Цветочек - Аверкиева Наталья "Иманка" - Страница 36

— Милорд, спускайтесь, мы вас ждем, — велел Рихард.

Милорд с трудом сел. Голова кружилась. Тело разбито. Глаза болят. Шея… Голову он повернул с трудом. Нащупал в темноте фляжку. Сделал большой глоток. Осталось совсем немного. Надо растянуть до замка. Если сейчас не получится сбежать на переправе, то надо будет как-то выкручиваться уже в городе и в замке. Он в ловушке. Хоть убивай к чертям этого идиотского Рихарда! Заорать что ли? Том улыбнулся. Он сейчас ведет себя, как Цветочек. Так же истерит и принимает такие же дурацкие решения. Король, черт его дери, узурпатор, тиран… Боже, слов-то каких нахватался. А ведь раньше даже не слышал таких.

Том медленно спустился во двор. Выглядел он неважно, а чувствовал себя еще хуже. Надо использовать малейшую возможность для побега. От мешка уже пошел запах. Странно, что он заметил это только на улице. Бросить бы… Нельзя. Рихард протянул ему хлеб с мясом, флягу с водой. Есть не хотелось. Пить только. Поспать бы нормально. Ладно, на пароме отдохнет. Лишь бы сесть удобно, чтобы можно было тихо бултыхнуться в воду и удрать от них.

На пароме ему выделили самое удобное место — посередине. Том болезненно сжался на деревянном настиле, понимая, что ему снова отрезали все пути к побегу. Рихард стережет его, как черт грешную душу, никаких шансов, ни единого, ни малейшего. Надо будет перед замком допить остатки варева. То ли сил вообще не осталось, то ли уже не действует магия Густава. Рихард не трогал его, просто был все время рядом. Молчал. Иногда помогал, когда Тому становилось невмоготу. Еще рука разболелась. Парень едва ощутимо дотрагивался до повязки, понимая, что ее не мешало бы сменить. Мешок этот мешается. Они в замке будут через пару часов. Жить ему осталось совсем чуть-чуть. Как же удрать? Что же это за чертовщина такая!

Всю дорогу до замка он прикидывал, когда лучше выпить лекарство. Оно давало ему силы и притупляло боль, мир не казался таким убогим, хотелось жить. Однако и отпускало оно так же — вдруг краски меркли, боль нарастала, ноги подкашивались, а руки обессиливали. Ему надо быть в замке в форме. В хорошей форме. Шансов на спасение нет, но хотя бы умереть достойно. На сколько его хватит в этот раз? Утренняя доза отпустила через полтора часа.

Город встретил их последними приготовлениями к главному празднику страны — коронации. Везде развешены флаги, на центральных улицах расставлены кадушки с цветами. Нарядный народ уже толкался у центрального собора, площадь вокруг которого оцеплена солдатами. До коронации оставалось четыре часа. Появление молодого короля в окружении шести охранников, вызвало бурный восторг у окружающих. Том приветливо улыбался подданным, махал здоровой рукой и придерживал больной рукой полы плаща — еще не хватало, чтобы люди увидели его залитую кровью камизу и котту. Так, Рихард повез его не тайными ходами, а в открытую. Может быть, все обойдется, и дяде действительно можно доверять. Черт, Том ничего не понимает. Зачем тогда понадобилось убивать Вилла? Если он его опасался, то можно было просто выслать брата из страны, пожаловать ему землю и замок, пусть бы жил в свое удовольствие. Цветочек при всем его дурацком занудном характере просто не может быть агрессивным. Он разумный и адекватный, смелый и отчаянный, но никак не агрессивный. Что-то тут не так… Ладно, сейчас важно попасть на этаж брата. Там прямо по коридору тайный ход. Сказать, что устал, что надо переодеться, и бежать из замка к бабе Унгине. Уж она-то разберется, зачем надо было Цветочку голову срывать.

Том допил лекарство. Ничего, минут пятнадцать-двадцать у него есть. Надо быть настороже. Что ж, Том Эверт, вот он твой звездный час. До сих пор тебе удавалось водить за нос только собственного брата. Кстати, ко всем тем приятным словам про его ум, отвагу и честь, можно добавить еще одно — балбес.

Дядя Генрих — высокий, статный мужчина, с крепкими руками и вихрастой головой — лично выбежал встречать племянничка во двор.

— Милорд, — склонился Рихард. — Ваше приказание выполнено.

Герцог кинул на него быстрый взгляд. Охранник едва заметно кивнул. Замершее от перенапряжения сердце, вновь забарабанило в груди Тома. Он нервно почесал за ухом и отвернулся. Рихард или на самом деле поверил ему, или просто не хочет выдавать. С чего бы ему так подставляться? Не с чего. Следовательно, Рихард считает, что в мешке голова Вилла. Это хорошо. По крайней мере, убивать его здесь не будут.

Милорд счастливо улыбнулся, помог мальчишке спешиться.

— Ты бледен, друг мой? — заботливо похлопал он его по больному плечу.

Том вскрикнул от боли.

— Что такое? — засуетился, распахивая плащ.

— Разбойники в лесу напали. Насилу отбились, — Том показал окровавленное плечо.

— Рихард? — деланно возмутился милорд.

— Я охранял его величество. Ему приспичило помочь друзьям. Я не мог ослушаться приказа короля, — пожал он плечами.

Том недовольно покосился на мужчину. Чертов ублюдок! Да если бы он не успел, Эмиль и Густав уже бы общались с родственниками на небесах. Он с охраной пришел в самый последний момент.

— Ну ты что же, дружок, не бережешь себя? Рихард, идите, отдыхайте. Вы мне сегодня больше не нужны. Пойдем, Том, в дом. Ты, верно, устал с дороги.

— Разрешите мне отдохнуть, с ног валюсь, — пожаловался мальчик жалостливо, преданно глядя ему в глаза.

— Идем, идем! Сначала выпьем за твое возвращение.

Они шли по длинным коридорам в центральный зал. Здесь прошел его самый счастливый в жизни день. Здесь он ходил с Цветочком. На стенах висели портреты членов его семьи, которую он никогда не знал. Отец и мать, которую он никогда не видел. Сам Цветочек — видимо пару лет назад рисовали. Он тут совсем еще ребенок, но такой важный. Как же попасть на этаж Цветочка? Дьявол! Дьявол! Дьявол! Как же туда попасть?

— Ну что же ты молчишь? — улыбался дядя.

— Так вы у Рихарда уже все узнали. К чему вспоминать неприятное? — огрызнулся Том. Но взял себя в руки. Нельзя. Надо ныть, что устал, что не держишься на ногах.

— Хочу от тебя услышать.

Том скинул плащ, сел в ближайшее кресло к окну. Меч рядом. Только бы успеть выхватить. Тело напряжено так, что мышцы сводит. Главное, успеть выхватить меч.

— Ты возмужал, как я погляжу. Вот сразу видно, что возмужал. Одежда вся в крови. Это от твоей раны?

— Нет. Хотя и от нее тоже.

— Тяжело было решиться?

— Ну… Не каждый день перерезаешь глотку невинному созданию, — он вынул меч из ножен и принялся рассматривать полученные в бою зазубрины. Какого черта, он его не наточил, а?

— Крови, я смотрю, много?

Том скривился и всем своим видом дал понять, что разговор ему не нравится.

Дядя Генрих подал бокал с вином.

— Да здравствует король!

— Ура! — вяло усмехнулся Том. Но пить не стал. Слишком пристально дядя смотрел на него. Подозрительно как-то.

— Пей, — улыбнулся он доброжелательно.

Том поднес бокал ко рту.

Дядя аж замер. Дышать перестал.

— Я потом… С дороги, уставший, голодный, еле на ногах стою, сейчас два глотка — и развезет меня, как пьяную курицу, — пролепетал Том, отставляя бокал. Рука дрожит. Надо расслабиться.

По лицу герцога скользнуло недовольство и нетерпение. Но он быстро справился с эмоциями.

— Можно я пойду к себе? Я очень устал.

— А где то, что я просил привезти?

— Во дворе. Привязано к луке. Оно уже протухло. Дядя, можно я пойду? Мне бы немного отдохнуть. Потом я буду весь ваш.

Генрих хлопнул в ладоши. На пороге возник слуга.

— Принеси мешок, что привязан к седлу коня его величества.

Том снова взялся за бокал. Принялся крутить его в руках, краем глаза наблюдая за дядей.

— Ты хочешь меня обидеть? Ты не выпил сам за себя, — нахмурился герцог.

— Боюсь, что с дороги алкоголь на мой организм подействует плохо, — жалобно отозвался Том. Протянул бокал дяде: — Хотите?

— Нет, — как-то слишком поспешно отказался милорд. — Это твое вино. Пить из чужого бокала — плохая примета.