Папуас из Гондураса - Шинкарев Владимир - Страница 1

• 1/17
• Следующая

Заточник Валерий Марус, придя домой с производства, даже не успев поесть и отдохнуть, зачастую включает в работу прибор… нет, не прибор и не аппарат… включает в работу машину, представляющую собой коробку с экраном. Назначение машины – воспроизводить тяжелый и неинтересный бред. Эта всем знакомая машина называется телевизором, ее можно увидеть в самом неимущем доме.

В описываемый период времени Валера каждый день приходит с работы чуть поддатый и смотрит многосерийный телефильм. Иногда он пропускает целую серию, иногда застает только конец; иногда, осоловелый, вскидывает глаза на телевизор только при звуках выстрелов и громких криках. Случается, вероятно, что происходящее домысливается в полутьме. Бывает, что он по ошибке смотрит другую программу.

Вот Валера включает телевизор и тяжело плюхается на раскладушку.

На экране толпа людей в тельняшках и ватниках с плакатами: «Stop the neitron bomb!» («Митьки всегда будут в говнище!» (англ.)). Голос диктора за кадром:

– Мощная волна манифестаций против бесчеловечности…

Валера, выматерившись, встает с раскладушки и переключает телевизор на другую программу. Юрий Сенкевич:

– … и в заключении нашей передачи интересный видеосюжет из Франции. Хочу предварить его любопытными данными опроса общественного мнения, которые приводит влиятельный буржуазный еженедельник «Монд». В середине восьмедисятых годов на вопрос хотят ли они на кого-нибудь походить, отвечали «оригинально» – 70% сознательного мужского населения Франции, 30% хотели бы походить на широко популярных киноактеров и рок-музыкантов, причем больше всего голосов получили Девид Боуи и Сильвестр Сталлоне.

Эта картина резко изменилась. Только 9% французов довольны своей внешностью, а Сильвестра Сталлоне иже с ним идеалом мужской красоты считает только 1%, 30% населения Франции мечтают быть похожими на Дмитрия Шагина. Желая вернуть себе утраченную популярность, такие известные в прошлом актеры, как Жан-Луи Барон и Жан-Поль Бельмондо отрастили бороды лопатой и подолгу лежат неподвижно, часто употребляя жирную пищу и пиво. Наш корреспондент на днях просил прокомментировать это явление известного публициста, философа, писателя и драмматурга Жан Поль Сартра.

Корреспондент (говорит в микрофон, стоя спиной к Жан Поль Сартру, сидящему на раскладушке в углу раскошно обставленной залы. Жан-Поль Сартр слушает по кассетному магнитофону матросскую тишину, притоптывая валенками и размахивая кулаком):

– Новая мода стремительно захватила Париж. Лучшие аристократические клубы раскрывают своим членам двери только в том случае, если на них одеты тельняшки и ватники, да и в любой ресторан первого класса вас теперь врядли пустят без ватных штанов.

(Поворачивается к Сартру)

– Мсъе Сартр, разрешите задать вам несколько вопросов о…

Сартр (ласково рычит):

– А ты к интервьюшечке-то хорошо подготовился?

Корреспондент:

– О, да! Я внимательно изучил ваш труд «Из экзистенцианизма в говнище» и хотел бы…

Сартр (с некоторой тревогой):

– Как, совсем не подготовился?

Корреспондент (внезапно все поняв, достает бутылку Клошарского вина и учтиво подает Жан Поль Сартру)

– Мсъе Сартр, разрешите задать…

Сартр (ласково кладя руку на корреспондента):

– А за что ж ты так то? Будешь потом говорить, что Сартрушка тебя обожрал…

Корреспондент берет бутылку и делает глоток.

Сартр (с яростным криком «Стой, гад!» отбирает бутылку)

Корреспондент:

– Мсъе Сартр, разрешите…

Сартр (горько):

– Пришел в жопу пьяный, все выжрал…

(Протягивая бутылку корреспонденту)

– … на! пол-бутылки выжрал – так допивай уж всю до дна, коли так!…

Юрий Сенкевич:

– На этом разрешите попрощаться с вами, дорогие товарищи… И т. д.

Разумеется, я шучу. Ничего такого на самом деле не показывают. На самом деле на экране телевизора хорошо упитанный мужчина на фоне группы рабочих. Упитанный мужчина объясняет корреспонденту:

– Будут выполнены!

Голоса рабочих:

– Верно! Выполним!

Упитанный мужчина:

– Но главное для нас на производстве – помнить, что каждый человек – это лишность.

Рабочие (повесив головушку):

– Верно. Лишность…

Совершенно очевидно, что рабочие, как, вероятно и упитанный мужчина, произносят слово «личность» от слова «лишний».

Валера переключает телевизор на другую программу.

– Не оставляйте надежды, маэстро, не убирайте ладоней со лба!

Допев, Окуджава молча сидит, улыбаясь!

– У меня вопрос! – звучит в зале; Окуджава, щурясь, ищет по залу говорящего.

– Да здесь, здесь! – раздраженно говорит женский голос, – сектор пять!

Окуджава не может отыскать даже сектор пять и публика начинает хихикать над его непонятливостью. Наконец находит.

– Булат Жалвович, – говорит девица штурмового вида лет пятнадцати, одетая тысячи на три, как почти все в зале, – я хочу спросить: почему вы не поёте острых песен?

Окуджава искренне веселится.

– Это каких-же острых?

– Ну, например, как у Боярского.

– Не знал, что Боярский поёт… острые песни.

– Спасибо, Булат Окуджава, а почему вы не пишете песен про любовь?

– Вы знаете, я уже стар… но я пишу только про любовь!

Ведущий смеется, приглашая этим посмеяться и всю молодежь.

– У меня вопрос, сектор восемнадцать!

Снова канитель с поисками спрашивающего. Им оказывается юноша, весь в цепях, в браслетах с шипами, парик из конских волос, охвачен ошейником.

– Булат, скажи, как ты относишся к «металлическим» группам?

– Ну мне приходилось видеть пару фильмов об английских «металлических» группах, но…

– Это совсем не то! – радостно кричит металлист, торопясь представить себя, – я говорю про советское движение «металлистов». Мы носим цепи, потому что мы рабочие… Мы начали играть металлический рок гораздо раньше всех в мире!

– Нет, мне не приходилось слышать отечественного «металлического» рока…

Юноша медленно садится.

Ведущий, широко улыбаясь, благодарит Булата Жалвовича Окуджаву за выступление и тот под аплодисменты уходит. А ведущий сгоняет с лица улыбку и говорит:

– Дорогие друзья, я вижу, вы все любите музыку, ходите в дискотеку. Вы хотитие современно одеваться, ведь так?

Из зала в разнобой:

– Так!

– Но посмотрите, как это иногда кончается.

Зал недоуменно хихикает. На большом экране залу показывают допрос или скорее разговор с девушкой пятнадцати лет, учащейся ПТУ, домушницей.

– Маша, скажи, зачем тебе было нужно столько денег? Ведь только за последнюю неделю ты ограбила несколько квартир.

Маша сидит, сгорбившись, спрятав лицо.

– Мне нужны были деньги… Я хотела хорошо одеваться.

– Но почему ты ограбила столько квартир? Почему ты не пошла работать, не заработала деньги честно?

– Столько заработать нельзя… Если бы я пошла работать, меня бы все обсмеяли на дискотеке…

– Но разве можно грабить квартиры, добывать деньги так нечестно?

– Нельзя… Я даже хотела работать, но меня не брали ещё… А если плохо одеваться, то с тобой никто и разговаривать не будет.

Экран гаснет. ведущий обращается к залу.

– У нас в гостях Олег, знакомый Маши по дискотеке. Встань, Олег!

• 1/17
• Следующая