Не обязан жениться - Монро Люси - Страница 11
- Предыдущая
- 11/29
- Следующая
– Я успел пожалеть о своем решении.
Вздохнув, Джиллиан взглянула на кольцо и вновь отвела взгляд.
– Я не буду ничего обещать до конца первого триместра.
– Это невозможно.
– Девять недель назад ты четко и ясно объяснил, что не готов на мне жениться, поскольку я не могу гарантировать рождение наследника престола. Если у меня случится выкидыш, мы вернемся к тому же самому, и мои шансы забеременеть будут столь же низкими, как и тогда. – По ее полному боли голосу можно было понять, как нелегко дается ей это признание, но ее лицо оставалось бесстрастным.
Макс не мог понять, что причиняет ей эту боль – осознание своих трудностей с зачатием ребенка или понимание, что, не роди она наследника, у них двоих будет мало шансов на общее будущее.
Так или иначе, он не хотел соглашаться с ней.
Он пересел к ней на диван, заметив ее едва уловимую попытку отодвинуться от него в угол.
– Пока мы медлим с объявлением о нашей свадьбе, какой-нибудь журналист в любой день может узнать о твоем состоянии, и пресса накинется на нас всем скопом.
– Если журналисты не подкупят врачей, они не узнают о моем состоянии.
– Демьян не подкупал твоего врача.
– Тогда как он узнал?
– Не уверен, что ты действительно хочешь об этом знать.
– Хочу.
– Через хакера.
– Вы взломали файл с моими медицинскими документами? – гневно переспросила Джиллиан.
– Демьян…
– Да-да, твой кузен, а не ты.
– Тем не менее было бы глупо полагать, что никто другой не сможет это сделать. Есть ведь плановые посещения врача…
– До двенадцатой недели мне не надо ходить к врачу, – перебила она его.
Макс выразительно посмотрел на нее. Она знала, что он был прав: журналисты легко находили доступ к информации, которую люди считали надежно спрятанной от всего мира.
– Ты очень стараешься держаться в тени. Почему?
– Для Воларуса выгоднее, если члены королевской семьи не попадаются на глаза журналистам.
– Почему?
– Если тобой интересуется пресса, значит, тобой интересуется весь мир. А этот интерес легко перетекает в политические дискуссии и множит предрассудки. Сегодня Воларус – малоизвестная страна, которая может похвастаться стратегическим расположением и богатством природных ресурсов. В этом залог нашего процветания.
Кое-кто, слыша название его страны, подозревал, что ее происхождение было связано с Россией. Но это не так. Совсем не так. Название Воларус происходило от украинского выражения, означавшего «свободу от России».
Один из предков Макса был гетманом Украины еще до того, как она вошла в состав России. Не желая того будущего, которое было уготовано их родине, группа украинцев – как знатных, так и самого простого происхождения, – бежала из страны, осев в конце концов на небольшом острове в Балтийском море. Там и было организовано государство Воларус. Официальным и самым распространенным языком страны до сих пор оставался украинский. Завершая среднее образование, каждый гражданин страны в совершенстве владел, помимо родного, хотя бы одним иностранным языком. Сам Макс бегло говорил на четырех иностранных языках и еще тремя владел достаточно сносно для того, чтобы путешествовать по миру без переводчика.
Но вот общий язык с женщинами он находил с огромным трудом.
– Похоже, вся твоя жизнь посвящена Воларусу.
– Да.
Что ж, он не собирается просить за это прощения. И менять ничего не будет.
Он был рожден для исполнения долга, всю тяжесть которого мало кто мог осознать. Но он не жаловался. Его место в мире было вполне определенным, и он не хотел его менять.
– Что ж, это еще одна причина не привлекать всеобщего внимания к твоей стране помолвкой, разорванной из-за выкидыша.
– Я не собираюсь разрывать нашу помолвку, даже если случится выкидыш. – Макс говорил искренне, хотя здравый смысл диктовал обратное.
Но ведь она забеременела после одного-единственного раза, когда они занимались сексом без презерватива! Это явно показывало их идеальную биологическую совместимость. Так что, даже если у Джиллиан случится выкидыш – хотя он был уверен, что этого не произойдет, – она непременно забеременеет вновь.
Кроме того, речь шла не о помолвке, а о свадьбе. С политической точки зрения им следовало немедленно заключить тайный брак, после чего устроить масштабный помпезный прием по этому поводу.
Его мать с удовольствием придумает сценарий. Ей нравилась Джиллиан, она ясно дала ему понять, что одобряет его выбор. Конечно, столь скорая беременность вряд ли ее обрадует, но она не из тех, кто плачется на обстоятельства, которые не в силах изменить.
Королева Воларуса непременно будет настаивать, чтобы брак был заключен как можно скорее.
Впрочем, вслух Макс об этом говорить не стал. Потом он сумеет убедить Джиллиан пожениться немедленно – конечно, если сейчас уговорит ее в принципе принять его предложение.
– Ты считаешь, что я, конечно, соглашусь выйти за тебя. – Джиллиан будто читала его мысли.
Макс положил кольцо ей на колени и встал.
– А что нам еще остается?
– Как это мило!
Он не ответил. Ее сарказм был грубоват, но, в сущности, она была права.
– Мне следовало бы жениться на тебе, даже если бы я не хотел этого. – Он неуклюже попытался дать ей понять, что женитьба на миловидной блондинке нравится ему сама по себе.
– Еще лучше!
Черт побери! Он всегда был отличным дипломатом, но его проклятое неумение общаться с женщинами, похоже, на этот раз все испортит.
Он широким шагом пересек комнату и остановился возле бара. Черт, зачем ему еще виски? Первая порция до сих пор стоит почти нетронутая. Джиллиан может говорить что угодно – и все-таки она носит в животе наследника трона Воларуса. Она должна выйти за него замуж.
– Если бы не беременность, ты этого не предложил бы.
Она говорила без злости, и все же Макс понимал, что эта мысль заставляет ее страдать.
– Какое это имеет значение? – Он посмотрел ей прямо в глаза. – То, что у тебя будет ребенок, – это настоящее чудо. Наше общее чудо.
– Да.
– Значит, ты выйдешь за меня.
– Да, ребенок – это чудо, и все-таки это имеет значение. – Ее лицо излучало решимость. – В ближайшие две недели я не дам никаких обещаний. Ты можешь убеждать меня до хрипоты, но мое решение неизменно.
В ее голосе не было жалости, ее глаза смотрели твердо и непреклонно. Он не привык видеть Джиллиан столь решительной, но понимал, что вопрос закрыт. Она не уступит.
– Значит, мы поженимся через две недели.
– Я ничего не обещаю…
– Да, до начала второго триместра. Я помню.
– Тогда прекрати вымогать у меня обещание, которое я не готова дать.
– Но ты дашь его.
– Я не знаю.
– Ты знаешь. Ты сама сделала выбор.
– Что ты имеешь в виду?
– Встречаясь со мной, ты знала, что этим берешь на себя определенные обязательства. Не такие, как с другими мужчинами.
– Когда я согласилась встречаться с тобой, я не давала согласия подчинить тебе всю мою жизнь!
Он понимал, что она имеет в виду. Да, они не говорили об этом вслух. Но это ничего не меняло.
– Когда ты согласилась заняться сексом без презерватива, ты не знала о своих проблемах с фаллопиевыми трубами.
– Мы занимались сексом вдвоем. Ты тоже принимал решение.
– Я был уверен, что беременность невозможна… по крайней мере, вероятность очень мала.
– Значит, тебе не повезло.
– Я так не считаю.
Джиллиан нахмурилась. И вдруг ей все стало ясно. Хотя она не была уверена, что эта ясность – не обман зрения.
– Что ж, наверное, действительно все сложилось к лучшему. Я рожу наследника трона.
– Я буду любить нашего ребенка не потому, что он – наследник трона.
– Правда? Это уже кое-что.
– Мои отец и мать правили страной. Это нелегко, хоть наша страна и невелика. Но они были хорошими родителями.
– Несмотря на то что твой отец много лет делил время между семьей и своей графиней?
- Предыдущая
- 11/29
- Следующая
