Красота по-русски (Я подарю тебе любовь) - Алюшина Татьяна Александровна - Страница 24
- Предыдущая
- 24/53
- Следующая
Денис учился вечерами в университете, а остальное время постигал науку у Михаила Захаровича, увлеченно, с внутренним восторгом, спал часа по три-четыре в сутки. Ему было обидно время драгоценное на сон тратить. Приспособил дома в гостиной большой стол под рабочий верстак, свет правильный установил, приходил уж к ночи из института, перекусывал по-быстрому, и работать, учиться!
С интересом, радостью, постоянно сопутствовавшей теперь ему в работе, до счастливого тепла в груди.
Всему, что знал и умел, учил Дениса Михаил Захарович. Не только профессии, но такой мудрости житейской глубинной, которая мало кому дана.
И первым уроком жизни, как ни странно, стала кулинария.
Володарский постоянно засиживался с Денисом до глубокой ночи.
– А что, – говорил он Денису, – мне, старику одинокому, делать? Телевизор смотреть? Время золотое тратить? Мне тебя обучить успеть надо, передать все мастерство и тайны, посмотреть, как набирает силу твой дар драгоценный, это ж великое счастье!
Приметил Михаил Захарович, как Денис питается, и отчитал строго:
– Это негоже, Денис! Ешь всякую дрянь, лишь бы голод утолить. Для дела нашего такое недозволительно! У нас производство и так вредное и трудоемкое, требует силы в руках, плечах, спине, пальцах и железного здоровья. Что ты сможешь сделать, если нутро больное? Станешь резьбу ладить и не душу в нее вкладывать, а боль свою, которой тебе кишки свело. Чтобы сила появилась в руках, требуется хорошо и правильно питаться и о здоровье помнить.
Денис, вняв наставлениям, взял у мамы книги по кулинарии, прикупил и сам некоторые и начал учиться готовить. И пристрастился к этому делу, а вскоре и за дело считать перестал – легко и в радость. Зазывал Михаила Захаровича каждый вечер на ужин поговорить за едой неторопливой, дела обсудить.
И работал, работал, работал, впитывал в себя знания-умения.
А чем ему еще заниматься? Во-первых, Арбенину бесконечно, до ощущения счастья нравилось новое дело, а во?вторых, отвлекающих факторов в его жизни не имелось.
Случался несколько раз редкий одноразовый секс, но женщины в жизни Дениса не задерживались. Он, конечно, мужик пригожий, но калека, да к тому же совсем без денег, весь в работе, причем совершенно не престижной по нынешним временам, и сам, и квартира его пропахли морилками, лаками, клеем. А еще угрюмый он, замкнутый. Кому такой в интерес?
Нынче женщин иные представители противоположного пола интересуют. И у каждой есть список: «Мужчина должен…». Из данного списка Денис мог предложить лишь один пункт – добротный секс, и то в темноте и с прикрытой ногой.
Но он не печалился, другим был по маковку занят. Весь, до атомов каждой клетки!
А вскоре ему и повеселей стало. Его друзья, Вадим и Сашка, поступили в Военную академию учиться. Вадим родом из Томска, а Сашок так и вовсе родился на Украине, нынче самостийной. И жить мужикам в столице-то, разумелось, где придется. Имелось, не без этого, при академии общежитие, да Денис слушать не захотел, когда друзья вдвоем поздним вечером ввалились к нему сюрпризом в гости. Просидели в кухне за столом, проболтали всю ночь, мужики пили, он – нет.
– Никакой общаги. У меня жить будете. Я один, баб не вожу, – постановил Денис.
– Так мы будем! – рассмеялся Вадим. – И много!
– И бог в помощь! – благословил хозяин квартиры. – Утром перестановку сделаем.
Зажили втроем, холостым мужским хороводом.
Не виделись почти. В связи с переменами Денис убрал из гостиной рабочий стол, теперь засиживался ночами в мастерской. А мужики учились, да неугомонный активный Вадим все крутился в каких-то делах, бизнесах-коммерциях и Сашку вовлекал время от времени, параллельно учебе.
А вот женщины теперь в их доме не переводились. Вадимовы в основном, Сашка – он другой, не активничал «леваком» по женщинам. Они оба женаты, у Вадима дочь росла, но жены по родительским домам остались, дожидаться окончания учебы мужей.
Первый раз столкнувшись с незнакомой женщиной в квартире, Арбенин, у которого мысли постоянно были заняты учебой-работой, удивился, растерялся даже от неожиданности, но тут из комнаты выскочил Вадим и прояснил ситуацию:
– Знакомься, Денис, это Наденька, продавщица из нашего магазина, замечательная девушка, красавица!
Красавица зарделась легким румянцем.
Так и повелось – Наденьки, Танечки, Ирочки и так далее, до бесконечности.
– Я кобель неугомонный, – пояснял под водочку в ночные откровения Вадим, – у меня этот ген в крови. Людку свою люблю, в дочке души не чаю, а мимо бабы незнакомой пройти не могу! Как черт в яйца кусает!
– Он, представляешь, Ден, – смеялся Сашка, – умудрился медсестричку жарить, когда через их головы шла артподготовка!
– Планида у меня такая! – каялся Вадим, посмеиваясь.
Денис не рассказывал друзьям, что и как в его жизни судьба повернула после демобилизации, лишь то, как ранение получил. Да и не требовалось пояснять что-то своим мужикам, они и сами в то время в такой заднице постсоветских разборок находились, что только уворачивайся! У Сашки вон два ранения, у Вадима ранение и контузия. Да что уж!
А жизнь после списания из армии и нога раненая стали для Дениса раз и навсегда запретными темами. Только эти двое да Михаил Захарович и могли спросить, болит ли, если замечали, что потирает, даже матери с отцом отрезал любые разговоры на эти темы.
Мужики пили, иногда сурово, по-фронтовому. Арбенин не осуждал, не испытывал неприятия. Нормально. Конечно, сидел с ними в застольях, но пил воду. Один раз, в первую же ночь их приезда и посиделок, сообщил коротко:
– Не пью.
Так сказал, что и без разъяснений братаны поняли.
А что спрашивать? Если ты на свалке, какие у тебя варианты? Два.
Сломаться, спиться и сдохнуть, позволив себя утилизировать жизни, или ухватить себя за глотку и тащить из дерьма!
Мужики вон сто раз мысленно перекрестились и молитву вознесли, что не схлопотали по тяжелому ранению и не слили их к чертовой матери из жизни.
Вот и не спрашивали ни о чем, надобности не было. Скрежетали зубами, что рядом не оказались с Денисом в трудный момент, плечо не подставили!
Да что о прошлом жалеть, только Бога гневить!
Михаила Захаровича Вадим с Сашкой глубоко уважали, любили и побаивались немного. Огромного ума, знаний, высоченного культурного уровня и интеллигентности человек, он любил разбавлять разговор народными речевыми оборотами. Мужики с удовольствием заслушивались его рассказами, зазывали каждый день посидеть, остаться подольше, но Володарский старался не задерживаться:
– У вас тут своя холостяцкая вольница, не про меня, старика.
Вроде не осуждал, но и не приветствовал, что женатые мужики по девкам скачут, прямо не говорил, не пенял, но и тишком не отсиживался:
– Дениске-то, ясное дело, надо, а вы что ж, не наскакались еще?
Но со смешком и мимоходом, не обижая наставлениями лишними.
Надо отдать должное: стараниями Вадима сексуальная жизнь Арбенина сильно разнообразилась.
– Это Лида, знакомься, а это… – многозначительно подталкивал к Денису подружку своей нынешней пассии Вадим, – Верочка.
Сашка тоже грешил, не без этого, а куда деваться в таком огороде! Вадимовского обаяния и таланта «съемщика» с лихвой хватало на троих мужиков. Не обошлось и без инцидентов разных.
Вышел как-то ночью Вадим из комнаты – пардон за натурализм – отлить и услышал разговор двух подружек в кухне.
– Твой как?
– Веселый и в постели заводной! А твой?
– Трахается хорошо, но он больной какой-то. Представляешь, у него мерзкая такая нога изуродованная, я не видела в темноте, но потрогала случайно – бе-е-е! Мне теперь до него дотрагиваться противно.
Вадим зашел в кухню, взял обеих мармулеточек под локотки, вывел в прихожую, распахнул входную дверь и вытолкал девиц на лестницу, а вслед их вещички выкинул.
Денис тоже слышал этот девичий разговор. Вариации на тему увечья убогого были для него уже не в новинку. Стоял, опершись плечом о дверной косяк комнаты, спокойно наблюдал процесс выдворения дам, а когда Вадим закрыл на ключ входную дверь, только и сказал:
- Предыдущая
- 24/53
- Следующая
