Практическая психология. Конт - Успенская Ирина - Страница 15
- Предыдущая
- 15/98
- Следующая
– У тебя есть кому передать?
– Есть, конт, не бойся, – чуть улыбнулась друида.
– Зачем ты мне это рассказываешь?
– Ты знаешь, что каждый пояс – это описание жизни свободного человека? – игнорируя его вопрос, спросила травница. – Основной цвет – цвет рода. На твоих землях – это голубой. По нему пускают цветной орнамент. Каждая нить что-то значит. Белая – единственный ребенок в семье, желтая – старший, розовая скажет знающему, что дева готова к замужеству, а синяя поведает, кто из парней ищет жену.
Конт бросил взгляд на широкий пояс травницы. Черный, коричневый, красный, зеленый, и ни одной голубой нити.
– И что означает твой пояс, ворожея?
– Черная – глава рода, красная – вдовство, зеленая нить говорит, что я достигла наивысшего мастерства в своем ремесле, а коричневая – что у меня есть ученики.
– А твой род?
– Ворожеи не принадлежат никому. Мы приходим и уходим по собственному желанию.
– Зачем ты мне это рассказываешь? – повторил конт, нахмурив лоб.
– Пояс – это еще и оберег. Очень сильный оберег, конт. Поэтому пояса отбирают у рабов.
– И? – Конт начал злиться. Надоели до чертиков эти загадки.
– Где твой пояс? – наклонилась к нему друида.
– Не знаю.
Виктория растерялась, начала лихорадочно соображать, видела ли она в комнате пояс. Выходило, что нет.
– Знаешь, отчего твоя рана на боку воспалилась и чуть тебя не убила? – Ворожея подвинулась ближе. От нее пахло сухими травами и дымом. – В мазь, что я для тебя сделала, кто-то добавил яд горной гадюки. От него нет противоядия. Как только яд попадает в рану и смешивается с кровью, он начинает убивать. Три дня, конт, и ты мертв. Тебе мазали бок почти десятницу, и ты смог сам вскрыть рану, будучи вполне здоровым телесно.
Наверное, оттого, что она из другого мира? У нее иммунитет? Но как это возможно? Виктория растерянно смотрела на травницу. А та наклонилась к самому лицу, так близко, что стало видно собственное бледное отражение в зрачках ворожеи, и прошептала:
– Тебя хотят убить. И я бы промолчала, если бы ты оставался прежним.
– Зачем ты мне это говоришь? – в третий раз едва слышно спросил конт.
– Потому что ты изменился.
– Не боишься?
– Что такое смерть, конт? Всего лишь шаг к свободе. Тебе ли не знать?
С этими словами ведунья встала и, бросив тряпку в миску с водой, пошла к выходу, придерживая подол черного платья.
– Как твое имя?
– Друида.
И как это понимать? Как намек или как предостережение? Сначала ведмедь, затем яд, сегодня камнепад… Если быть откровенной, Виктория не удивилась. Она бы тоже попыталась убить реципиента, встреться он ей раньше. Но теперь эта жизнь принадлежала ей, и терять ее не хотелось. Так кто же этот таинственный убийца? Тот, кто имел доступ к лекарству. Ксен? Берт? Нанни? Рэй? Литина? Это может быть любой из слуг. Пока она валялась в отключке, кто угодно мог зайти в покои.
Мужчина встал и задумчиво вышел следом за травницей на улицу. Оказывается, он лежал в светелке, на первом этаже пристройки, примыкающей к донжону. Тут же к нему подбежала Кусь и уткнулась мордой в опущенную ладонь.
– Рэй! – заорал конт.
Но вместо Рэя из кустов выскочил ксен, словно он сидел там в засаде, и чуть ли не бегом направился к Алану. С другой стороны от конюшни бежал Рэй. Говорить они начали одновременно, не доходя до господина нескольких метров.
– Кир Алан, прикажите немедленно освободить брата Искореняющего!
– Господин мой, зачем вы встали? Да еще и без куртки!
– Кир Алан, вы не имеете права…
– Сейчас прикажу приготовить вам завтрак…
– Молчать! – гаркнул конт, которому надоело слушать этот галдеж. – Рэй, немедленно освободи ксена и пришли ко мне Берта.
– Но Эльса видела, как брат Искореняющий подбрасывал в руке камень, которым ударил вас по голове! – пробасил гигант, бросив на ксена неприязненный взгляд.
– Глупости! Камень свалился на меня сверху! – Конт потер большую шишку на макушке, стоящий рядом ксен поджал губы, но промолчал, только метнул в сторону капитана бледно-голубой взгляд-молнию. – И пришли ко мне Эльсу!
С этой сплетницей надо было что-то делать. Но пороть ее Виктории не хотелось. Зато она придумала кое-что другое. Подозвав пробегающего мимо раба, выдала короткое распоряжение.
Когда Эльса с заплаканными глазами, на дне которых плескались скорбь и негодование целой вселенной, вернулась на кухню, ее встретил дружный хохот. В зубах девушка держала толстую деревяшку с дырками по краям, через которые была продета веревка, туго завязанная на затылке.
– До вечера! – раздался со двора зычный голос конта. – А в следующий раз в кожу одену!
Райка покачала головой, поставила перед друидой чашку с похлебкой и сама тяжело опустилась на скамью напротив.
– Давно нужно было этой трещотке язык укоротить. Ты не знаешь, что это за пытка «одеть в кожу»?
Травница только усмехнулась и отрицательно покачала головой.
Разобравшись с рыжей служанкой, Виктория прошла к тому месту, где поймала камешек многострадальной черепушкой конта. Рядом с ней неслышной тенью скользила Кусь, а позади громко топали два воина. Оба бородатые, в кожаных доспехах, с короткими мечами на поясах. У одного за спиной висел лук. Виктория тщательно осмотрела валун, затем, задрав голову, попыталась рассмотреть, что там, на вершине, но ничего не увидела. Она бросила взгляд назад – с крепостной стены тоже вряд ли что-то можно будет рассмотреть. В этом месте обзор закрывает донжон. Придется подниматься. В принципе ничего сложного. Скалу покрывали небольшие трещины и углубления, и при должной сноровке подняться наверх не должно было составить труда. Тем более что скалолазание являлось одной из дисциплин, которые ей пришлось изучать в свое время. Да и новое тело не мешало бы проверить в работе.
К ним подошел Берт. Господин бросил на него внимательный взгляд.
– Рэй? – Он указал на синяк, ярким пятном украсивший левую половину лица парня. Слуга кивнул. – За что?
– За то, что оставил вас одного.
– За дело, – усмехнулся конт. – Три кинжала, веревки и мальчишку. Ольта позови, – коротко приказал он, прикидывая маршрут.
У Берта перед глазами встала страшная картина – как конт пришпиливает раба кинжалами к скале, но, глянув на безмятежное лицо господина, он отогнал от себя это видение. Кир последние дни оставался непривычно спокойным, может, и в этот раз обойдется? Берт развернулся бежать и выполнять приказ, но остановился, прислушиваясь.
– Кир Алан, – подал голос один из воинов. – Так сменял капитан утром мальчишек на взрослых рабынь. Немого и…
– Рэ-э-эй! – Воплю конта позавидовал бы Терминатор. – Убью!
Когда успел? Зачем? Неужели решил таким образом оградить воспитанника от дурных поступков? Он что, подумал, что конт на мальчиков позарился? «А что ему еще думать, когда ты их тискала на виду у всех?» – съехидничал внутренний голос. В груди закипала горячая обжигающая лава, состоящая из бешенства, злости, страха за детей и дурных предчувствий. А еще к ним примешивались стыд и горечь. Стыд за несдержанное слово. Ведь Виктория пообещала этим детям, что их не продадут. Она дала им надежду! Что же за владетель, не умеющий держать свое слово? Нужно исправлять, пока не поздно.
Приказы сами слетали с губ без участия мозга:
– Коня! Провожатого! Быстро! Вы, двое, со мной! Берт, ты тоже! Передайте Рэю, чтобы на глаза мне не попадался!
Да, правильнее было бы отправить за обозом кого-нибудь другого, но кого? Рэю она не доверяла. Берт не пользовался авторитетом среди воинов, а больше Виктория никого и не знала. Ее принцип: «Хочешь, чтобы сделали хорошо, сделай это сам», – еще ни разу не подводил. Не привыкла она пока перекладывать решение своих проблем на чужие плечи. Да и не на кого было.
Только сейчас Виктория поняла, что такое абсолютная власть. Ее приказания исполнялись моментально. Никто не переспрашивал – зачем, куда, почему? Странно, но Рэй так и не появился. Видно, воспринял приказ буквально и спрятался от гнева конта. Ничего, им еще предстоит разговор.
- Предыдущая
- 15/98
- Следующая
