Талисман отчаянных - Бенцони Жюльетта - Страница 15
- Предыдущая
- 15/70
- Следующая
В самом деле решение было оптимальным. Альдо и в голову не пришло возражать, тем более что Клотильда, когда он спросил у нее согласия, в прямом смысле слова бросилась ему на шею.
– Я не решалась попросить вас об этом! Она! Она такая! Я! Я сейчас же скажу, чтобы маркизе приготовили комнату!
Альдо заказал телефонный разговор с Парижем, а когда через час в особняке на улице Альфреда де Виньи раздался звонок, к телефону подошел консьерж Жюль и сообщил: госпожа маркиза минут тридцать пять назад изволила уехать вместе с шофером Люсьеном. Да, она изволила уехать на машине.
– Уехала? И куда же она уехала?
– Она не пожелала известить меня об этом и не сказала, когда вернется. Вполне возможно, завтра. Если ее отсутствие затянется, она обязательтно известит нас об этом. Больше мне нечего сказать господину князю, и пусть он мне поверит, я глубоко этим огорчен. Но господин князь прекрасно знает, что бывают дни, когда с госпожой маркизой не поговоришь.
– Да, конечно, разумеется. А много она взяла с собой багажа?
– Чемодан и несессер.
– Позвоните мне, Жюль, сразу же, как только появятся новости. И постарайтесь не слишком тревожиться!
– Постараюсь, господин князь, постараюсь!
Альдо повесил трубку, сел и закурил сигарету. Сигарета всегда помогала ему сосредочиться. Теперь еще тетя Амели… Час от часу не легче! Куда она могла отправиться на своем «Панар&Левассоре»? Знаменитый автомобиль, вылизанный, ухоженный, был своего рода ископаемым, вызывающим восхищение в качестве коллекционного раритета. Не лучшая возможность проскользнуть незамеченной. «Левассор» был таким же величественным, как сама тетя Амели. А она, как искушенная путешественница, не могла не знать, что существуют куда более удобные, быстрые и не привлекающие внимания средства передвижения. Что из этого следовало?
Альдо отправился к Клотильде, намереваясь сообщить ей эту новость, и увидел, что она с двумя горничными уже готовит комнату для желанной гостьи.
– Похоже, вы зря стараетесь, мадемуазель Клотильда, – со вздохом начал он. – Тетя Амели отправилась в путешествие.
– И часто она путешествует?
– С тех пор, как Мари-Анжелин стала ее компаньонкой, – довольно часто, но они всегда пользовались более современными средствами, чем ее допотопный автомобиль. И багажа они обычно брали с собой гораздо больше… Маркиза любит путешествовать, ничего не могу сказать, но куда она могла отправиться в таком экипаже, ума не приложу! И не представляю себе, как об этом сказать Адальберу! Он же поехал ее забирать.
– Тут я ничем не могу вам помочь, но если хотите знать мое мнение, то я бы не стала волноваться на его счет. Господин Адальбер приедет и разберется со сложившейся ситуацией на месте.
– Тут вы, конечно, правы. Поездка не будет для него напрасной: заглянет к себе, навестит Ланглуа, может быть, привезет нам какую-то информацию…
– А комнату мы все-таки приготовим. Вполне возможно, что она понадобится, и госпожа маркиза сможет спокойно в ней отдыхать.
Альдо больше не докучал Клотильде, занятой обязанностями хозяйки дома. Он спустился к озеру и медленно пошел вдоль берега, закурив, по своему обыкновению, сигарету. Но очень скоро почувствовал, что даже сигарета ему не в радость. Его обуяло непривычное ощущение потерянности, ему казалось, что он один-одинешенек заброшен на край света и понятия не имеет, как ему оттуда выбираться.
А между тем как красиво, как хорошо было вокруг! В воде отражалась небесная синева, а в небесной синеве парил на мощных крыльях сокол-охотник. Все вокруг дышало красотой и величием. Величавы были вершины, покрытые снегом, леса на горных склонах, бегущие по склонам ручьи и неподвижная озерная вода, вдоль которой шел Альдо. Радовала глаз и зеленая долина с крышами ферм, изгородями и высокомерным изящным замком. Так откуда появилось странное ощущение враждебности? Пронизывающая щемящая тоска? Неужели так действует на него одиночество? Но он ведь в доме друзей, так что говорить об одиночестве просто смешно. Дело не в одиночестве, дело в какой-то аномалии, которая коснулась всех, кто был с ним рядом. Даже тетушку Амели. Она должна была оставаться в Париже, стать своего рода информационным центром, но она вдруг отправляется неведомо куда, постаравшись, чтобы все кому не лень судачили об ее отъезде. Не хватает разве что барабана и медных труб! Интересно, какая муха ее укусила?
Решив, что усталость мешает ему приструнить разбегающиеся мысли, Альдо уселся на каменную скамью и постарался расслабиться.
Прошло какое-то время, и рядом с ним появился Лотарь Водре-Шомар.
– Я вас ищу, – заявил он. – Вы давно здесь сидите?
– Честно сказать, сам не знаю, – отозвался Альдо. – У меня пренеприятнейшее ощущение: куда ни повернусь, всюду стена. Вы с новостями?
– Немного потолковал с Вердо, нашим милым капитаном жандармерии, и, конечно же, кое-что узнал. Например, что завтра утром в Грансоне будут похороны Георга Ольже. Думаю, вы непременно захотите там присутствовать.
Альдо почувствовал, что опутавшая его серая паутина начала потихоньку расползаться.
– Конечно захочу, можете не сомневаться! А что Гуго? Он там будет?
– Понятия не имею. Прежде чем вернуться домой, я заглянул и на «Ферму», но там никого и ставни закрыты. Матиас, наверное, в Грансоне, занят приготовлениями.
– А что Марта? Как она себя чувствует?
– Тут, слава богу, все в порядке. Она вне опасности, и голова у нее в полном порядке. Вам теперь не стоит опасаться нелепых обвинений в убийстве. Хотя мне бы очень хотелось узнать, кто затеял против вас эту интригу. Возможно, завтра что-то прояснится. Пойдемте-ка наверх и выпьем чего-нибудь согревающего. Надвигается туман, а с ним сырость и холод. Клотильда уже распорядилась, чтобы всюду затопили камины.
Грустному и подавленному Альдо предложение пришлось по душе, и они провели мирный приятный вечер у камина. Лотарь, покуривая трубку, рассуждал о своем обожаемом Карле. Альдо, покуривая сигару, его слушал, а Клотильда вязала чепчик для очередного подопечного аббата Тюрпена. От Адальбера по-прежнему не было ни слуху ни духу…
На следующий день Лотарь и Альдо ровно в половине одиннадцатого вошли в церковь Иоанна Крестителя в Грансоне, где собралось уже немало народу.
– У Георга Ольже было столько друзей? – удивленно шепнул Альдо, садясь на боковую скамейку в нефе.
– Если бы он просто умер, народу было бы куда меньше, но его убили… Люди есть люди, они везде одинаковы. Кровь всегда магически привлекает к себе.
Послышался удар алебарды о каменный пол. Все присутствующие поднялись со своих мест. Гроб с телом установили на катафалк перед алтарем. Возле катафалка рядом с Матиасом стоял Гуго де Хагенталь, тоже весь в черном, держа в руке шляпу. Лотарь и Альдо переглянулись.
Все время, пока длилась панихида, Альдо не сводил с Гуго глаз и чувствовал, как мало-помалу им овладевает раздражение. Он не знал этого человека, но прекрасно понимал, что в его жизнь и в жизнь его близких этот господин вносит всегда хаос и боль. Чем дольше смотрел на него Альдо, тем отчетливее убеждался, что Гуго кровно связан с бургундским герцогом. Разве Карла когда-нибудь печалили беды и несчастья, которыми он так щедро осыпал других? Он желал стать самым великим государем своего времени, стремительно распространял свою власть, увеличивал богатства, раздвигал пределы герцогства, надеясь вновь сделать его королевством Бургундским, не обращая внимания на подданных, которым, быть может, было вовсе не по нутру его бурное царствование. Трагический конец в духе Шекспира сделал из Карла легенду.
Умри герцог Бургундский в собственной постели, как его батюшка, он остался бы в народной памяти честолюбивым меланхоликом, одержимым навязчивой идеей короны, которой так и не добился. Богатые фламандские города, из которых он вытянул большую часть богатств, мечтали только об одном: как бы им избавиться от власти бургундцев, снова стать свободными и самим управлять своими делами. После смерти Карла на их долю выпала нелегкая жизнь. В качестве приданого наследницы герцогини Марии они отошли к ее нареченному, сыну императора, и уже навсегда были оторваны от своих французских корней.
- Предыдущая
- 15/70
- Следующая
