Александр Михайлович Зайцев - Ключевич А. С. - Страница 10

Л. А. Чугаев вспоминал: «Я имел случай встретиться с Александром Михайловичем всего два раза в жизни и то на короткое время. Но достаточно было этого мимолетного знакомства, кратковременной беседы с ним, чтобы простая добрая душа его оставила глубокое, неизгладимое впечатление. Все, что мне приходилось слышать о покойном от его друзей, от его учеников, далеких и близких [13] только подтверждает вынесенное мной личное впечатление. Все, кому случалось так или иначе сталкиваться с А. М., единодушно свидетельствуют, что он был на редкость добрый и отзывчивый человек. Он был органически неспособен оставить без удовлетворения обращенной к нему просьбы» [14].

Он был исключительно терпеливым педагогом. По признанию А. Реформатского, «каждому из нас — учеников Александр] Михайлович] изо дня в день неутомимо разъяснял неясное и непонятное», деликатно напоминал «забытые теории, факты или методы, как бы элементарны они ни были» [2, с. 870].

В 1911 г. А. Е. Арбузов вспоминал, что обстановка была при Зайцеве «чисто семейной... не было ни строгого профессора, [ни] недоступного профессорского места и профессорского кабинета... все было общее. Очень часто можно было видеть, как кто-нибудь из студентов бесцеремонно располагался на месте Александра Михайловича, а он сам тут же присутствовал, следил за работой и помогал своими ценными советами» [15].

Много позднее, по словам Г. X. Камая, А. Е. Арбузов так характеризовал ему своего учителя: «Это был человек, не отличавшийся ораторским искусством, внешне замкнутый и, пожалуй, нелюдимый, [он] тем не менее как магнитом притягивал к себе людей. Он заражал учеников творческой одержимостью и почти фантастическим трудолюбием. Работал Александр Михайлович всегда с молодежью

43

и у нее на глазах. Это было принципом» [15, 16] и в этом он полностью повторял А. М. Бутлерова.

Вместе с тем А. М. Зайцев умел поддерживать в лаборатории дисциплину и проявлять требовательность. «Даже бурный Е. Е. Вагнер и экспансивный И. И. Канонников... затихали в присутствии своего учителя» [2, с. 869]. При Зайцеве, как и при Бутлерове, действовала система штрафов. Их взымали со студента, если он взял самовольно посуду или предмет общего пользования и не вернул на место, оставил не в порядке весы, не работал, когда полагалось, под тягой и т. д. Штраф составлял от 10 и даже до 50 коп. серебром (это — за оставление не в порядке точных весов), а за разбитое или испорченное взымали по его стоимости [17]. Для бюджета ряда студентов штраф мог оказаться тягостным. Зайцев, по словам Никольского, «плохих работ... не терпел и называл их „пачкотнею“» [12, с. 62], а по словам А. Е. Арбузова, «производил впечатление добрейшего человека, но очень был строг на экзаменах — очень непросто было получить у него хорошую оценку» [9].

С точки зрения начальства, А. М. Зайцев был «нарушителем предписанного порядка». В 1882 г. после студенческой сходки попечителю учебного округа Шестакову был прислан анонимный донос, в котором утверждалось, что «возмутителями студентов являются профессора . . . [следовало 6 фамилий]. Они непосредственно некоторым из студентов прямо говорили ... что при существующем порядке ... университет походит на помойную яму, где нет ни науки, ни мысли...» [7, с. ИЗ]. В числе шести был назван и Зайцев. Шестаков записал в своем дневнике: «Замечательно, что так называемые друзья студентов не русские... только двое — Зайцев и Высоцкий русские, но русские из панургова стада, находящиеся под влиянием первых» [7, с. 115]. Как видим, попечитель учебного округа считал А. М. Зайцева политически недостаточно благонадежным. По существу, он был либералом — не больше, но все же способным и открыто выходить «за рамки дозволенного».

Многие профессора-либералы, достигнув солидного возраста и упрочив свое положение, в годы реакции заметно правели. Этого не произошло с А. М. Зайцевым. Еще в 1895 году его называли «шестидесятником» [18].

44

Яркий факт в биографии А. М. Зайцева связан с именем видного советского химика, коммуниста И. П. Лосева, поступившего в Казанский университет в 1904 г., но учившегося с большими перерывами из-за участия в революционном движении. Он был, в частности, участником первой Таммерсфорской конференции (1905) военных и боевых организаций РСДРП (б). В 1910 г., когда И. П. Лосев приступил к сдаче государственных экзаменов, он был осужден и отсидел в Казани год в тюрьме [19]. И. П. Лосев посвятил памяти А. М. Зайцева статью, в которой сказано: «Я имел счастье работать под личным непосредственным руководством Александра Михайловича в 1908—1910 годах...

Лично я обязан Александру Михайловичу за его заступничество в мое дело, когда я был арестован царской полицией в 1909 году (так!—А. К.) после революционного выступления в бывшей Донской области. Только пережившие сами те мрачные годы царской реакции, последовавшей в России после поражения революции 1905 года, могут реально представить, каким гражданским мужеством должен был обладать человек, чтобы открыто выступить в защиту студента, схваченного полицией за революционную деятельность. Александр Михайлович обладал таким мужеством. Ради ученика он не побоялся поставить на карту свое положение в тогдашнем обществе, свой авторитет знаменитого ученого, не побоялся навлечь на себя гнев царских властей. Несмотря на свои 68 лет, он предпринял энергичные хлопоты и добился того, что я был выпущен на поруки и мог вернуться к работе в лаборатории» [20].

Хотя Лосев отбывал срок заключения, ему разрешили сдавать государственные экзамены. При этом председатель экзаменационной комиссии потребовал, «...чтобы Лосев был доставляем на испытание в штатском платье и чтобы конвоирующие его ... оставались бы за дверью...»

[21, с. 110] *.

* Выявленные нами в Казани документы [22] показывают, что Лосев записывался к А. М. Зайцеву на лекции во втором полугодии 1907 г. и на практические занятия по органической химии в обоих полугодиях 1909 г. По-видимому, именно в 1909 г. его. арестовали, подвергли предварительному 'заключению. Отбывая свой срок в тюрьме, он, возможно, начал сдавать в 1910 г. государственный экзамен, но имеются лишь

45

Вернемся к сведениям о практических занятиях студентов по органической химии.

В 1890 г. Александр Михайлович, отвечая на вопрос, исходивший от министерства, подробно охарактеризовал постановку практических занятий на своей кафедре. Этот документ особенно интересен. Приведем его полностью:

«Имею честь сообщить факультету, что, кроме демонстрационного курса органической химии, мною ведутся по этому предмету практические занятия, заключающиеся в знакомстве студентов с методами исследования, как-то: с методами получения органических веществ в чистом виде, с приемами оценки их химически чистого состояния, с элементарным органическим анализом и, наконец, еще с некоторыми другими приемами, знакомство с которыми необходимо для исследования органических веществ. Для демонстрирования и разъяснения указанных приемов мною посвящается 5 часов в неделю, назначенных по расписанию, но, кроме этих часов, во все остальное свободное у студентов время от лекций и других занятий, мои слушатели приглашаются каждый отдельно и самостоятельно повторить показываемые им опыты и представить мне подробный отчет (в устном изложении) всего исполненного ими. Для последних занятий назначено мною время от 9-ти до 3-х часов ежедневно, когда я почти постоянно бываю в лаборатории и наблюдаю за ходом работ студентов. Когда студенты достаточно ориентированы в более важных методах исследования и приобрели навык в их исполнении, тогда мною предлагается им приложить приобретенные сведения к более или менее самостоятельному решению какого-либо научного вопроса; причем тема для такого исслег- дования обыкновенно избирается не особенно сложная, позволяющая студенту произвести ее обработку еще до окончания курса. Параллельно с указанной обработкой избранной темы студентам рекомендуется познакомиться, по возможности по первым источникам, с литературой своего предмета и весь собранный ими литературный и фактический материал изложить в особом сочинении. Эти сочинения рассматриваются мною совместно с их авторами, причем указывается им на погрешности, и возвращаются для исправления. Если студент при экспериментальном