Остров Локк - Шервуд Том - Страница 16

• Предыдущая
• 16/69
• Следующая

Передвигаясь на корточках, за какие-то полчаса я обрубил все остатки канатов и обрывки парусов. После этого взял большую пилу и принялся отпиливать от реи примерно равные куски. Перед тем, как обрушить очередной кусок в воду, я вбивал гвоздь и привязывал к нему верёвку, второй конец которой закреплял на палубе.

За пару часов я распилил рею на восемь частей – по четыре с каждой стороны. Ещё два куска отпилил от верхушки мачты. Таким образом, к полудню в воде покачивались десять брёвен, к которым с корабля тянулись верёвки, не давая им уплыть.

Вдруг послышались голоса и плеск вёсел. К кораблю подплывала шлюпка. Тревога и страх охватили меня.

Строите лодку, мистер Том? – крикнул, привстав со скамьи, Малыш.

В ответ я лишь вяло махнул рукой, изображая приветствие. Взял точильный брусок, отошёл к краю палубы и принялся править топор.

Шлюпка пристала. Внизу, под палубой, деловито засновали люди, заскрипела передвигаемая мебель. От шлюпки и из-под палубы доносились голоса, и они держали меня в напряжении.

Вдруг я услыхал своё имя!

– Возьми у Тома пилу, – говорил кому-то Стив.

Послышались тяжёлые шаги, и на палубе появился Герберт. Лицо его раскраснелось, на толстом носу блестели капли пота.

– Том, где пила? – почти выкрикнул он и, не дожидаясь ответа, направился к моим инструментам.

Герберт был уже возле столярного ящика, как вдруг меня пронзила мысль: “Он увидит пистолеты!”

Уронив точильный брусок, не помня себя, я бросился к нему. Герберт обернулся на шум, и ужас исказил его лицо. Очевидно, увидев меня, бегущего с топором в руке, он подумал о чём-то страшном. Отпрянув назад, он запнулся о верёвки и, падая на спину, дико закричал. В ту же минуту палуба наполнилась людьми.

Четверо стояли поодаль, с опаской глядя на топор, пятый, полулёжа на спине, отползал к ним, отталкиваясь пятками и локтями.

– Ну, вот и мои враги, – внутренне холодея, сказал я сам себе.

– Только пилу хотел! – кричал срывающимся голосом Герберт. – Только пилу хотел!..

Толстое, красное лицо его было искажено, губы дрожали. Стоящие на палубе молчали, их взгляды пронзали меня. Кто-то наклонился и помог Герберту встать на ноги.

– Вот значит как, мистер Том, – недобрым голосом сказал Стив.

– Всё правильно, – вдруг отозвался один из матросов. – Это его пила.

Стив быстро взглянул на него, но смолчал и снова обратился ко мне:

– Нам нужна пила, мистер Том.

И я начал смертельную игру. Опершись ладонью о край крокодильего ящика, я вспрыгнул на него и сел, свесив ноги. Оттуда, сверху, я сказал:

– Вчера мне нужно было весло, мистер Стив. Дали вы мне его?

Я взял свой столярный ящик и поставил к себе на колени.

– Дали мне его?! – повторил я, и голос мой зазвенел. – Нет, мистер Стив. Мне предложили сделать его самому.

Я принялся вынимать из ящика инструменты и складывать их рядом с собой.

– Вам нужна пила? – продолжил я после маленькой паузы. – Так сделайте её сами.

Из ящика убрались второй топор, молоток, связка гвоздей. Стив зло сузил глаза, но кто-то уже весело хмыкнул, а матрос повторил:

– Это его пила.

Стив окинул спутников взглядом, от которого все притихли, и произнёс:

– Вопрос собственности. Вот, значит, как.

Я выложил бутылку с водой, сухари, колбасу.

– Ну и как же нам решить этот вопрос? – всё с той же угрозой в голосе продолжил Стив.

По нему было видно, что он не отступит, что считает дело уже решённым и просто ждёт удобного момента, чтобы завершить его.

В ящике не осталось ничего, кроме пистолетов. Ребристая рукоять легла в ладонь, неслышно хрустнул взводимый курок. Я почувствовал досаду на себя за недавний страх, а вместе с ней – решимость и злость. С перехваченной у Стива угрозой в голосе, не вынимая руки из ящика, я жёстко ответил:

– Не нам с вами его решать, мистер Стив! – и, не давая ему опомниться, продолжил: – Собственность всегда и везде неприкосновенна. Она или покупается, или обменивается. Вы хотите меняться, мистер Стив? Пожалуйста. Пилу на шлюпку.

Я смотрел ему в лицо. Чёрные волосы, чёрная, подстриженная бородка, ярко-красный платок на шее. Сложенные на груди тёмно-коричневые от загара руки, вздувшиеся бугорки мышц. Карие, блескучие глаза горели едва сдерживаемой яростью.

В воздухе повисла грозная тишина. Впервые я не отвёл глаз перед его взглядом. Одной рукой я придерживал столярный ящик, другой сжимал рукоять пистолета. Ладонь была мокрой.

Стив не выдержал первым. Оглянувшись на своих людей, он прорычал:

– Ну, что сбежались? Давайте за работу! Я сам здесь разберусь…

– Не спешите, мистер Стив! – немедленно откликнулся я. – Хочу высказать требования о…

– Требования?! – гневно оборвал он.

– Именно, – стараясь казаться спокойным, ответил я и отчеканил: – Требую немедленно оговорить условия владения вещами и продуктами, находящимися на корабле. Чтобы исключить такие вот случаи,– я кивнул в сторону Герберта. – И решать должны все присутствующие, а не только самозваные командиры.

– Что ты хочешь этим!.. – закричал было Герберт, но Стив поднял руку и зловещим тоном проговорил:

– Ладно, послушаем.

Я сделал небольшую паузу, поёрзал, разминая затёкшую спину, и продолжил:

– Что касается еды и прочего, переправленного уже на берег, меня это не заботит. Но вот остальное…

Я перевёл дух. Все смотрели, слушали. Видно было, что напряжение спадает. Кто-то даже присел на корточки, доставая табак и трубку.

– …Что касается остального, предлагаю договориться вот как. Всё то, что на корабле, – не принадлежит никому. Но вот то, что уже погружено в лодку, – ваше. А то, что у меня на плоту, – моё. Ну и то, что в руках, – тоже не отбирать. Поднял с палубы – считай своим. Если мы все решим придерживаться такого правила, не будет ссор и вражды.

– А ведь это правильно, – произнёс матрос.

Стив вскинул голову, но Герберт не дал ему ответить. Он ткнул Стива в плечо и что-то быстро зашептал ему на ухо.

– И конечно, – добавил я, – никто не должен брать чьи-то личные вещи, даже если они лежат на палубе. Шляпа, например, трубка. Или вот пила. Все знают, что ещё в Бристоле это была моя пила.

– Далась тебе эта пила! – выкрикнул Герберт.

– А вам не далась, – спокойно отозвался я.

Почти все дружно рассмеялись. Стив молча повернулся, хлопнул Герберта по плечу и стал спускаться с верхней палубы. Немного потоптавшись, ушли и остальные. Я с трудом разнял затёкшие пальцы, осторожно опустил курок. Чувство тревоги не исчезло, скорее, наоборот, усилилось. Молчаливый уход Стива не предвещал ничего хорошего. Какую ещё пакость присоветовал ему Герберт?

Откуда-то выскользнул вдруг Малыш. Он опасливо оглянулся, распахнул курточку и достал из-за пояса небольшой свёрток.

– Мистер Том, – прошептал он, – мисс Эвелин передала вам…

И он протянул зелёную, квадратной формы бутылку с водой и кусок вяленого мяса.

– Был ещё хлеб, – виновато добавил он, – но я его от волнения съел.

– Малыш, помоги мне, – сказал я и, опершись о его худенькое плечо, сполз со своего ящика.

– Вы настоящий молодец, мистер Том! – горячо воскликнул он. – Вы сильный и храбрый человек! Я всё расскажу, когда вернусь на берег.

– Ты поможешь мне ещё раз?

– Конечно, мистер Том! А что нужно?

– Дело простое. У меня есть большая медная фляга, в которой уже не осталось воды. Я отдам её тебе, как будто ты её нашёл, и она – твоя. Набери в неё воды и в следующий раз, когда шлюпка отправится на корабль, привези её сюда или передай с кем-нибудь.

– Конечно, мистер Том! Мисс Эвелин очень переживала, хватит ли вам воды в той бутылке, что я привёз. А я в следующий раз привезу целую флягу!

– Вот и хорошо. Теперь отправляйся побегать по кораблю, а я тем временем приделаю к фляге ремешок, чтобы её можно было носить на плече.

Он оставил меня, и я принялся за работу, и улыбался, и нашёптывал сам себе: “Очень переживала, очень переживала…”

• Предыдущая
• 16/69
• Следующая