Книжка с настроением (СИ) - Денисенко Кристина - Страница 15

Где нет больше тебя и меня,

Где нет нас и любви, и нет правды. 

Я забуду, что значит простить,

Осторожно на лед наступая…

Я забуду, сбиваясь с пути,

Даже кто (без тебя) я такая…

Невидимка в прозрачном пальто?

Без эмоций, упреков, обиды?

Я забуду любить, как никто,

В тебе лучшего (веришь?) мужчину. 

Поднимусь, и открою глаза,

Голубые, как зимняя стужа…

Я забуду, что значит дышать —

Без тебя же и воздух не нужен…

Я забуду, забуду… Смогу

Разучиться, привыкнуть, не верить,

Что однажды меня, как мечту,

Ты захочешь вернуть без сомнений.

      Я забуду...

Я спокойна, уверена, сдержана

В черном платье под мысли о честности,

Несущественной доле неверности —

Для него я железная женщина,

Несломимая драмами, трепетом,

Закаленная опытом,  стерва я,

До нельзя сумасшедшая, первая,

Кто играет в любовь до последнего.

На заснеженной лавке вечернего сквера

В колдовском освещении лун-фонарей

Мимолетная грусть, как на троне, сидела

И держала в руках безрассудность страстей.

Холодна, но прекрасна, в серебряном платье,

Облегающем формы песочных часов…

Запрещала блаженством любви наслаждаться, 

И все крепче и крепче сжимала ладонь.

«Не целуй его в губы — чужого мужчину,

Или веришь, что станет однажды твоим?..» —

Призывающим голосом в ночь говорила,

А безумие страсти кричало «Л Ю Б И М!» 

Но ничто волшебство зимней сказки нарушить

Под нарядной гирляндой из млечных дорог

Не смогло и не сможет! Он мой! Самый лучший!

Мимолетный, как грусть, постоянный, как ток!

На заснеженной лавке вечернего сквера

Под присмотром небесных светил я люблю

Целовать его в губы,… и грусть-королева

Неподвластна влюбленной души королю!

В лиловый мираж обернется рассвет,

Любовные игры прервать побоявшись

Двум душам, которым за ночь не успеть

И долю желаний исполнить… вчерашних.

Заря подыграет, глаза отведя, 

Захлопав ресницами черными — мглою,

И, вместе с рассветом растаяв в морях,

Любить разрешит под ночной синевою.

Продлятся минуты застенчивых ласк,

И губы расскажут о чувствах дыханьем…

И небо позволит взлететь и летать

Над прошлым и будущим нам в настоящем!

Зачем о невозможном просишь, запрещаешь

любить, привязываться телом и душой?...

Нам не семнадцать лет… и чувствам палачами

не стоит быть, ведь только раз живем…

Я непокорная… и не поддамся силе,

железной стойкости, запретам и табу…

Не требуя взамен внимания, наивно

я буду ждать и верить… ведь люблю…

Не все равно, конечно, безусловно, явно…

Но сердце слушать трезвый разум не велит…

Оно «в дрова», разгоряченные любовью,

стучит и бьется искрами обид.

Уравновешенный, невозмутимый… Больно…

Мне ничего не надо… планов никаких –

целуй её, люби, и по ночам спокойно,

не вспоминая наши встречи, спи.

А я любила, и люблю, и буду. Слышишь?

Не хочешь знать, но я так не могу, как ты,

«не привязаться» (поздно!),  «не влюбиться»…Жизни

не хватит разлюбить тебя… Прости…

Февраль печаль уносит в просинь 

Небес за лесом, за тесьмой 

Из фиолетовых колосьев 

Зари, взошедшей над Землей.

Сирень весенняя и звезды 

Из грез девичьих шьют мечту —

Любимой быть, и ночи роздымь

В снегу спускается тонуть.

Зеленых яблок запах с веток

С морозным звоном февраля

Срывает принц — игривый ветер,

Весенней свежестью маня!

Бесконечностью неба в ладонях

Почернел отвалившийся пазл...

Я назло постоянству сегодня

Поддалась на горячий соблазн...

Бархат роз и зажженные свечи

Ночь разбавили красками дня...

Поцелуями страсть меня лечит,

Обжигающим зельем губя...

Сладко-сладенько, и без клубники 

Губы сочные… алые… мед…

Только месяц за шторой безликий

Вкуса страсти людской не поймет...

Остальным, не настолько далеким,

И самим приходилось не раз

Пить любовь из чужого истока,

Поддаваясь на грешный соблазн.

Ветер печаль с лепестков незабудки

Робким касаньем смахнул в бирюзу

Зорьки апрельской, в неглаженой юбке

Вальс до упаду плясавшей в лесу…

Желтой искрой загорелись моменты,

Россыпью звезд на шелках синевы…

Чувства сквозь сон фиолетовой лентой

В душу б, как в волосы, ночью вплести,

Чтоб не забыть аромат незабудок, 

Свежий, как сок апельсиновых грез,

Утром влюбиться, теряя рассудок,

В спящего рядом по новой, до слез…

Ночь колдовская, с рассветом сливаясь,

Не торопи возвращаться назад —

В мир, освещенный плакучей печалью

Вместо весенней услады во снах.

Дай мне поспать, наслаждаясь мечтами,

В лунном сиянии стать «не как все»,

Чтобы любить, не боясь расставаний,

Лишь одного из мужчин на Земле.

Радость и грусть мне дарили сирени,

Облаком в спальне витал аромат, 

Майское утро в пейзаж акварельный 

Сонные окна окрасило в такт 

Музыке ветра красивой безумно,

Будто аккорды играла душа,

Солнца лучи, как прозрачные струны,

Перебирая почти не дыша.

Шторы взлетали и падали в ноги,

То открывая, то пряча рассвет,

И прогнала с темнотой я тревоги,

Цели наметив для новых побед!

Любовь безумная. Любовь чиста,

Как незапачканные грязью  туфли и ботинки,

В которых с осторожностью летят 

Над лужами-грехами люди-невидимки.

Воздушная, как облако. Как змей,

Всепоглощающая, скользкая и злая.

Чем не любить, нет ничего страшней,

И больше, чем взаимность, счастья не бывает.