Возрастные кризисы - Шихи Гейл - Страница 10

• Предыдущая
• 10/110
• Следующая

Примерно к сорока пяти годам равновесие восстанавливается, появляется чувство стабильности, которое может принести удовлетворение.

Если человек отказался проявить активность в середине жизни, чувство спада перерастет в чувство покорности. Через некоторое время человек, остановившийся в развитии, лишится поддержки и безопасности. Родители становятся детьми. Дети станут незнакомыми людьми. Друг вырастет и уйдет. Карьера превратится просто в работу. И каждое из этих событий будет ощущаться как несостоявшееся. Кризисное состояние вернется где-то к пятидесяти годам. И хотя его удар будет еще мощней, он может подтолкнуть покорного человека среднего возраста к восстановлению жизненных сил.

С другой стороны…

Если в эти годы мы найдем новую цель, вокруг которой решим построить подлинную структуру жизни, то они смогут стать лучшими в нашей жизни. Личное счастье помогает тем партнерам, которые принимают себя такими, каковы они есть:

"Я не знаю никого, кто бы понял меня лучше". Родители могут быть прощены за то, что дети дались им слишком тяжело. Дети могут быть отпущены без сожалений. В пятьдесят лет приходит новая теплота и умудренность опытом. Друзья и личная жизнь становятся важны как никогда. Люди, которые преодолели середину жизни, чаще всего заявляют, что их девиз сейчас: «Не заниматься ерундой».

Пьянствовать, предаваться любовным забавам, заниматься спортом, болтаться с компанией по улицам, уйти в армию, присоединиться к миротворческим силам, вступить в университетский женский клуб и студенческую организацию, употреблять наркотики, курить марихуану, увлечься йогой, религиозными сектами, буйствовать, упрямствовать, искать ощущение блаженства — каждое из этих действий удовлетворяет некоторые потребности молодых людей, которые стремятся испытать себя и найти свою собственную правду.

Постепенно отходя от семьи, мы начинаем поиск «себя». Это обычно называется кризисом юности. Однако цель достигается не тогда, когда мы определяемся с решением, кто мы такие и что собираемся делать в этом мире, — подобные решения переоцениваются со временем. Юнг называет это индивидуацией, Маслоу — самоактуализацией, другие — интеграцией или автономией. Я рассматриваю это явление как достижение нашей подлинности, имея в виду достижение того внутреннего состояния, в котором мы узнаем обо всех наших потенциальных возможностях и обретаем силу, позволяющую полностью их реализовать.

Как долго длится процесс достижения подлинности? До полового созревания мы — дети. Юношеский период продолжается до двадцати лет, после чего мы обретаем условную подлинность. А где-то между тридцатью пятью — сорока годами, в среднем возрасте, мы либо духовно ослабеваем, либо достигаем истинной зрелости, которая дает нам духовный расцвет и способствует проявлению подлинных качеств личности.

Если вы уже оставили дом, то, вероятно, ворчите иногда:

«Что за ерунда? Я же взрослый человек! Разве я не зарабатываю? Разве я не забочусь о своем ребенке? Разве я не живу, как хочу, независимо от того. что обо мне думают мои родители?» Эти и другие внешние проявления, свидетельствующие о том, что вы взрослый человек, легко обнаружить. А вот обнаружить сложный внутренний рост не так просто.

Каждый ребенок, войдя в этот мир, стремится поставить себя в центр Вселенной и воспринимает ее как свой внутренний крут. Первые несколько месяцев это дается ему очень просто. Ребенок является цельным миром и поэтому не ощущает свое "я" как отличие от «других».

Постепенно, хотя и неосознанно, этот первый круг начинает включать примитивные изображения людей, которые о нем заботятся. Обычно первый «другой» человек для ребенка — его мать. Поскольку потребность и ответ не всегда совпадают, у ребенка впервые нарушается баланс между удовлетворенностью и недовольством. Ребенок начинает плакать, обращаясь к человеку, который о нем заботится, кормит, успокаивает и создает комфорт. Обнаружив, что большая часть его потребностей удовлетворяется своевременно, ребенок получает фундаментальный ресурс, на основе которого происходит его развитие: чувство доверия.

Это доверие позволяет ребенку осознать обмен, в процессе которого познаются чувство "я" и «другой». Психологи называют это взаимопониманием.

Ранний пример взаимопонимания можно увидеть, когда ребенок улыбается. Мать улыбается в ответ, в то время как ребенок награждает ее еще более восторженной улыбкой. Сущность взаимопонимания заключается в том, что каждому требуется признание другого. Появилась первая страница в жизни ребенка, повествующая о взаимоотношениях.

Наше ищущее и объединяющее "я"

Ощутив в два года первое чувство "я", мы получаем экстраординарную способность к формированию нашей собственной индивидуальности. Начинается постепенный и мучительный процесс отделения внутренней реальности меня от возвеличенных их. Вот в чем загвоздка. Восхищение родителями вызвано зависимостью от них и, следовательно, необходимостью относить их к категории всемогущих.

Что— то невидимой нитью соединяет ребенка с матерью, пробуждает у него чувство комфорта и потворствует его острому желанию ощутить удовольствие или силу. Этот толчок настолько силен, что сейчас юное дитя хочет отдаться своим внутренним побуждениям и растворить свою многообещающую оригинальность. Почему бы нет? До тех пор пока мы купаемся в нашем эгоцентрическом круге, мы ничего не знаем о проблемах, которые нас окружают. Мы сталкиваемся с проблемами только тогда, когда наше внутреннее "я" становится оппозиционным. Это случается, когда "я" начинает разделяться.

Эти силы лучше представить как две стороны нашего "я". Они являются такими же разными, как и две оппозиционные фракции в Конгрессе. Одна наша половина стремится к объединению и может быть названа объединяющим "я". Другая половина побуждает к поиску нашей индивидуальности и может быть названа ищущим "я".

Объединяющее "я" порождает универсальное желание прикрепиться к кому-то, восстановить близкие отношения с матерью, так как в основе этого слияния будут прекрасная гармония, абсолютная безопасность и бесконечность. Эта сторона "я" сформировалась из разочарования от того, что мы действительно отделяемся и отличаемся от близких людей, которые о нас заботятся. Появляется желание соединиться с «другим» человеком, который станет источником любви и удовольствия. И это желание, как пишет психоаналитик Э. Якобсон, «вероятно, никогда не ослабевает в наших эмоциональных переживаниях».

Отождествление проявляется как подражание другому. Мы величаво ковыляем в материнских туфлях на высоком каблуке или старательно воспроизводим отцовский ритуал бритья невидимым лезвием. За тысячами таких имитаций действий родителей, которые мы выполняем в первые годы жизни, скрывается желание сохранить максимально близкие отношения с нашими источниками любви.

Как трогательно и прозрачно мы проявляем наше желание соединиться с другим человеком в жизни. В любовном экстазе мы очень близко подходим к новому обретению чувства слияния. Физическая близость не только успокаивает возможный гнев, который накапливается в нас в течение дня, но и дарит ощущение бесконечной гармонии, которая напоминает оригинальное состояние, когда наше "я" и другое "я" кажутся одним целым. Способность ощущать, как чувствуют себя другие, также зависит от настоящего слияния. Наше объединяющее "я", постоянно пытаясь восстановить близкие отношения, всегда желает безопасного и тесного соединения.

Ищущее "я" человека управляется противоположным желанием: разделиться, обрести независимость, исследовать свои качества, стать хозяином своей судьбы [2]. Этот импульс подпитывается в раннем детстве, когда мы начинаем восхищаться собственными умениями и способностями. Как только мы начинаем ходить, мы хотим гулять без чьей-либо поддержки, карабкаться вверх и вниз по лестнице, не обращая внимания на ограждения и на предупреждение матери: «Осторожно, ты можешь упасть». Развиваясь, мы формируем в собственном «внутреннем мире» множественные изображения самих себя как «сильных» личностей, на которых мы хотим походить.

• Предыдущая
• 10/110
• Следующая