Золотая кровь - Уильямсон Джек - Страница 17

• Предыдущая
• 17/41
• Следующая

Путник проснулся на рассвете. Несмотря на одеяло, он дрожал от холода. Измученный верблюд лежал рядом.

Шатаясь, Прайс поднялся на ноги, тщетно пытаясь вспомнить, когда же он остановился. А потом, подняв взор, он увидел гору.

В холодном неподвижном воздухе гора казалась совсем близкой. Казалось, до нее всего несколько миль по голому плато черной застывшей лавы. Со стороны гора больше всего напоминала обрезанный сверху конус с рваными крутыми краями. На ее вершине, наподобие короны, сверкал и переливался в лучах восходящего солнца золотой замок.

Сперва Прайс решил, что это ему мерещится, но утренний холод, пусть и на время, вернул американцу ясность мысли, и он понял, что перед ним никакой не сон. Да и рановато было еще для миражей. Нет, гора была неоспоримо реальна.

Прайсу невольно пришло на ум древнее арабское предание о черной горе Хаджар-Джеханнум, или Скале Ада, на которой в золотом дворце жил золотой джинн.

А еще ему вспомнилась рукопись Куадра-и-Варгаса, испанского солдата фортуны. Там рассказывалось о золотых и тем не менее совершенно живых идолах, обитающих на вершине горы. Кстати, жители расположенного рядом оазиса поклонялись им как настоящим богам.

Это было совершенно невозможно. Однако Прайс видел золотого тигра и его наездника своими собственными глазами. Он сражался с Маликаром и вот уже много страшных дней следовал по тигриному следу через пустыню. Теперь перед ним предстала гора, увенчанная золотом. Невозможно? Но, быть может, как и многое другое, это всего лишь чистая правда?

Подняв на ноги понурого, измученного верблюда, Прайс забрался в седло и медленно поехал в сторону горы. Он твердо знал, что именно туда золотой человек на золотом тигре увез Айсу.

И теперь Прайс ехал за ней. Найти ее и освободить будет, наверное, совсем непросто. Но Прайс это сделает. И даже если у него не хватит сил, останется еще надежда на удачу Дюранов.

Весь день он двигался к горе. Верблюд его то и дело спотыкался. Временами американцу приходилось спешиваться и идти пешком, давая отдых животному.

Прайс шел и шел, а мрачное лавовое поле упорно не желало заканчиваться. На закате Прайс уже мог различить башни и шпили блистающего замка. Замка, неумолимо манящего к себе…

И снова Прайс ехал почти всю ночь. На рассвете гора казалась все такой же далекой, как и раньше. Ее черные базальтовые стены выглядели неприступными. Прайс, в те редкие мгновения, когда обретал способность мыслить, мог только гадать, как обитатели замка туда попадают.

На самом верху, вдоль обрыва, шла стена, сложенная из черного камня. Высокая и, похоже, совершенно бесполезная. Зачем там стена, если вниз на добрых полмили уходят отвесные гладкие скалы?

А за рукотворной стеной блистало и переливалось ослепительное великолепие замка. Искрящееся золото и белоснежный мрамор. Изящные купола и башенки, широкие крыши и остроконечные шпили.

Нет, замок не был выстроен целиком из золота, и тем не менее стоимость блистающего желтого металла не поддавалась исчислению. Как казалось Прайсу, богатство перед его глазами могло поспорить со всем золотым запасом цивилизованного мира.

Но сейчас все золото на свете ровным счетом ничего не значило для Прайса Дюрана. Отчаянно стремясь рассеять окутывавший его туман безумия, борясь с неимоверной жаждой, терзавшей каждую клеточку его тела, с усталостью, от которой темнело в глазах, Прайс шел к одной, и только одной, цели. Он должен отыскать девушку. Девушку с веселыми голубыми глазами. Девушку, которую зовут Айса.

И снова он ехал вперед. Над горизонтом, заливая равнину жестоким жгучим светом, поднялось кровавое, неумолимое солнце.

Рассудок, вернувшийся было на рассвете, вновь покинул путника.

Где-то в середине дня верблюд попытался повернуть на восток. Подняв голову, животное, словно почуяв воду, тянуло в сторону, но Прайс неумолимо гнал его на север.

Ближе к вечеру уже можно было разглядеть людей на черной стене вокруг замка. Крошечные синие куклы. Живые, двигающиеся песчинки. Прайсу казалось, будто люди эти потешаются над ним со своих неприступных стен. И он проклинал их, как только мог, хриплым, почти неслышным голосом.

А потом, когда до горы было уже совсем близко, ему навстречу выехали всадники в синих бурнусах на белых скаковых верблюдах. Девять жрецов, вооруженных длинными пиками с золотыми наконечниками и широкими золотыми ятаганами.

Сыпя проклятиями, Прайс ехал прямо на них. Он знал, что на лбу у каждого из них сверкает изображение золотой змеи. Знал, что перед ним — рабы золотых людей. Рабы Маликара. Того самого, который похитил Айсу.

Выстроившись цепью, жрецы замерли перед Прайсом.

Но Дюран и не думал останавливаться. Бессильной рукой он поднял лежавший перед ним на седле золотой топор. Тщетно погоняя верблюда, он шел в атаку, хрипя слова боевой песни Иру.

И внезапно жрецы дрогнули. Развернув своих дромадеров, они бежали перед этим высохшим воином в золотой кольчуге, сидящем верхом на верблюде, больше похожем на скелет, чем на гордый корабль пустыни.

Они скакали к горе, и Прайс, как мог, следовал за ними. Он безнадежно отставал, но наконец, обогнув отвесное базальтовое плечо черной горы, он выбрался к восточному склону.

И снова увидел жрецов в синем. Те явно нервничали и, увидев Прайса, поскакали дальше — прямо в гору.

И снова Прайс поехал за ними, а на вершине некрутого склона заметил квадратный черный провал — вход в горизонтальный туннель, пробитый в скале.

Прайс повернул туда. Его дромадер упал на колени и никак не мог подняться. Выбравшись из седла, американец взял топор и щит и, с трудом переставляя ноги, пошел дальше пешком.

Впереди что-то загремело. Подняв голову, Прайс увидел, что вход в туннель исчез. На его месте блистали наглухо закрытые квадратные золотые ворота.

Это было какое-то безумие. Прайс знал, что человек не может выдержать то, через что он прошел. Он знал, что не может больше доверять ни своим глазам, ни слуху. Чувства обманывали его. Быть может, никакого туннеля нет и в помине. Быть может, жрецы тоже всего лишь плод его воображения.

Но он шел и шел вверх по склону, пока не добрался до желтого квадрата в черной базальтовой стене. Нет, глаза не обманывали Прайса. Тут действительно был туннель. И действительно его закрывали громадные золотые ворота. Вблизи он даже мог разглядеть стык между створками и креплениями петель по краям.

Да, это ворота. Широкие панели желтого золота двадцати футов в высоту. Отполированные так, что Прайс видел в них свое отражение.

Какое-то мгновение Прайс не понимал, кого он там видит. Неужели это Прайс Дюран? Тощая суровая фигура с глубоко запавшими, словно стеклянными глазами. С черными, распухшими губами. С безумием и смертью, явственно отпечатавшимися на челе. Неужели и в самом деле Прайс Дюран превратился в этого призрака, облаченного в золотую кольчугу давным-давно умершего монарха и с его оружием в руках?

Удивление пришло и пропало, как и все остальные мысли в высушенном жаждой и жгучим солнцем мозгу. Оставалось только одно.

Только одно стремление, которое не отпускало Прайса все эти кошмарные дни. Нужно найти Айсу.

Хриплым, еле слышным голосом Прайс по-арабски потребовал открыть перед ним двери. Он слышал на той стороне какую-то возню, но никто ему не открыл.

Шепча песнь Иру, Прайс заколотил в ворота золотым топором. Ворота все равно не открывались.

Он стучал, и проклинал, и шептал имя Айсы. Но лишь звенящая тишина смеялась нал его усилиями.

А затем всепоглощающая цель, гнавшая Прайса все эти дни, куда-то пропала. Сознание не выдержало мук пустыни, не предназначенной для жизни людей, и попыталось спастись в благословенном забвении…

• Предыдущая
• 17/41
• Следующая