серебро и всё ценное. Сложили добычу и захваченное оружие к мачте Сэброги, рядом с ней сидел и Орвар, наблюдая, как первого мертвеца из его команды выбросили за борт Хрёсвельга, который все еще был привязан к большему кораблю.

— Кто ты такой? — спросил он меня.

— Я и есть отец этой сучки, — произнес я.

Он вздрогнул и на секунду зажмурился.

— Утред Беббанбургский?

— Утред.

Он засмеялся, что меня удивило, хотя смех этот был горьким и лишенным какой-либо радости.

— Ярл Рагналл принес в жертву Тору вороного жеребца, прося о твоей смерти.

— Жеребец умер как надо?

Он покачал головой.

— Они всё испортили — потребовалось аж три удара молота.

— Не так давно мне подарили вороного жеребца, — сказал я.

Он снова вздрогнул, признав, что боги мне благоволят, а жертву Рагналла отвергли.

— Значит, боги тебя любят, — сказал он, — тебе повезло.?Он был примерно моего возраста, то есть старым. Седой, морщинистый и суровый. В седую с темными прядями бороду были вплетены костяные кольца, в ушах он носил золотые кольца, а еще толстую золотую цепь с золотым молотом на шее, пока мой сын ее не снял.

— Обязательно было их убивать? — спросил он, глядя на обнаженные трупы, плывущие по красноватой воде.

— Ты держишь в осаде мою дочь, — гневно ответил я, — и внучку. И что прикажешь мне делать? Расцеловать тебя?

Он неохотно кивнул, признавая справедливость моего гнева.

— Но они были славными воинами, — сказал он и поморщился, когда с борта Хрёсвельга сбросили очередной труп. — А как ты захватил Окстивар? — спросил он.

— Окстивар?

— Его корабль! — он стукнул по мачте. — Этот корабль!

Так вот как звали Сэброгу — Окстивар. Это означало «топор богов» и было хорошим именем, но Сэброга лучше.

— Тем же способом, что и отогнал Рагналла от Честера, — ответил я, — победил его в битве.

Он нахмурился, словно оценивая, сказал ли я правду, и снова грустно рассмеялся.

— С тех пор как ярл уехал, мы не получали от него вестей. Он жив?

— Да, но ненадолго.

Он поморщился.

— Как и я, правда? — он подождал ответа, но я молчал, и он снова постучал по мачте. — Он любит этот корабль.

— Любил, — поправил я. — Но слишком сильно перегрузил нос.

— Он вечно так поступает, — кивнул Орвар. Но ему нравится смотреть, как взмокают гребцы, это его веселит. Он говорит, что так они станут только крепче. Его отец был таким же.

— А Сигтрюгр? — спросил я.

— А что Сигтрюгр?

— Он любит нагружать команду?

— Нет, — ответил Орвар, — он лучший из братьев.

Ответ меня удивил, не потому что я плохо думал о Сигтрюгре, а потому что Орвар служил Рагналлу, и принесенная клятва предполагала другой ответ.

— Лучший из братьев? — переспросил я.

— Люди его любят, — заявил Орвар, — и всегда любили. Он щедр. Рагналл жесток, а Сигтрюгр щедр. Ты должен это знать, ведь он женат на твоей дочери!

— Он мне нравится, — сказал я, — и похоже, что и тебе тоже.

— Да, — легко признался он, — но я присягнул Рагналлу.

— У тебя был выбор?

Он покачал головой.

— Так приказал их отец. Некоторые присягнули Рагналлу, некоторые — Сигтрюгру. Думаю, ярл Ивар решил, что они мирно разделят земли, но стоило ему умереть, как они набросились друг на друга, — Орвар посмотрел на плывущие тела. — И вот я здесь, — он глядел, как я разбираю захваченное оружие, взвешивая в руке мечи один за другим. — Так теперь ты меня убьешь? — спросил он.

— У тебя есть идея получше? — спросил я с сарказмом.

— Либо меня убьешь ты, либо ирландцы, — мрачно произнес Орвар.

— Я считал вас союзниками.

— Союзники! — презрительно фыркнул он. — Они согласились напасть на форт со стороны суши, а мы с берега, но сволочи так и не явились. Я потерял двадцать три человека! Проклятые ирландцы заявили, что получили дурное предзнаменование, — он сплюнул. — А я не верю, что они вообще когда-либо собирались атаковать! Просто солгали.

— Так они не станут атаковать из-за проклятья моей дочери? — поинтересовался я.

— Она их напугала, это точно, но я всё же думаю, что они просто хотели, чтобы мы дрались, а они бы добили выживших. И тогда отвели бы твою дочь к... — он не закончил фразу. — Мы сражаемся, — мрачно произнес он, — а победа досталась бы им. Глупцами их не назовешь.

Я поднял взгляд на белые облачка, спокойно плывущие по чистому голубому небу. Солнце заливало сверкающие зеленые поля. Я понимал, почему люди так стремятся завладеть этой землей, но знал Финана достаточно долго, чтобы удостовериться, что здесь не так-то легко осесть.

• Предыдущая
• 48/70
• Следующая