Избранное - Григорьев Николай Федорович - Страница 41

Смотровая. Чтобы водить броневик, когда понадобится, задним ходом.

Фатеев встрепенулся. Громогласно пробасил:

- Мы дрелью щель эту высверлили. Да зубилом вырубали!

А Домокуров строчил в блокноте - такие удивительные новости...

Едва успел записать примету, как уже просится в блокнот другая...

Впервые было сказано, что броневик имел две башни с пулеметами.

Быков развернул плакат со схемой: прямоугольник, в него вписаны

две окружности. Броневик в плане. Веерами показаны секторы огня.

Увлекшись, Быков пустился нахваливать чисто военные, тактические

особенности броневика.

Это на многолюдном собрании было уже лишнее. Семибратов деликатно

направил его мысль в нужную сторону. Попросил Быкова рассказать, как и

где он искал броневик.

Оказалось, красногвардеец шаг за шагом обошел пригородные пустыри

и свалки, потом, расчертив план города на квадраты, принялся шагать по

дворам, обследуя каждый глухой уголок, стараясь не упустить ни

дровеника, ни сарая. Случалось, его останавливали дворники: "Ты что

тут высматриваешь, почтенный?" Сперва он пытался объясниться, но

упоминание о попытке разыскать историческую реликвию только усиливало

подозрение среди дворников: "Вон чем прикрывается бродяжка, что-то

больно грамотный!" - не раз его препровождали в милицию. Там

спрашивали у него паспорт, он предъявлял. Истинным намерениям его в

большинстве случаев верили, но советовали обзавестись документом: мол,

предъявителю сего разрешается поиск в черте города исторического

броневика.

"Предъявитель! - возмущался Быков. - Я, старый слуга партии, для

них всего лишь предъявитель!" Документа ему, конечно, не выправили -

не существовало официальной формы для такого документа, но Быков

упрямо продолжал хождение по дворам. Постепенно в городе к нему

привыкли. Решили: "Чудак, но человек безвредный. Ну и пусть

развлекается, роется по задворкам!"

Говорил в Лепном зале Быков с умолчанием, иносказательно - видно,

опасался показаться людям смешным. Но выслушали его с уважением и

сочувствием: из рассказа вставал образ человека, самоотверженно и

страстно преданного высокой идее. Больной и почти ослепший, он шаг за

шагом вознамерился обследовать громадный город. "Но это невозможно!

Тут и здоровому жизни не хватит!" - так подумал Домокуров и решил

предложить Быкову свою помощь.

К сказанному о броневике интересное добавление сделал профессор

Фатеев. Оказывается, исторический броневик, как и некоторые другие

"остины", достраивался не в Англии, а на одном из старейших русских

заводов - Ижорском, близ Петербурга. От фирмы "Остин" - шасси и

двигатель. А конструкция корпуса, форма и расположение башен -

русское. И "броневая рубашка" не английская. Ижорцы одели машину в

броню своего состава и собственной варки.

x x x

На трибуне новый оратор - военный с полным набором шпал в

петлицах. Он не спешил начинать. Деловито опорожнил портфель и

разложил перед собой бумаги. Жестом привычного к кафедре человека

наполнил водой из графина стакан и, блеснув стеклами очков, заговорил.

Обращаясь к карте Советского Союза, которая появилась по его

знаку в руках красноармейца, ученый как бы распахнул перед слушателями

грандиозную панораму фронтов гражданской войны...

Вот там водил полки командарм Фрунзе. Здесь и здесь внезапная,

как вихрь, конница Буденного опрокидывала целые вражеские армии. Там

разгуливал по тылам врага неуловимый Котовский. На Украине поднимал

партизан Щорс, а в Сибири - Лазо. У Волги сокрушал белогвардейцев

Чапаев...

- Двадцать два миллиона квадратных километров, товарищи, так или

иначе были охвачены действиями Красной Армии и партизан. Такого

плацдарма освободительной войны народов еще не знал мир!

Ученый отхлебнул воды, помедлил и продолжал:

- Перехожу к частному, но сегодня в первую очередь интересующему

нас вопросу - о действиях бронечастей. Организуя свои удары, Красная

Армия создавала мощные броневые кулаки...

Опять несколько крупных, но точных мазков - и перед глазами

слушателей поля сражений...

Вот набирается сил, трубит поход на Москву адмирал Колчак; тут

броневые средства республики - десятки бронепоездов, отряды бронемашин

- уходят на восток.

Завтра марш, марш-поход начинает Деникин, и броневой советский

кулак нависает над белыми армиями на юге страны. Послезавтра броня с

юга перекидывается на запад, а там на север...

- Нет сомнения, - сказал ученый, - что и броневик, о котором

сегодня идет речь, успел побывать на многих фронтах гражданской войны.

Тем более что это не только боевая единица. За броневиком утвердилась

слава первой ленинской трибуны в тысяча девятьсот семнадцатом году, и

представляете, какое соревнование разгоралось между воинскими частями

за обладание реликвией? Но из этого, товарищи, следует... - ученый

вздохнул, - вывод из этого следует неутешительный: легче найти иголку

в стоге сена, чем броневичок, причем едва ли целый после стольких

боев, обнаружить на шестой части земного шара.

Военный исследователь кончил.

x x x

Председательствующий объявил перерыв. Широко распахнулись двери в

коридор, и оттуда повеяло манящей прохладой.

"Лучше бы этот военный не выступал!" - подосадовал Домокуров, и

тревога за исход совещания уже не покидала его: а вдруг признают

поиски бессмысленными? Он настороженно прислушивался к спорам,

закипавшим вокруг.

- Писать нам надо, а не слоняться по задним дворам, - зашел

разговор среди художников. - У нас юбилейные холсты!

- Военный прав, - безапелляционно заявляли другие, - бессмысленно

искать то, чего нет...

- Предоставить следует инвалидам и пенсионерам, - рассуждали

третьи, - у них время не считанное...

Тошно это было слушать Сергею, и он вышел из толпы.

- Эй, Серега!

В дверях буфета, развернутого по случаю совещания тут же, на

третьем этаже, стоял Лещев. Причмокивая от удовольствия, попивал

лимонад.

- Дядя Егор! - И Сергей приложил обе руки к груди. - Извини,

опять не постоять, не побеседовать!

Он спешил увидеться с Быковым. И обнаружил бывшего

красногвардейца в первом этаже у столовой. Он шагал, опираясь на

трость. Двое товарищей бережно поддерживали его под руки.

Столовая - уголок Смольного в своем роде примечательный. Потолок

подпирают старинного рисунка чугунные столбики. Огромный медный куб,

словно толстяк, самодовольно выставивший пузо и сияющий от сознания

своего исключительного положения в человеческом обществе.

Чтобы открыть кран и налить в стакан чаю, кубоватая, молоденькая

женщина с крахмальной наколкой в волосах, берется за рукоятку крана

пригоршней.

- Хочу с вами, Федор Антонович, познакомиться, - начал Домокуров,

вставая в очередь к кубу.

Тот повернулся на голос.

Домокуров назвал себя, сказал, что он с совещания в Лепном зале,

что слышал его, Быкова, доклад и что восхищен его деятельностью.

В ответ - неожиданное и редкое по силе рукопожатие.

- А систему мою понял? Нет! - И красногвардеец не без гордости

объявил: - Я ведь по квадратам работаю. Ну, взять, к примеру...

Домокуров, уважительно слушая, обнаружил, что в походах

красногвардейца по городу есть своя логика: он не каждый квадрат берет

в обследование и даже не каждый район Ленинграда, а обследует квадраты