Райский остров - Барнет Джилл - Страница 8
- Предыдущая
- 8/70
- Следующая
Лицо Хэнка было так близко, что Маргарет даже не решилась ничего ответить. Голос его звенел от напряжения.
– Неужели ты, Маргарет, как тебя там, Смит, была когда-нибудь заперта в вонючей темной камере и боялась заснуть больше, чем на несколько минут? Ты даже не представляешь себе, что может грозить человеку в тюрьме.
Лидия, видимо, испугавшись, придвинулась ближе к Маргарет, которая инстинктивно опустила на нее глаза.
Хэнк тут же выбросил руку вперед, взял ее за подбородок и заставил смотреть на себя.
– Ну что, представляешь? – Он помолчал, было видно, как сильно он разгневан. – Вряд ли.
Лидия заплакала. Хэнк убрал руку и отодвинулся. Мрачно посмотрев на девочку, он перевел взгляд на Теодора. Дети придвинулись к Маргарет.
– Если бы мы вдруг поменялись местами и ты стала бы Хэнком Уайаттом, – при этих словах он ткнул себя пальцем в грудь, – вынесла бы то, что пережил я, тогда бы я, может, и послушал бы тебя, что легче, а что тяжелее.
– Вы пугаете детей.
Хэнк саркастически усмехнулся:
– Им лучше сейчас узнать, что им предстоит, какая тяжелая жизнь их ожидает.
– Они только дети.
– Они – сироты, – сказал он холодно. – Приют, в котором я вырос, был не лучше тюрьмы.
– Вы жестокий человек.
– Жизнь жестока и горька. Они могут получить этот урок с таким же успехом сейчас, пока молоды. Никто не будет заботиться о них. Поверь мне, я это испытал. Им лучше побыстрее вырасти.
Маргарет взглянула на побледневших детей, затем снова на него.
– Почему вы спасли нас?
– Не спрашивай меня.
– Почему?
– Потому, что я могу сказать тебе правду.
– Но...
– Доверься мне, милочка, ты не обрадуешься, если узнаешь. Ты займись детьми, и хватит с тебя. – Он снова обратил все свое внимание на крепление паруса и повернулся к ней спиной.
Теодор встал со своего места, слегка покачнувшись, и сказал немного охрипшим от волнения голосом:
– Мистер Уайатт!
Хэнк что-то пробормотал.
– Мистер Уайатт...
Наконец он обернулся:
– Можешь звать меня просто Хэнк.
Теодор кивнул, его маленькое лицо было серьезным.
– Вы сказали, что я должен вырасти как можно скорее, потому что я – сирота.
Маргарет прикрыла рот рукой, каторжник ничего не ответил, а Теодор набрал в грудь воздуха и сказал очень серьезно:
– Спасибо за то, что вы нас спасли.
Не в состоянии шевельнуть и пальцем, Маргарет сидела, наблюдая за стараниями Теодора быть храбрым, когда он стоял перед этим непроницаемым человеком, возвышавшимся над ним.
Мужчина с удивлением смотрел на малыша, который протягивал ему руку. Она затаила дыхание, испугавшись того, что бывший заключенный по имени Хэнк что-нибудь скажет или сделает этому ребенку, который, и так уже видел много горя и страданий. Она было потянулась, чтобы удержать его, но в это время увидела, что детская ручка утонула в огромной загорелой руке. Маргарет с облегчением выдохнула, только тут осознав, что сдерживалась. Сейчас в облике осужденного не было заносчивости и жестокого вызова.
– Все в порядке, парень. – Он пожал плечами и взглянул Маргарет в глаза поверх головы Теодора. Его глаза, как и раньше, ничего не выражали, и она не могла догадаться, о чем он думает. Но она почувствовала его внутреннее напряжение, он что-то явно хотел сказать.
Хэнк выпустил руку Теодора, мальчик отошел на шаг и сел рядом с Лидией. Они начали о чем-то шептаться. Довязав концы, Хэнк потянулся и, скрестив ноги на сиденье, посмотрел на детей, потом на нее – казалось, он о чем-то хотел ее предупредить. Помолчав немного, она спокойно сказала:
– Спасибо.
Они оба точно знали, за что она его благодарит.
– Не суетись напрасно, милочка. Я сделал то, что сделал, потому что сделал.
Он резко надвинул шляпу на глаза и лег, скрестив руки на груди.
– О, теперь понятно, – сказала она лукаво прямо в черную шляпу.
Указательным пальцем сбив шляпу на затылок, Хэнк посмотрел на Маргарет так, как будто выругался.
Она в ответ елейно улыбнулась. Ему опять пришлось спрятать глаза под полями шляпы, буркнув себе что-то под нос. Маргарет с сожалением подумала, что напрасно не попыталась узнать интересующие ее подробности через Теодора. Может, малышу удалось бы что-то выяснить. Она долго рассматривала Хэнка Уайатта и нахмурилась, решив, что он выглядит как человек, которому совершенно не о чем беспокоиться. Дышал он очень ровно, почти как спящий.
– Что вы делаете?
Ответа не последовало. Маленький парус бесполезно висел вдоль мачты.
– Мистер Уайатт?
Хэнк хмыкнул.
– Я спросила, что вы делаете?
– Собираюсь уснуть, – донеслось из-под шляпы.
Маргарет огляделась, хоть это было бессмысленно. Слева, справа, спереди и сзади – всюду было одно только темное-претемное море.
– Разве мы не должны попытаться что-нибудь сделать?
– Что, например?
– Не знаю. Плыть куда-нибудь. Не сидеть на месте.
– Я не намерен ничего делать до завтра, пока не рассветет.
– В ящике с припасами я видела карту.
Лидия и Теодор играли с Аннабель. Маргарет нагнулась, вытащила из-за спины карту и развернула ее. Хэнк опять сдвинул шляпу, перевел взгляд с карты на Маргарет и обратно и затем процедил сквозь зубы:
– Надо подождать до восхода солнца.
– Я понимаю, что еще темно и шрифт мелкий. Но если зажечь фонарь... – Она поднесла лист к самому носу. – Я смогу прочитать, если буду держать ее близко-близко.
– Ты сможешь прочитать. – Он повторил ее слова с едкой усмешкой.
– Да. – Она чуть опустила карту и посмотрела на него.
Он почти улыбался.
– Я умею читать карты. – Маргарет, упрямо вздернув подбородок, хлопнула по карте. – Вот смотрите. Восток, запад, север, юг. Тихий океан – здесь.
– О, Смитти, ты молодец, но у нас есть одна трудность. Покажи мне, где восток.
– Вот. – Она ткнула пальцем в карту.
Хэнк покачал головой:
– Нет, милочка, не там, а здесь. – Он обвел глазами лодку и темное море. – Где восток?
Маргарет ошеломленно посмотрела вокруг. Не было видно ни звезд, ни луны, только темное небо, затянутое низкими облаками.
– Компаса у нас больше нет. Благодаря вашей козе. – Он метнул такой грозный взгляд на животное, что оно должно было бы заблеять от испуга, но коза спокойно продолжала что-то жевать, лежа на днище у ног Теодора. – Именно поэтому я не стал разворачивать парус.
Хэнк стал втолковывать ей медленно и отчетливо, как будто объяснял ребенку:
– Какой смысл читать карту, если мы не знаем, где находимся?
Точка отсчета. Маргарет застыла на месте, чувствуя себя маленькой дурочкой, затем аккуратно сложила и убрала карту. Конечно, он был прав. Она избегала его взгляда. Это было ужасное чувство. Совершить такую глупую ошибку!
– Я посплю.
Тут она подняла глаза, но он уже опять натянул шляпу на глаза и скрестил руки на груди.
Маргарет осознавала свою беспомощность и бессилие, и это были чувства, к которым она не привыкла.
– Эй, Смитти! – вдруг раздалось через несколько минут.
– Что такое?
– Может, тебе тоже отдохнуть? А то ты завтра не сможешь прочесть карту. – Неприятный смешок сопроводил едкое замечание.
Маргарет молча отвернулась и приготовила постель для детей, сложив несколько спасательных поясов и одеял.
– Дети, ложитесь здесь и постарайтесь заснуть.
Теодор уже и так спал сидя, поэтому он заснул, едва положив голову на импровизированную подушку. Лидия тоже с радостью скользнула под одеяло, придвинувшись как можно ближе к козе.
Маргарет, в свою очередь, устроилась около Лидии, прижав к себе спящую Аннабель, но сразу уснуть не смогла, а лежала, вздыхая и вглядываясь в высокое черное небо. Только на какое-то короткое время облака раздвинулись и показался тоненький серпик луны, но тут же скрылся.
Она сделала ошибку, а это не так-то просто было принять. Ведь она знала, как читать карту, и тем более ей следовало догадаться, что необходима точка отсчета. Как она могла не подумать о такой простой вещи! И что самое главное – она прекрасно осознавала, что может наделать в будущем такого рода ошибок еще много.
- Предыдущая
- 8/70
- Следующая
