Холод, пиво, дробовик - Круз Андрей "El Rojo" - Страница 6
- Предыдущая
- 6/95
- Следующая
Семь штук, по всем цветам радуги. Хоть недавние приключения на пользу моему здоровью и не пошли, но не пришлось хотя бы увеличивать суточную дозу алхимической дряни. Чтобы удержать в равновесии внутреннюю энергетику, вполне доставало обычной дозировки.
Я подгреб старенькую «Омегу» на металлическом браслете, развернул к себе циферблатом и начал одну за другой глотать разноцветные горошины, запивая их водой.
Не дело, конечно, сразу после тренировки воду хлебать, но семь глотков проблемой точно не станут. А насухую пилюли принимать просто невозможно, ибо гадость жуткая. Весь день потом с изжогой промучаюсь.
Под конец накатило головокружение, меня замутило, и я опустился на стул, дожидаясь, пока стихнут неприятные ощущения. Вскоре голова очистилась, осталась лишь легкая тошнота.
Вот поэтому и не пью таблеток до утренней тренировки. Все же без последствий вылазка за городские стены не осталась, чуток до сих пор ломало.
Впрочем, еще легко отделался. Саня-чародей куда дольше отлеживался, а уж как его в Лазурное Солнце ломало — просто караул. Я, впрочем, Черный Полдень тоже плохо перенес. Правда, насколько именно плохо — не помню. Пока самогоном не накидался, на стены лез, ни таблетки, ни алхимический абсорбент не помогали, а как накидался — уже ничего не помню. Совсем. То еще лекарство.
Меня вновь замутило, и я поспешно прогнал неприятные мысли. С кряхтением поднялся со стула, собрал одежду. Затем окинул взглядом оборудование, но то оказалось в идеальном порядке. Оно и понятно: уже вторую неделю пива не варим.
И сегодня тоже варить не будем. Тридцать первое декабря, как-никак, канун Нового года. Время елок, мандаринов и предпраздничной суеты. И если елки и мандарины остались в нормальном мире, то суеты у нас хоть отбавляй.
Надолго в бане я задерживаться не стал, только смыл пот и переоделся в чистое, но когда прошел в украшенный еловыми ветками бар, на кухне уже горел свет, а за одним из столов расположился ранний посетитель. И если появление тети Маши нисколько не удивило — стряпуха собиралась приготовить закуски к новогоднему столу, чтобы освободиться пораньше, — то господин Смирнов сейчас совершенно точно должен был нести службу в городском Арсенале, а не халкать пиво по барам.
Я обернулся к стоявшему за прилавком Ване, тот только вздохнул.
— Уже второй пьет, — сообщил он, не повышая голоса.
Вот оно как! К самому открытию, значит, приехал. Или даже дожидался на улице, пока бар отопрут, так приспичило.
Несколькими качками помпы я на треть наполнил бокал светлым элем и присоединился к лысоватому мужичку неопределенного возраста.
— Что, Петрович, трубы горят? — спросил, усаживаясь напротив.
— Ох, горят, — признал Смирнов и приложил бокал ко лбу. Потом взглянул на меня. — Слава, вот скажи, у тебя в подвале нормальные кружки, почему здесь бокалы? Кружка голову куда солидней холодит.
Я усмехнулся.
— А еще кружкой голову сподручней проламывать.
Пусть драки у меня случались нечасто, но расслабляться не стоило. Питейное заведение — такое место, где в зазор между косым взглядом и поножовщиной разве что пара слов уместится.
Петрович вздохнул, соглашаясь с моим доводом, и вновь отпил пива.
— Корпоратив затянулся? — предположил я.
— В карты полночи резались, — покачал головой Смирнов, слывший записным картежником и большим любителем преферанса.
— В «Серебряной подкове» набрались, что ли? — удивился я. — Без штанов не остались?
— Нет, после казино в «Цаплю» перебазировались.
— Понятно.
Смирнов осушил бокал и махнул рукой Грачеву:
— Вань, повтори!
— Погоди! — попросил я. — Петрович, а тебе не хватит? На службу ведь еще, поди?
— Не, — усмехнулся Смирнов и расслабленно развалился на сиденье. — У меня выходной. Имею право.
Но мне так не казалось.
— Вот смотри, — вздохнул я. — Ты сюда на своей тарахтелке приехал? И отсюда на ней уехать хочешь, так? Тебя не развезет на старые дрожжи?
— Не развезет.
— Допустим, — покладисто кивнул я. — А жена? У всех праздник, Новый год, а ты такой нарядный домой вернешься.
— Просплюсь.
— Может, просто стоит притормозить?
— Слава, ты владелец бара! Ты не должен за трезвость агитировать! — возмутился Петрович и потер ладонями осунувшееся лицо. — У вас товар, у нас купец! Не надо все усложнять!
— Я о будущем думаю. Вот прибьет тебя жена сковородкой — и оставит меня без постоянного клиента. И что тогда? Сплошные убытки!
— Кого прибьет? — гордо расправил плечи Смирнов. — Меня? Слава, да я в разведке служил! Маскировке обучен! Она и не заметит ничего!
— Петрович, ты в геологоразведке служил, — поправил я собеседника, припомнив байки о его трудовой биографии. — От жены маскироваться легко, когда она за пять тысяч километров, а здесь отхватишь.
— Не нальешь?
— Вань! — окликнул я помощника. — Еще один бокал, и все.
— И пятьдесят грамм на посошок, — пробурчал Смирнов.
— Может, сразу ерша налить? — усмехнулся я, подошел к Грачеву и предупредил: — Никакого самогона, понял?
Иван кивнул и продолжил размеренными движениями накачивать в бокал пиво.
С кухни потянуло запахом стряпни, я решил принести что-нибудь для Смирнова, но тут зазвонил стоявший на стойке телефонный аппарат.
— Хмелев слушает, — произнес я, поднимая трубку.
— Слава! Ты-то мне и нужен! — раздался из динамика голос Владимира Ханина.
Я обреченно поморщился. Помимо руководства отделом службы собственной безопасности Дружины, майор Ханин курировал деятельность клуба «Западный полюс», и поводом для звонка в преддверии новогодних праздников могла стать лишь нехватка пива. Так уж традиционно сложилось, что в дни между Черным Полднем и Старым Новым годом в Форте выпивалось столько алкоголя, сколько не выпивалось за все летние месяцы, вместе взятые. И ладно бы снимали стресс простые работяги, так нет — на каникулы уходило большинство служащих, что временами напрягало просто неимоверно.
А еще меня напрягало, когда кто-то пытался выбить дополнительную партию пива, хотя все поставки на этот период расписывались едва ли не за месяц вперед, а то и за два. Лишнего пива у меня просто не было.
— Слушаю вас, Владимир Михайлович, — сказал я, усаживаясь на табурет. — Случилось что?
— Ну почему сразу случилось? — удивился Ханин. — С Новым годом звоню поздравить.
«Да ладно», — едва не вырвалось у меня; вместо этого я со всей возможной серьезностью ответил:
— Очень приятно.
— И еще просьба у меня будет…
Я беззвучно выдохнул проклятие, вслух произнес:
— Не вопрос. Помогу чем смогу.
И не особо при этом даже покривил при этом душой. Отказывать Ханину было не с руки. Круговая порука, чтоб ее. Ты — мне, я — тебе; рука руку моет, и все такое прочее.
— Нужен ящик пива, — ожидаемо сказал дружинник.
— Ну, Владимир Михайлович! — укоризненно протянул я. — Ну не первый же раз…
— Понимаешь, Слава, — проникновенно произнес Ханин, — это не для бара. Костя Арабов… ты ведь знаешь Костю? Он Новый год у себя праздновать собирается, а кто-то из гостей в самый последний момент предупредил, что пьет пиво. Выручай.
Я только вздохнул. Я знал Костю. В этом не было ничего необычного, ведь Костю знали все. Бессменный чемпион последних лет Форта по боксу в последнее время отошел от спорта, но на его известности это нисколько не сказалось.
Продажа ящика пива такому человеку могла стать неплохим рекламным шагом, если бы не одно немаловажное обстоятельство: господин Арабов числился завсегдатаем не «Западного полюса», а вовсе даже «Ширли-Муры». И что мне Денис Селин на это скажет?
— Слава! — послышалось в трубке. — Ты на линии?
— Сейчас посмотрю, что можно сделать, и перезвоню, — пообещал я и утопил рычажки телефонного аппарата, не слушая возражений собеседника. Отпустил их, покрутил диск, набирая номер «Ширли-Муры», и попросил позвать к телефону управляющего.
- Предыдущая
- 6/95
- Следующая
