Мелодия Бесконечности. Симфония чувств - первый аккорд (СИ) - Голинченко Екатерина Андреевна "Маргарита Андреева" - Страница 70

• Предыдущая
• 70/201
• Следующая

«Лаура…» — от этого имени закружилась голова, и Маргарита побледнела, нервно сглотнув и, не дыша, вцепилась пальцами в руку мужа.

А Марк слушал всё и не мог поверить, что это — история его семьи, его история… Подбородок его дрожал, и непрошенные слёзы сами текли по щекам:

— Знаешь, а ведь я догадался ещё тогда, в пещерах под Парижем — я следил за ними и видел всё тогда. Я никогда не видел тебя, но почему-то понял, кто ты. Мне стоило бы вмешаться, но, я не мог выдать себя. Потом я последовал за тобой — ты привёл меня к Тёмному Двору — какая ирония судьбы, не правда ли? — усмехнулся Марк, потом его лицо стало абсолютно серьёзным, — Обiцяй, що ми разом поїдемо до Львову — покласти мамi квiти. (Обещай, что мы вместе поедем во Львов — положить маме цветы. Укр.)

— Обiцяю — поїдемо, коли схочеш. (Обещаю — поедем, когда захочешь. Укр.) — только и мог тихо ответить Витриченко-старший, сдерживая наплыв сладостно-болезненных воспоминаний.

— Ты осознал и сделал нечто очень важное, что освободило твою силу Хранителя. Главнокомандующего Ио Шнайдера больше нет — есть Хранитель Земли, Менестрель Ветров — Марк Львович Витриченко, — улыбнулась правительница Тёмного Двора, — Я с радостью освобождаю тебя от занимаемой должности, чтобы ты мог присоединиться к защитникам Небесного Града — твоё место рядом с ними. Надеюсь, ты не будешь возражать, чтобы это место занял господин Надир?

— Это просто чудо! — всплеснула руками Маргарита, глядя на него с неподдельным восхищением.

Юноша смущенно улыбнулся.

Он стоял, а мысли его был где-то далеко — он не знал, радоваться ему или плакать: он не смел даже мечтать о том, чтобы стать на ровне с ними, с другой же стороны, он думал, что, покинув их, сможет забыть её, сможет заглушить этот голос в своей голове, что постоянно повторял её имя, сможет подавить в себе эту страсть. Но, Боже, как же будет это трудно сделать, если он будет видеть её каждый день… каждый день с другим… каждый, бесконечно долгий, день… И нескончаемо длинные одинокие ночи. В серьёз испытать значение слов «желать» и «не сметь»… Господи, дай сил! Дай сил! Ещё одна горькая насмешка судьбы. Так, смеяться ему или рыдать? В любом случае, он не смог бы уйти — все дороги вели к ней, только к ней, а там, будь, что будет…

— Рады приветствовать в Высокой Обители, Хранитель Марк! — Джон протянул ему руку.

— Позвольте служить Небесному Граду, Ваша Милость, — тот преклонил колено.

О если б только мир узнал,

Как чистая Любовь рождает Душу,

Которая суть Женщин распознав,

Их превращает в Ангелов…

А если ангел я? — так Ты тому причина…

Раз я живу — то только для Тебя…

Да… только для Тебя…

Тобою превращенный в ангела мужчина.

Эти строки спонтанно пришли на ум, когда он увидел улыбку Маргариты — полную радости и гордости за него. Златовласая стояла рядом и тоже улыбалась.

— Так это ты — маленькая человечка с сердцем великого человека? Ты его преобразила. А ты очень интересная человечка. Спасибо, что поверила в него, — Лев Витриченко выразил свою признательность Маргарите в поклоне, она ответно поклонилась, потом он повернулся к Альвис, — Спасибо Вам, Ваше Величество, что поддержали и направили его, рискуя своей репутацией и своей жизнью.

— Мне это совсем не было в тягость, — мягко улыбнулась королева.

— Ваше Величество… — обратилась к ней Маргарита, — Джек, мы можем что-нибудь сделать для этой леди? — девушка кивком указала на маску на лице королевы.

— Я мог бы посмотреть, если Ваше Величество позволит… — согласился молодой хирург, — Как только закончим с ранеными. Посмотрите на меня, на моё лицо — я понимаю вас, как ни кто другой, поверьте.

— Доверьтесь нам, — видя стеснение и неловкость Альвис, Маргарита взяла её за руку, — Не бойтесь — доверьтесь нам, как доверились ваши люди. С Вами поступили очень несправедливо, но мы попробуем исправить это.

— Прошу, снимите вашу маску, — попросила Даниэлла, — Это облегчит работу Джеку, — она поднесла ладони к лицу женщины, и шрамы стали заметно меньше, а на пальцы девушки падали слёзы из глаз королевы.

— Надеюсь, вы не будете против того, чтобы возобновить действие мирного договора, Ваше величество, — предложил Джон, — Лорд-протектор, Самаэль, я уверен, с удовольствием подпишет его.

— Лорд-протектор? — переспросила она, и голос её дрогнул, — а почему не князь?

— Князь скончался, Ваше Величество, — Джон опустил голову.

— Как жаль. Он был великим человеком, — Альвис обняла его, столько лет она пыталась обвинить князя в том, что случилось с ней, а теперь осознала всю бессмысленность своего гнева, — Примите мои соболезнования. Разрешите тогда мне почтить его память и память моей госпожи, — Вайвасват ушел, и от этого стало так тоскливо, что только мысли о преданном и любящем Надире не давали окончательно расклеиться.

— Как пожелаете, — он не стал возражать.

— Жан, а знаешь, что это значит? — обняла его Маргарита.

— И что же, любовь моя? — вопросительно изогнул бровь мужчина, не сдерживая улыбки.

— Это значит — конец войне! — улыбнулась она, — Где твой верный Азраэль? Пора ему отнести радостную весть в Джайпур и нашим близким в Париже. Это значит, что наши матери, твой сын, Рози и Аделька могут вернуться, как и другие беженцы, покинувшие свои дома.

— А, когда солдаты закончат своё лечение, то мы устроим праздник и откроем двери главного дворца для всех желающих, — подытожил Самаэль, — Надеюсь, госпожа Альвис не против погостить у нас подольше?

Формула бесконечности: 1+1=3

Когда в мобилизации жизненных сил уже не было острой необходимости, ранения дали о себе знать — сквозь бинтовые повязки просачивалась кровь из открывшихся ран. В глазах Маргариты отразилась нескрываемая паника, когда увидела, как побледнело лицо мужа, а рука, которой она обнимала его, стала мокрой и липкой от крови.

Марк волевым усилием простоял ещё пару минут, пока беспомощно не повис на руках подоспевшего отца.

— Ну, чёрт возьми, полный анамнез! Пипец, как с вами весело, — чертыхнулся доктор, — Носилки быстро! Им срочно нужна медицинская помощь.

И только когда переломный момент состояния здоровья больных был благополучно преодолен, молодой хирург смог вздохнуть с облегчением, и даже более того — в очередной раз высказаться об их поведении.

Из-за двери доносились голоса. Яснее всех различался голос Джека:

— Ненормальные! Нервнобольные! Да вы с ума посходили! Натуральные психи.

Дальше последовал поток таких невообразимых японских ругательств, что Даниэлла невольно рассмеялась. Громко хлопнув дверями, молодой хирург вышел из палаты. Услышав шаги, девушка инстинктивно прижалась к стенке, но когда появился Джек, сделала шаг навстречу:

— Привет!

Он внимательно смотрела на неё. Карие глаза сверкали негодованием.

— Ты не можешь утихомирить этих… малявок?! — Джек сделал небрежный жест, который, должно быть, символизировал презрение к «этим малявкам».

— А что они на этот раз натворили? — поинтересовалась белокурая.

— Сама полюбуйся, — Джек приоткрыл дверь, — они кидаются подушками! Это уже слишком!

— Это хорошо, — улыбнулась Дэни, — значит, они поправляются и смогут со мной поговорить. Поверь мне — я найду что сказать этим мальчишкам.

— Прости, родная, они меня вывели из себя, — он развернул девушку лицом к себе и, заключив в крепкие объятия, запечатлел на её губах чувственный поцелуй, — Меня ждут дела — ещё увидимся, милая. Мне ещё много пациентов нужно осмотреть.

— Тогда увидимся позже, дорогой, — Даниэлла проводила мужа и вернулась к парням: — Здравствуйте, мальчики! Ну, как Вы себя чувствуете? — ласково спросила она.

Марк с опаской и недоверчивостью покосился на неё и прошептал «нормально», а Джон буркнул:

— Какая трогательная забота.

— О, нет, — ещё приторнее сказала Ди, — я хочу узнать, не заказать ли Вам гробы, пока не поздно… А, может, один на двоих?

• Предыдущая
• 70/201
• Следующая