Доктор Сон - Кинг Стивен - Страница 42

• Предыдущая
• 42/125
• Следующая

Сейчас Абра посмотрела на мать и спросила:

– А когда возвращается папа?

– Послезавтра. Он обещал быть к обеду.

– Это слишком долго, – сказала Абра. Слеза скатилась по ее щеке и упала на пижаму.

– Слишком долго для чего? Что ты запомнила, Абба-Ду?

– Они делали больно мальчику.

Люси совсем не хотелось продолжать этот разговор, но она чувствовала, что должна. Слишком часто увиденное Аброй во сне происходило на самом деле. Дэвид заметил снимок лежавшей на асфальте тряпичной одноглазой куклы, опубликованный в издававшейся в Норс-Конвее газете «Сан», рядом со статьей под заголовком «АВТОКАТАСТРОФА В ОССИПИ: ТРОЕ ПОГИБШИХ». А сама Люси отслеживала по полицейской хронике случаи арестов по обвинению в насилии над членами своих семей, после того как Абре снилось, что они кричали и били друг друга кулаками. Даже Джону Долтону пришлось признать, что Абра непонятным образом ловит такие происшествия при помощи того, что он назвал «странным радио в ее голове».

И потому теперь она спросила:

– Какому мальчику? Он живет где-то близко от нас? Ты его знаешь?

Абра помотала головой:

– Нет. Очень далеко. Не могу вспомнить, где именно.

Но ее лицо сразу же прояснилось. Быстрота, с которой она порой выходила из своих сумеречных состояний, иногда поражала Люси не меньше, чем сами эти состояния.

– Но, думаю, я сумела обо всем сообщить Тони. А он сможет рассказать своемупапе.

Тони и был ее «невидимым другом». Она не упоминала о нем уже года два, и Люси оставалось только надеяться, что это не регресс. Все-таки десять лет уже не тот возраст, чтобы общаться с «невидимыми друзьями».

– Отец Тони может остановить их. – Ее лицо опять помрачнело. – Хотя, боюсь, он не успеет.

– Давненько Тони не появлялся, правда? – Люси поднялась и попыталась расправить смятую простыню. Абра захихикала, когда ткань коснулся ее лица. Для Люси не было звука прекраснее. Смех дочери. Понятный и естественныйзвук. А в комнате становилось все светлее. Скоро запоют первые птицы.

– Щекотно же, мамочка!

– А мамочкам нравится щекотать своих дочек. Они получают от этого удовольствие. И все-таки что там по поводу Тони?

– Он раньше говорил, что придет, как только будет мне нужен, – ответила Абра, залезая под простыню. Она похлопала по матрасу рядом с собой, и Люси прилегла, положив голову на одну с дочкой подушку. – Мне приснился плохой сон, и он был мне нужен. Мне кажется, он приходил, хотя точно я не помню. Его папа работает в котспасе.

Это было что-то новенькое.

– В организации, которая спасает бездомных животных?

– Нет, глупая, это такой дом для людей, которые скоро умрут. – Абра говорила снисходительным, почти учительским голосом, но у Люси все равно мороз пробежал по коже. – Тони объяснял, что когда люди становятся совсем больными и уже не могут выздороветь, они переезжают в котспас, а его папа старается помочь им почувствовать себя лучше. А еще у папы Тони есть кот с именем, похожим на мое. Меня зовут Абра, а кота – Аззи. Правда, забавное совпадение?

– Да. Необычное, но забавное.

Основываясь на сходстве имен, Дэвид и Джон, вероятно, пришли бы к выводу, что история с котом – это всего лишь невинная выдумка очень умной десятилетней девочки. Но они сами бы себе не поверили. Люси же это даже в голову не пришло. Многие ли десятилетние дети знали, что такое «хоспис», пусть и не умели правильно произносить это слово?

– Расскажи мне о мальчике из твоего сна. – Теперь, когда Абра полностью успокоилась, эта тема не казалась столь опасной. – Кто делал ему больно, Абба-Ду?

– Не помню. Он только думал, что Барни его друг. Или Барри. Мамочка, дай мне Попрыгунчика, пожалуйста.

Ее старый плюшевый кролик давно находился в ссылке на самой верхней полке. Абра уже года два не брала его с собой в постель перед сном. Люси встала, сняла Попрыгунчика с полки и подала дочери. Абра прижала игрушку к своей розовой пижаме и почти моментально уснула. Если повезет, она проспит еще час, а может, и два. Присев рядом, Люси смотрела на дочь.

Пусть это прекратится в ближайшую пару лет, как предсказывал Джон. Или даже прямо с завтрашнего дня, то есть с уже наступившего утра. Хватит, пожалуйста. Хватит просматривать местные газеты в поисках заметки о том, как неизвестного маленького мальчика убил его отчим, или замучили насмерть хулиганы, нанюхавшиеся клея, или еще о чем-то подобном. Пусть это наконец закончится.

– Господи! – очень тихо взмолилась она. – Если ты слышишь меня сейчас, не мог бы ты кое-что сделать? Ведь тебе ничего не стоит сломать странное радио в голове моей маленькой дочурки, правда?

Когда Истинные вновь направились по I-80 на запад, в сторону городка в предгорьях Колорадо, где собирались провести лето (разумеется, при том условии, что не подвернется возможности запастись где-то большим количеством пара), Папаша Ворон сидел на пассажирском сиденье «эрскрузера», которым управляла Роуз. А Джимми Счетовод, опытнейший бухгалтер «Узла», вел тем временем «эффинити кантри коуч», принадлежавший самому Ворону. Спутниковый радиоприемник Роуз был настроен на волну станции «Аутло кантри», которая как раз передавала хит Хэнка-младшего «Виски сводит меня с ума». Он знал, что Роуз эта песня нравится, и потому выключил звук, только когда она отзвучала.

– Ты сказала, что мы поговорим позже. Сейчас самое время. Что стряслось?

– На заводе за нами кто-то подсматривал.

– В самом деле? – Брови Ворона удивленно приподнялись. Он принял столько же пара этого паренька по фамилии Тревор, сколько и все остальные, но не стал выглядеть моложе. Впрочем, пища редко оказывала на него подобный эффект. Зато он и не менялся сколько-нибудь заметно в перерывах, если только они не слишком затягивались. Роуз считала это завидным свойством организма. Вероятно, что-то такое было заложено в генах Ворона. Если, конечно, у них вообще еще оставалисьгены. Грецкий Орех настаивал, что оставались. – Ты имеешь в виду «парилку»?

Она кивнула. Перед ними под бледно-голубым небом, местами усеянным кучевыми облаками, протянулась лентой трасса I-80.

– Хорошая «парилка»?

– О да! Отменная.

– Далеко?

– Полагаю, что где-то на восточном побережье.

– Ты хочешь сказать, что кто-то мог видеть нас с расстояния… что, неужели почти полутора тысяч миль?

– Вероятно, даже с большего. Чуть ли не из Канады, будь она трижды неладна.

– Парень или девчонка?

– Похоже на девочку, но это был лишь проблеск. Секунды три. А какая разница?

Разумеется, никакой.

– Сколько же канистр мы смогли бы заполнить от ребенка с таким количеством пара?

– Сложно сказать. Но никак не меньше трех.

На этот раз цифру намеренно занижала сама Роуз. По ее приблизительной оценке, неведомый соглядатай мог дать им пара на десять емкостей, а то и на добрую дюжину. Присутствие было кратким, но мощным. Наблюдательница (а это все-таки была именно девочка) видела, чем они занимались, и пришла в такой ужас, что руки Роуз ненадолго замерли и даже она сама почувствовала моментальное отвращение к тому, что творила. Само собой, отвращение не было ее собственным. Это можно было бы охарактеризовать как некий психический рикошет. Для самой Роуз резать ножом лоха было все равно что свежевать оленя.

– Тогда, быть может, нам стоит повернуть оглобли, – предположил Ворон. – И взять добычу, пока идет в руки.

– Нет. Мне кажется, что источник только набирает подлинную силу. Мы дадим ей еще немного созреть.

– Ты это знаешь наверняка или это интуиция?

Роуз ответила неопределенным взмахом руки.

– Стало быть, интуиция. Достаточно ли она сильна, чтобы рисковать «парилкой»? А вдруг ее собьет машина? Или она станет жертвой какого-нибудь сексуального маньяка-убийцы? – Ворон говорил совершенно серьезно. – А как насчет лейкемии или другого рака? Ты же знаешь, они легко цепляют эту пакость.

• Предыдущая
• 42/125
• Следующая