От былины до считалки - Бахтин Владимир - Страница 14

В других былинах рассказывается, как Илья расправился с Идолищем,

которое засело в Киеве, обирает, унижает людей, оскорбляет князя Влади¬

мира— главу русского государства; он побивает захватчика Калина-царя и силу татарскую.

В этих произведениях благородный характер богатыря уже не меняется. Во всех былинах Илья Муромец остается могучим, справедливым, бескорыстным, храбрым.

Однажды на перекрестке дорог увидел Илья камень, на котором было написано:

В первую дороженьку ехати — убиту быть,

Во другую дороженьку ехать — женату быть,

Третьюю дороженьку ехать—богату быть.

Илья не испугался угрозы, поехал по первой дороге и одержал победу над сорока тысячами разбойников.

Черниговские мужики приглашают Илью стать у них воеводой, Соловей Разбойник предлагает ему великие богатства. Но Илью Муромца никто и ничем соблазнить не может.

Воин, богатырь, Илья там, где можно, старается избежать кровопролития: не бьет врагов, а на их глазах разбивает в щепки дуб, и они, устрашенные его силой, разбегаются; иногда Илья пугает врагов тем, что показывает в действии свой богатырский лук — со свистом, с шипением летят каленые стрелы. А иногда он просто высоко подкидывает и ловит противника — и тот тоже отказывается от своих злых намерений.

Писатель Константин Сергеевич Аксаков вспоминает, что в детстве (а родился он в 1817 году) ему довелось слышать рассказ о встрече Ильи Муромца с богатырем Зюзей. Сражения у них не получилось: Илья «схватил богатыря в руки и кинул вверх, и потом опять подхватил его на руки и поставил на землю. Богатырь, пока летел вверх и падал вниз, успел сказать сто раз: «Виноват, Илья Муромец, вперед не буду!»

В былинах подчеркивается, что Илья роду незнатного. Он или крестьянский сын, или старый казак. Из всех богатырей он самый близкий народу. Зато

с князем Владимиром Илья нередко враждует. Чуть что — князь попрекает Илью простым происхождением. Когда Илья привез в Киев побежденного Соловья Разбойника и сказал об этом Владимиру, тот не поверил и набросился на него с бранью:

Ай же ты, мужик да деревенщина!

Во глазах ты, мужик, да й насмехаешься,

Во глазах ты, собака, и подлыгаешься,

Где тебе проехать дорожкой прямоезжеей?..

Цылины о нашествии врагов на Русь часто начинаются с того, что Ильи в эта время нет в Киеве — он или уехал, или сидит в заточении. Князь Владимир велел закрыть его в погребе и не кормить, не поить (правда, дочь его Апракса-королевична нарушает этот запрет). И вот, когда дело уже совсем плохо и князь начинает горько сожалеть, что он так поступил с Ильей Муромцем, Апракса сообщает: богатырь жив. Владимир сам бежит к Илье, унижается, просит прощения. И Илья, несмотря на все свое презрение к князю, идет сражаться, говоря при этом: не за тебя иду я, не за княгиню, а за Киев-град, за русскую землю, за черных мужиков.

В былине «Илья Муромец и голи кабацкие» изображается уже что-то вроде народного восстания. Илья Муромец, обиженный на князя (князь не пригласил его на пир или посадил на меньшее место), сбивает золотые маковки с церквей и отдает их нищей братии, голям кабацким; вместе с ними он буйствует в Киеве. И только ловкий ход Владимира (он послал на переговоры дипломатичного Добрыню Никитича — названого брата Ильи) как-то исправляет положение. Илья говорит:

— Ай же ты, князь стольно-киевский!

А знал-то, послать кого меня позвать,

А послал-то братца ко мне ты крестового,

А того-то мне Добрынюшка Никитича.

Кабы-то мне да ведь не братец был,

А никого-то я бы не послухал здесь,

А скоро натянул бы я свой тугой лук,

Да клал бы я стрелочку каленую,

Да стрелил бы ти в гридню во столовую,

А я убил бы тя, князя, со княгинею.

За это я тебе-то нынь прощу

А этую вину да ту великую.

Чувство принадлежности к классу, классовое чувство возникает только на определенном историческом этапе, — после того как произойдет расслоение, разделение членов родовой общины на бедных и богатых, после того как в самой действительности сложатся классы, выявятся классовые различия, противоречия.

Все сходится. Самые древние образы былин относятся к догосударствен- ному периоду. Мы убедились в этом на примере Святогора. Добавим сюда еще образы былинных чудовищ, Змея, Змея Горыныча (в этом имени, кстати, тоже, возможно, есть какая-то связь с горами). Но все эти образы явно относятся и к доклассовому обществу. Никакой классовой оценки, классового чувства в характеристике этих образов не обнаружить. Это общенародные враги, насильники, без разбору хватающие, убивающие, пожирающие людей.

ДОЛГАЯ ЖИЗНЬ БЫЛИН

Итак, зарождение былин, если судить по их самым древним элементам, можно отнести к эпохе первобытнообщинного строя. Но окончательно, как особый вид народного художественного творчества, былины сформировались в условиях существования классов и государства.

Всякое классовое государство имеет две задачи. Во-первых, оно помогает господствующему классу, меньшинству, держать в повиновении эксплуатируемое большинство. Вторая задача государства — охрана независимости, борьба с внешними врагами. Народ вел непрерывную борьбу с угнетателями, а следовательно, и с государственной властью. Но он поддерживал государство и власть, когда речь шла о внешних врагах, о сопротивлении захватчикам. Отсюда, между прочим, и двойственное отношение былин к князю Владимиру. Когда он воспринимается как представитель господствующего класса, бояр- феодалов, он ненавистен народу, былина высмеивает, осуждает его. А как глава единого и сильного Русского государства он — герой положительный, он — «ласковый», «красное солнышко». Его как главу государства охраняют богатыри, они отстаивают его достоинство, его честь, его семью, когда иноземные захватчики приходят в Киев.

Русский былевой эпос1 —государственный эпос. Центральная идея, проходящая почти через все былины, — идея защиты государства, русской земли. Не только Илья Муромец, но и другие главные герои русских былин — До- брыня Никитич и Алеша Попович совершают лишь воинские подвиги. Они стоят на богатырской заставе, охраняют Киев, побивают всех врагов, как бы они ни назывались: Соловей Разбойник или Идолище, Тугарин, Змей Горыныч или Калин-царь.

В былине «Алеша Попович убивает татарина» так и говорится об этом:

Еще было во городе Киеве,

Что у ласкового князя у Владимира,

Еще было на дворе ведь три богатыря,

Проживали все у князя у Владимира,

Оберегатели были красну Киеву,

Что тому Ли князю всё Владимиру,

Апраксее-то же были королевичне,

Как любимой-то ведь Князевой племяненке,

Еще душечке-то были Марфе Митревне.

Особняком в русском эпосе стоит былина о Вольге и Микуле.

Князь Вольга едет за данью, встречает по дороге пашущего крестьянина и приглашает его с собой. Крестьянин соглашается. Таково содержание былины. Как видим, она не является воинской, в ней не происходит никаких сражений. В образе чудесного пахаря-богатыря Микулы Селяниновича, считают ученые, запечатлен трудовой подвиг наших предков — переход от охоты и собирательства к пашенному земледелию. Это действительно исторический подвиг, знаменующий новый этап в жизни славян.

Нет здесь и классовых столкновений. Но былина построена на противопоставлении: крестьянин — князь. Во всех случаях противопоставления верх одерживает крестьянин. Ни двое, ни трое дружинников, ни вся княжеская дружина не в состоянии сдвинуть с места соху Микулы, а Микула легко закидывает ее за куст одной рукой. Сам князь на своем коне позорно отстает от крестьянской кобылки (и он машет Микуле шляпой: мол, подожди). Микула Селянинович — настоящий богатырь. Когда на него напали разбойники, он побил их; он везет соль в мешках по сорок пудов. И поле его бескрайнее — богатырское поле, и соха его — богатырская, и лошадь — богатырская, и работа— богатырская... За два дня до встречи слышит Вольга, как Микула пашет землю: