Замок Ллира - Александер Ллойд - Страница 33

Ачрен откинула назад голову, и волосы ее всколыхнулись волной.

—                 Освободить девушку? — продолжала она.— Нет, лорд Гвидион. Она будет подчиняться и служить мне как я того пожелаю. Ее связывают не только мои заклинания. Вам известно ее происхождение, вы знаете, что в её жилах течет кровь волшебниц. И сам Каер Колюр давно ожидал и призывал свою принцессу. Он взывал к ней, притягивал ее, и так будет всегда, пока хоть один камень здесь стоит на другом. Это ее право и обязанность по рождению, а я не более чем связующее звено между Эйлонви и её родовым гнездом.

—                 Ты принудила ее прийти сюда! — взорвался Тарен.— Эйлонви появилась в Каер Колюр не по своей воле! И не останется здесь, как только очнется!

Отчаянный вопль Тарена привлек внимание Эйлонви, и она с любопытством воззрилась на него. Рука Гвидиона, лежавшая на плече юноши, повлекла его назад.

—                 Неужто она и в самом деле не сама этого хочет? — притворно удивилась Ачрен. Она величественно простерла руку в сторону алькова, где стоял старинный сундук величиной с саму Эйлонви.—Я показала ей, что в нем сокрыто,—сказала Ачрен,— Все тайны магии сохранены для нее. Все принадлежит ей. Во власти принцессы такая великая сила, о какой она и помыслить не могла. Неужели ты станешь убеждать её отказаться от всего этого? Что ж, пусть решает сама.

При этих словах Ачрен Эйлонви подняла голову. Губы ее раскрылись, но она не заговорила. Словно бы колеблясь, она перебирала пальцами, играла серебряной цепью, обвившейся вокруг ее шеи.

—                 Послушай меня, принцесса,— тихим, но властным голосом произнесла Ачрен,—они хотят лишить тебя наследства. Волшебства, которое принадлежит тебе по праву крови.

—                 Я принцесса из Дома Ллира,— размеренно, холодно и высокомерно отчеканила Эйлонви,—Я желаю взять то, что принадлежит мне. Кто эти люди, которые хотят отобрать у меня все это? Я вижу того, кто недавно напугал меня в моей комнате. Сторож Свиней, как он заявил. Остальных я и вовсе вижу впервые.

Жалобный и рвущий сердце вой Гурджи разнесся по Большому залу:

—                 Да, да! Нет, нет! Ты знаешь нас! О да! Не наполняй мою бедную, слабую голову жалками и печалками! Ты не могла забыть! Это я, Гурджи! Скромный, верный Гурджи! Он жаждет послужить мудрой, прекрасной принцессе, как это делал всегда!

Тарен отвернулся. Горе несчастного маленького существа причиняло ему еще большее страдание, чем собственная печаль. Ачрен, внимательно и пристально наблюдавшая за Эйлонви, удовлетворенно кивнула.

—                 А их судьба? — сурово сказала она.—Какова должна быть судьба тех, кто собирался отнять наследство принцессы?

Эйлонви нахмурилась. Ее глаза перебегали с одного стоящего перед ней человека на другого. Словно бы нехотя она повернулась к Ачрен и растерянно произнесла:

—                 Их… их следует наказать.

—                 Она говорит твоим голосом! — вскричал Тарен.— Твоими словами! В ее сердце нет злобы, она не желает того, что произносят ее уста!

—                 Ты так думаешь? — ядовито улыбнулась Ачрен. Она крепко взяла Эйлонви за руку и указала на Мэгга, распростертого на каменных плитах пола под тяжестью навалившегося на него Ффлевддура.—Видишь, принцесса, один из твоих верных слуг все еще во власти этих вторгшихся сюда людей. Вели освободить его!

Ффлевддур, сидя верхом на плечах Мэгга, крепче ухватил Главного Управителя за шиворот. Мэгг плевался, извивался червем и ругался на чем свет стоит, пока бард гневно тряс его, словно бы собираясь вытряхнуть душу.

—                 Твой дрессированный паук — мой пленник! — прохрипел Ффлевддур — У меня к нему свой, давний и еще не оплаченный счет. Ты желаешь, чтобы я его отпустил, дорогуша Ачрен? Тогда отпусти Эйлонви.

—                 Не смей ставить мне условий! — заносчиво ответила Ачрен.

Она сделала короткий жест в сторону Эйлонви, и Тарен увидел, как лицо девушки исказилось свирепым и грубым выражением. Она вытянула вперед руку, указательный палец ее медленно заскользил вдоль ряда стоящих перед ней.

—                 Который из них? — словно бы покорно спросила Ачрен.— Некрасивое лохматое существо, которое осмелилось назваться твоим слугой? Я правильно угадала?

Гурджи насторожился. Он озадаченно и испуганно следил за Эйлонви, пока Ачрен что-то шептала ей на странном, непонятном языке. Пальцы девушки слегка шевелились, словно бы послушные словам Ачрен. Гурджи расширенными глазами, как завороженный, следил за их движением. Мгновение он, застыв, стоял перед Эйлонви с открытым ртом. Рука ее поднялась и нацелилась прямо на сбитого с толку Гурджи. Внезапно пальцы Эйлонви судорожно напряглись и сжались. С резким криком боли Гурджи дернулся, сжимая руками голову.

Глаза Ачрен заблестели от удовольствия. Она опять настойчиво зашептала что-то на ухо Эйлонви. Гурджи завизжал. Он безумно завертелся на одном месте, руки его замолотили по воздуху, будто отражая удары невидимого мучителя. С криком он бросился на пол, скрючился и принялся перекатываться с боку на бок. Тарен и Гвидион кинулись к нему, но обезумевший от боли Гурджи, словно дикий раненый зверек, слепо отбивался от них и в агонии колотил руками и ногами по воздуху.

Ффлевддур вскочил на ноги.

—                 Хватит! — вскричал он,— Не мучьте больше Гурджи! Вот вам ваш Мэгг! Берите его!

Послушная приказу Ачрен, Эйлонви бессильно уронила руки, прижала их к бокам. Гурджи лежал, тяжело дыша. Тело его сотрясалось от рыданий. Он с трудом поднял свою лохматую, взъерошенную голову, и Тарен с состраданием увидел, что по щекам его струятся слезы боли и обиды. Измученное существо с трудом поднялось на четвереньки.

Все еще всхлипывая, Гурджи немного прополз вперед. Его заплаканные глаза обратились к Эйлонви.

—                 Мудрая принцесса,—простонал он.—Я знаю, это не по твоей воле, не по твоему желанию разрывали бедную, слабую голову ужасные больки. Гурджи знает это. Гурджи прощает тебя, добрая принцесса.

Тем временем освободившийся от хватки барда Мэгг, не теряя времени, вскочил на ноги и подкатился к Ачрен. Ффлевддур все-таки здорово помял Главного Управителя. Красивая его одежда была разодрана, всегда тщательно приглаженные, прямые волосы прилипли ко лбу, серебряная цепь, этот непременный знак его высокой должности, перекрутилась и сплющилась. Тем не менее, оказавшись рядом с Ачрен, он сложил на груди руки и высоко вскинул голову. Яростью и ненавистью налились его маленькие глазки. Тарен был уверен, что, дай ему Ачрен власть распоряжаться их судьбами, одного взгляда Мэгга было бы достаточно, чтобы заставить Ффлевддура кататься по полу в мученьях, не сравнимых даже с теми, какие достались на долю несчастного Гурджи.

—                 Ты дорого за это заплатишь, арфист! — процедил Мэгг.—Я рад, что не приказал избить и прогнать тебя при первой же встрече, потому что теперь смогу доставить себе удовольствие повесить тебя на струнах твоей арфы на самой высокой башне замка Руддлума. И я так и сделаю, когда стану хозяином Динас Риднант.

—                 Хозяином Динас Риднант? — захохотал Ффлевддур.—Да цепь Управляющего и то слишком большая честь для тебя!