Теплота во льдах (ЛП) - Уолтерс А. Мередит - Страница 16

• Предыдущая
• 16/21
• Следующая

Когда самолет приземлился на взлетно-посадочной полосе, я была комком беспокойной энергии. Мой краткий сон зарядил меня, и я едва могла сдержать свое нервное возбуждение

Я говорила с Клэем прошлой ночью и попыталась незаметно спросить о его смене на сегодня. Из-за того, что это был канун Рождества, Клэй не планировал делать ничего, за исключением того, что хотел остаться дома и ждать Руби, которая, не осведомив его, не приедет в город в следующие два дня.

Я не смогла выйти из самолета достаточно быстро. Забирая свою сумку с полки над головой, я практически ударила в лицо парня, который сидел передо мной. Что было бы случайной кармой, потому что я поймала его, ворующим мои крендели, пока он думал, что я сплю.

Мистер Вор Кренделей издал сердитый звук себе под нос и послал мне взгляд возмущенного раздражения, который я едва заметила.

— Извини, — пробормотала я. Я была слишком сосредоточена на своей смеси эмоций, чтобы даже смотреть на него. Нервы и волнение воевали против сокрушающего желания удрать ко всем чертям. Что было так глупо. Это был Клэй. И он был всем для меня.

Вы, наверное, думаете, после того, как я шла в темноту так много раз ради этого парня, визит экспромтом во Флориду, чтобы удивить его на Рождество, должен быть прогулкой в парке.

Хотела бы я сама понять, почему испытала такую ошеломленность. Почему весь мой мир, казалось, зависел от того, как меня встретят через сорок пять минут.

После того, как я, казалось, вечность ждала свой чемодан, я, наконец, покинула аэропорт и вышла в теплый воздух декабря во Флориде.

Я поймала такси и дала ему адрес Клэя. Я села на заднее сиденье и стала смотреть в окно, пока мое сердце барабанило в груди, и струйки пота, которые не имели никакого отношения к жаре, стекали по задней части моей шеи.

Таксист пытался завлечь меня в бессмысленный разговор о несезонной теплоте. Очевидно, это было самое теплое Рождество. Я кивала головой и симулировала интерес, но мой разум, определенно, думал не о погоде.

Мой телефон зажужжал в руке. Я посмотрела вниз и увидела сообщение от Клэя.

«Опаленный и сожженный, я тоскую по теплоте твоего любимого льда».

Я улыбнулась и написала ему в ответ.

«Ты это написал?».

Его ответ пришел минуту спустя.

«Просто японское стихотворение, которое я знаю. Ты должна как-нибудь почитать».

Его слова перекликались с тем, что он сказал в самый первый раз, когда подарил мне изображение первой бабочки с похожими красивыми словами, написанными снизу. Я улыбнулась от волны сладко-горькой ностальгии. Она пришла в правильный момент, когда мне надо было напомнить, что мы любили друг друга, несмотря на все неприятности. И что, несмотря ни на что, мой визит, мое присутствие здесь, лишь способствует укреплению того, что я уже знала.

Тот Клэй и я были в этой вечности.

Усмехаясь, я быстро ответила.

«Тебе точно нравятся эти японские стихотворения».

Клэй ответил, говоря самые правильные вещи как раз тогда, когда моих собственных слов было недостаточно.

Я очень сильно старалась не рыдать как ребенок на заднем сиденье такси этого бедного парня. Он уже смотрел на меня в зеркало заднего вида, когда я начала громко сопеть.

Моим ответом было сердце. Еще немного, и я превращусь в развалину.

— Вы в порядке? — спросил таксист.

Я кивнула, посылая ему слезную улыбку, возвращая свое внимание к пальмам и зданиям, пролетающим мимо моего окна.

Через двадцать минут такси остановилось перед двухэтажным домом. Я выглянула в окно и была немного озадачена. Это выглядело так... нормально. Я ненавидела признаваться себе, что ожидала чего-то гораздо более похожего на учреждение закрытого типа. Я не ожидала симпатичных растений в горшках и покачивающихся качелей на крыльце.

Таксист вытащил мой чемодан из багажника и передал его мне. Я заплатила ему, и он пожелал мне счастливого Рождества, прежде чем уехать прочь, оставив меня стоять на тротуаре, смотрящей на дом, словно идиотка.

Я поднялась по ступенькам, глубоко вдохнула и постучала в дверь. А потом я ждала. И ждала еще немного. И до сих пор никто не ответил.

Дерьмо. Что, если никого не было дома? Я буду чувствовать себя полной задницей, если должна буду написать Клэю, чтобы он приехал и забрал меня, потому что я стояла на его крыльце.

Я сжала кулак и снова постучала в дверь, на этот раз громче. Я начала думать, что полностью облажалась, когда к моему большому удивлению, дверь распахнулась.

Парень стоящий там, смотрел на меня широко раскрытыми глазами, которые нервно метались взад и вперед. Его светлые волосы встали дыбом, и его одежда была измята, как будто я разбудила его.

— Что тебе надо? — спросил он меня коротко. Я старалась не обижаться на его грубость. Клэй сказал, что его соседи были довольно асоциальны.

Я натянула улыбку на лицо и протянула руку.

— Привет, я Мэгги Янг, девушка Клэя. Я здесь, чтобы увидеть его. Приятно познакомиться.

Парень посмотрел на мое лицо, затем мою руку. Он, казалось, вдруг запаниковал и попятился.

— Э-э, Клэй наверху. — Он указал на лестницу позади него. — Иди туда, — сказал он, прежде чем повернулся спиной ко мне, убегая в другую комнату.

Тогда ладно.

Я затащила свой чемодан внутрь и прислонила его к стене, которая, должно быть, отделяла их гостиную. Я была рада видеть, что здесь на самом деле очень приятно. Она была оформлена со вкусом. В углу была небольшая рождественская елка, и огни висели вокруг дверных проемов.

Я не видела больше никого, но чувствовала запах готовящейся еды, после чего увидела мультиварку, стоящую на кухонной стойке. Это было намного лучше, чем я представляла у себя в голове, и это заставило меня чувствовать себя намного спокойней.

Я поднялась по лестнице и поняла, что понятия не имею, какая из комнат принадлежит Клэю. Я пошла налево и заглянула за первую дверь. Это оказалась ванная. Было очевидно, что здесь жили парни. Ванна была чистой, но с грязными полотенцами, разбросанными на полу, а на держателе не было туалетной бумаги.

Я постучала в дверь сразу справа от ванной комнаты. Никто не ответил, и когда я заглянула внутрь, то увидела, что она пуста. Я ничего не узнала, поэтому могла только предположить, что она принадлежала другому соседу.

Я пошла по коридору, следуя за музыкой, которую знала очень хорошо. Дверь слева была приоткрыта, и я медленно толкнула ее. Мое сердце сразу же подлетело к горлу.

Клей склонился над столом, опустив голову вниз. Я видела кучу мятой бумаги рядом с ним, и он яростно рисовал на листе. Он был полностью потерян в своем собственном мире. Видеть его таким, было так знакомо, что у меня на глазах появились слезы.

Я осмотрела комнату и не могла не усмехнуться, когда заметила разбросанные подушки на его маленьком диване и картины, которые я предложила ему купить, чтобы повесить на стене. Это пространство ожило. Он оставил небольшие штрихи Клэя повсюду.

Это место весьма отличалось от его комнаты у Руби. Там он, казалось, только гостил. Он никогда не позволял себе устроиться, чтобы освоиться. Все было совершенно безличным.

Эта комната во многих отношениях изображала личность Клэя, которым он становился. Здесь было тепло, уютно... и гармонично.

Я прислонилась к дверному косяку и засунула руки в карманы джинсов. На моем лице появилась тупая улыбка, удовлетворенная наблюдением за ним. Я впитывала его присутствие.

Через несколько минут, будто чувствуя меня позади себя, Клэй посмотрел через плечо и замер. Бесчисленное количество эмоций отражались на его лице. Шок и недоверие были преобладающими, пока все не смыло сияющее и полное наслаждение.

Он встал на ноги так быстро, что уронил стул.

— О, Господи, Мэгги, — сказал он. Его голос звучал грубо, и я видела, что его глаза блестят.

Мы поспешили друг к другу, встречаясь в центре комнаты. Наши руки обняли друг друга, лицо Клэя уткнулось в мои волосы, мое лицо прижалось к впадинке его шеи.

• Предыдущая
• 16/21
• Следующая