Против лома нет вампира - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 46
- Предыдущая
- 46/60
- Следующая
– Так как же вы нашли Даниэля? – голос был спокоен.
Я плюхнулась на сиденье, стащила шапочку и только потом соизволила ответить.
– Сама я о вашем Дюшке не знала еще три дня назад. И о вампирах – тоже.
– Дюшке? – Мечислав был явно удивлен.
– То есть Андре. Кстати, он что – не русский?
– Француз. Кажется. А что?
– Эх, не добили мы их при Наполеоне. Пора бы ему и национализироваться. Развели тут, понимаешь… Простите, отвлеклась. Два дня назад звонит мне подруга…
Я вкратце пересказала все, что со мной произошло за это время, хотя не скажу, что мне это легко далось. К концу рассказа меня начало ощутимо потряхивать, а при воспоминании о палаче замутило, и я покрепче сжала губы. Даниэль присел рядом со мной. Лицо его покрылось легким румянцем. Понятно, двумя уродами на земле стало меньше. И я почему-то совсем не жалела парней из джипа. Если бы у нас за каждую попытку изнасилования так наказывали, по городу можно было бы в час ночи в одних трусах ходить.
– Юля действительно приговорила палача, а потом напоила меня своей кровью. Я смог двигаться.
– Тебе повезло, что пытка только началась. Если бы ты был серьезно искалечен, тебе не хватило бы двоих людей даже на залечивание ран.
– Пытка длилась уже восемь дней. А палач у Андре хороший… был.
На лице Мечислава читался только вежливый интерес. Почему-то это меня злило.
– Тогда я не понимаю…
– Юля, – Даниэль взял меня за руку. – Могу я попросить тебя об одной услуге?
– Попросить ты можешь. А я могу отказать.
– Ты не могла бы дать Мечиславу попробовать твою кровь? Совсем чуть-чуть?
Щаз-з-з-з! Нашли кормушку. Мне бы после вчерашнего оправиться!
– Меня не привлекают шрамы на шее.
– Из вены на руке. Юля, прошу тебя! Пожалуйста!
А ведь он не отвяжется. Но я все равно попыталась отвертеться.
– В честь чего я должна это делать?
Даниэль смотрел на меня своими серебряными глазами. Сейчас они были как два куска полированного серебра на белой коже. Они блестели, и я не могла разглядеть ни зрачка, ни белка. Ладонь вампира была неожиданно теплой и почти человеческой.
– Ты не должна. Но я очень прошу тебя. Пожалуйста. Верь мне – я не сделаю тебе ничего плохого.
– У нас могут быть разные представления о плохом и хорошем.
– Я вампир, но я помню, что обязан тебе жизнью. Мое слово чести, – просто сказал Даниэль.
Дальше спорить было некуда. Либо оскорбляй в лицо, либо делай. Манипулируют мной как хотят, клыкозавры! Я молча протянула ему правую руку. Ужасно не хотелось этого делать, но…
Даниэль не стал бы просить просто так. Особенно сейчас. Значит, действительно надо. И меня так или иначе уговорят. Так стоит ли тратить еще больше времени? Мне не надо показывать, что я тут самое капризное звено. Даниэль осторожно снял с меня рукав куртки и закатал свитер до локтя. И протянул Мечиславу мою руку венами вверх.
– Мечислав, иначе ты не поймешь, о чем я говорю.
Вампир двумя пальцами взял мою руку, словно дохлую рыбину.
– Надеюсь, вы сегодня принимали душ?
Ехидная реплика вывела меня из себя.
– Готова поспорить, после недельной голодовки вы напились бы крови даже у бомжа на лавочке.
– Не думаю, – светски отозвался вампир. – Я достаточно брезглив для этого.
– Не думаю, – передразнила я его. – Голод и брезгливость – понятия несовместимые. Теми двумя вы же не побрезговали, так?
– Странное для вас замечание, – пальцы вампира скользили по моему предплечью.
– Вы меня не знаете, но уже судите?
Короткий смешок. Обжигающий и легкий, как прикосновение медузы.
– Посмотрите на меня, Юля. Смотрите мне в глаза – и я узнаю о вас больше.
Я закрыла глаза, не успев сообразить, что делаю.
– Сознание не трогать! Дюшки мне по гроб жизни хватит!
– Вам будет больно, – теплые губы скользили по моей голой коже, и я вся покрылась мурашками.
– Я не боюсь боли.
Вранье. Но вампир поверил мне. Или просто не стал спорить. Его губы на миг задержались над моим запястьем, безошибочно нащупывая пульс. А потом острые клыки вонзились мне в вену. Я невольно закричала от боли. Хотела стерпеть, но не смогла. Я чувствовала, как клыки проходят внутрь, и моя кровь потоком вырывается из вены. И невольно открыла глаза. Мечислав высасывал из меня алую теплую жидкость, глядя на мое лицо. И глаза у него были ярко-зелеными. Ни белка, ни зрачка. Как два теплых камня на золотистой коже. Но меня это уже не пугало. Наоборот, вампирские глаза казались такими знакомыми и родными.
– Не надо, – шепнула я.
– Что? – наклонился ко мне Даниэль.
– Вампирских штучек не надо.
– Мечислав!
Вампир оторвал свои глаза от моего лица, но клыков не убрал, продолжая пить мою кровь. Стало немного больно, но можно было стерпеть. А потом внутри меня начало собираться напряжение. Это было почти как тогда, с Даниэлем, но сейчас я уже относилась к этому спокойнее и могла оценить свои ощущения здраво. Я чувствовала себя как тетива арбалета. Ее натягивают до предела, целятся – и вот огонь силы выплескивается из моей крови, на миг затапливая глаза вампира зеленым пламенем. Когда Мечислав вытащил клыки, кровь все еще шла. Даниэль поспешно достал платок и замотал мне руку. Пальцы у него были в крови, и он смущенно облизнул их.
– Теперь ты понимаешь?
– Теперь – да. – Мечислав смотрел на меня с новым интересом. – Значит, вот зачем ты таскаешь ее за собой? Из-за ее силы?
– Не только. Я объясню позднее. Когда Юля не будет слышать.
Меня мутило, голова кружилась, а перед глазами плавали какие-то круги. Кровопотеря на фоне вчерашней свистопляски – это было не совсем то, что мне нужно. Да и сегодня я моталась в церковь за святой водой и прочими девайсами (а чего стоил тот разговор со священником!) и в магазин игрушек за водяными пистолетами. У меня был тяжелый день и будет еще более тяжелая ночь. Но кто им давал право обсуждать меня – без меня?!
– Даниэль, ты обнаглел! Ты же мне обещал не далее как десять минут назад, что не будешь лгать мне!
– Юля? – Даниэль казался удивленным. Мечислав тоже.
– Ты можешь отдать столько энергии – и ты до сих пор в сознании?
Глаза его постепенно становились обыкновенными, ярко-зелеными. Я с интересом наблюдала, как это происходит. Сначала зеленые искры стянулись к зрачкам – и они горели как два маленьких костра. Потом зрачки стали чернеть, белки очищались от изумрудных прожилок, Мечислав на секунду закрыл глаза – а когда открыл, они уже были такими же, как и раньше. Совсем обыкновенными. Человеческими.
– А что – не похоже?! – Когда я препиралась с Мечиславом, мне даже становилось лучше. Или мне вообще становилось лучше? Дурнота проходила, и по телу разливалось странное тепло. Становилось легко и хорошо, как никогда раньше. Шок от кровопотери? Не знаю. Но чувство было такое, что я могу горы свернуть!
– Да нет, похоже. – Вампир уже справился с собой – и протягивал мне руку. – Потрогай. Ты имеешь право знать. Хотя иными правами лучше не пользоваться.
Я покривилась.
– Согласна не пользоваться своим правом дотрагиваться до вас.
Лицо вампира было безупречной красивой маской.
– У тебя нет такого права. Это всего лишь предложение.
– И все равно мне не хочется к вам притрагиваться, Мечислав.
– Но иначе ты не поймешь разницы. Кстати, пока ты решаешься, то есть пока ВЫ решаетесь… Даниэль, ты уже питался от нее – подобным образом?
– Да.
– И она не падала в обморок?
– Ей было тогда очень плохо.
– Ага. А еще я впервые убила вампира, плохо себя чувствовала после драки, сцепилась с Дюшкой, обломала ему весь допрос свидетелей… Кстати, Даниэль, твое состояние тогда тоже не способствовало моему хорошему самочувствию. Ты выглядел как картинка из учебника для начинающего живодера.
– Об этом я не подумал.
Вампир выглядел смущенным. Меня это немало забавляло.
– Я подумала. Итак, что за энергию вы имели в виду и как это относится ко мне?
- Предыдущая
- 46/60
- Следующая
