Песнь Сюзанны - Кинг Стивен - Страница 19

• Предыдущая
• 19/93
• Следующая

— Простите?

— Зовите меня Матс. Мне так больше нравится.

— Хорошо, Матс. Вы упомянули…

— Вы говорите на шведском?

— Нет, — ответила она.

— Тогда будем говорить на английском.

— Да, я бы не возражала.

— Я занимаю важный пост, — глаза Матса ни на мгновение не отрывались от черепахи. — Я встречаюсь с влиятельными людьми. Я бываю на коктейль-пати, куда красивые женщины приходят в «маленьких черных платьецах».

— Должно быть, вам это в кайф. Матс, я хочу, что вы заткнули пасть и открывали ее, лишь когда я задам вам прямой вопрос. Вы это сделаете?

Матс закрыл рот. Даже очень смешно провел рукой вдоль губ, словно застегнул их на молнию, но глаза его не отрывались от черепашки.

— Вы упомянули отель. Вы живете в отеле?

— Йя-я, живу в нью-йоркском «Плаза-Парк-Хайатт», [31]на углу Первой авеню и Сорок шестой улицы. Скоро перееду в квартиру в кондоминиуме…

Матс, похоже, понял, что опять говорит слишком много, и закрыл рот. Сюзанна торопливо обдумывала продолжение разговора, держа черепашку перед грудью, чтобы ее новый друг видел ее очень хорошо.

— А теперь, Матс, слушайте меня внимательно.

— Я слушаю, чтобы слышать, госпожа-сэй, и слышать, чтобы повиноваться, — Детте, конечно, это понравилось: говорил-то белый.

— У вас есть кредитная карточка?

Матс гордо улыбнулся.

— У меня их много. «Америкен экспресс», «МастерКард», «Виза». У меня есть «Евро-Голд-кард». У меня…

— Хорошо, это хорошо. Я хочу, чтобы вы пошли… — она запнулась, потом вспомнила название отеля, — …в отель «Плаза-Парк» и сняли номер. Сняли номер на неделю. Если вас спросят, скажите, что этот номер для вашей подруги, — тут в голове мелькнула неприятная мысль. Конечно, это Нью-Йорк, север, 1999 год, и хотелось бы верить, что общество развивалось в правильном направлении, но в этом следовало убедиться заранее. — Они не станут возражать из-за того, что я — негритянка.

— Нет, разумеется, нет, — в голосе явственно слышалось изумление.

— Снимите номер на свое имя и скажите портье, что жить в нем будет женщина, которую зовут Сюзанна Миа Дин. Вы понимаете?

— Йя-я, Сюзанна Миа Дин.

Что еще? Естественно, деньги. Она спросила, есть ли у него наличные. Ее новый друг достал бумажник и протянул ей. Продолжая держать черепашку в одной руке, так чтобы Матс ее видел, другой Сюзанна порылась в бумажнике, кожаном, дорогом, известной фирмы «Лорд Бакстон». Нашла пачку дорожных чеков, для нее бесполезных, учитывая витиеватую подпись с немыслимыми загогулинами, и примерно две сотни долларов, старую, добрую, американскую «капусту». Достала их и бросила в пакет от «Бордерс», в котором не так уж и давно лежали туфли. А когда подняла голову, ее ждал неприятный сюрприз: к бизнесмену присоединились парочка герлскаутов, лет четырнадцати, с рюкзаками на спине. Они уставились на черепашку. Блестели глаза, блестели влажные губы. Сюзанне сразу вспомнились девушки-зрительницы на «Шоу Эда Салливана» [32]в тот вечер, когда ведущий пригласил Элвиса Пресли.

— Это кру-у-у-то, — выдохнула она.

— А-ахренительно, — откликнулась вторая.

— А теперь, девочки, идите по своим делам, — приказала Сюзанна. Лица сморщились, на обоих отразилась печаль. Они вдруг стали похожими друг на друга, как близняшки из Кэллы.

— А надо? — спросила первая.

— Да! — отрезала Сюзанна.

— Спасибо, сэй, долгих дней и приятных ночей, — ответила вторая. Слезы покатились по щекам. Ее подруга тоже заплакала.

— И забудьте, что видели меня! — добавила Сюзанна, когда они повернулись, чтобы уйти.

Наблюдала за ними, пока они не вышли на Вторую авеню и не зашагали к Верхнему Манхэттену, после чего вновь взглянула на Матса ван Вика.

— Тебе тоже пора пошевеливаться, Матс. Бери ноги в руки, двигай в отель и сними номер. Скажи им, что твоя подруга Сюзанна скоро придет.

— Что значит, бери ноги в руки? Я не понимаю…

— Это значит, поторопись, — она протянула ему бумажник, жалея о том, что не рассмотрела как следует все эти пластиковые карточки, и гадая, почему их так много у одного человека. — Как только снимешь номер, отправляйся по своим делам, уж не знаю, куда ты шел, когда оказался в сквере. Забудь, что видел меня.

И тут Матс заплакал, совсем как девочки в зеленой форме.

— Я должен забыть и skolpadda?

— Да, — Сюзанна вспомнила гипнотизера, которого видела в каком-то телевизионном варьете-шоу, может того же Эда Салливана. — Никакой черепахи вы не видели, но до конца дня будете пребывать в прекрасном расположении духа, слышите меня? Будете чувствовать себя… — «словно выиграли миллион баксов, крон»? Возможно миллион баксов для него ничего не значил, а миллиона крон не хватило бы на стрижку. — Будете чувствовать себя так, будто вас назначили послом Швеции в ООН. И перестаньте тревожиться насчет любовника вашей жены. К черту его, так?

— Йя-я, к черту этого парня! — воскликнул Матс и уже заулыбался, пусть и продолжал плакать. Что-то удивительно детское проглянуло в этой улыбке. Глядя на нее, Сюзанна одновременно радовалась и огорчалась. Ей захотелось сделать для Матса ван Вика что-то еще, раз уж была такая возможность.

— А ваш кишечник…

— Йя-я?

— Будет ко конца вашей жизни работать, как часы, — Сюзанна подняла черепашку повыше. — Когда вы обычно справляете большую нужду, Матс?

— Сразу после завтрака.

— Пусть так и будет. До конца вашей жизни. Если только вы не будете заняты. Будете опаздывать на встречу или куда-то еще, просто скажите… э… Матурин, и желание облегчиться перенесется на следующий день.

— Матурин.

— Совершенно верно. А теперь идите.

— Я не могу взять skolpadda?

— Нет, не можете. Идите, сейчас же.

Он уже шагнул от скамьи, остановился, вновь посмотрел на Сюзанну. И хотя щеки оставались влажными, на губах играла хитрая, даже озорная улыбка.

— Может, мне следует взять ее? Может, она моя по праву?

«Давай поглядим, что получится из твоей затеи, козел», — подала голос Детта, но Сюзанна, которая все больше и больше чувствовала себя лидером этой странной триады, по крайней мере, на текущий момент, осадила ее.

— Почему вы так сказали, друг мой? Скажите, прошу вас?

Озорства в улыбке прибавилось. «Только не говори, будто не понимаешь», — читалось в ней. Так, во всяком случае, воспринимала эту улыбку Сюзанна.

— Матс, Матурин. Матурин, Матс. Вы чувствуете?

Сюзанна чувствовала. Хотела сказать ему, что это всего лишь совпадение, потом подумала: «Кэлла, Каллагэн».

— Я чувствую. Но skolpadda не ваша. И не моя.

— Тогда чья? — умоляюще. И, прежде чем рассудок смог остановить ее (хотя бы скорректировать ответ), Сюзанна сказала правду, которую знали душа и сердце:

— Она принадлежит Башне, сэй. Темной Башне. И туда я ее возвращу, если будет на то воля ка.

— Да пребудут боги с тобой, леди-сэй.

— И с тобой, Матс. Долгих тебе дней и приятных ночей.

Она проводила шведского дипломата взглядом, потом посмотрела на вырезанную из слоновой кости черепашку: «А ведь это забавно, не так ли, Матс, старина?» Миа черепашка не интересовала, ее заботило только одно: «Этот отель. Там будет телефон?»

Сюзанна — Миа сунула черепашку в карман синих джинсов и заставила себя подождать двадцать минут на скамье в скверике. Провела это время, восхищаясь своими отросшими ногами (кому бы они ни принадлежали, ножки были, что надо) и шевеля новенькими пальцами в новых (отобранных, украденных) туфлях. Однажды закрыла глаза и перенеслась к зал управления «Догана». Желтых и красных огней прибавилось, машины, установленные под полом, гудели сильнее, но стрелка на индикаторной шкале, маркированной СЮЗАННА — МИО лишь на чуть-чуть сдвинулась по желтому сектору в сторону красного. На полу начали появляться трещины, как она и предполагала, но пока они не выглядели угрожающими. Ситуация, конечно, оставляла желать лучшего, но Сюзанна склонялась к тому, что с этим можно жить. «Чего мы ждем? — спросила Миа. — Почему мы здесь сидим?»

• Предыдущая
• 19/93
• Следующая