Техасский рейнджер. Клан Аризоны - Грэй Зейн - Страница 51

• Предыдущая
• 51/115
• Следующая

Внешне Фэйрдейл ничем не отличался от других пограничных городов, и ожидания Дьюана в этом отношении нисколько не оправдались. Поскольку время уже перевалило за полдень, он остановился у небольшой гостиницы. К нему подошел мальчика-слуга, чтобы взять у него лошадь. Дьюан расспросил парня о городе и постепенно перевел разговор на интересующую его тему:

— Большое хозяйство у полковника Лонгстрета, а?

— Надо думать! — был ответ. — Даже не знаю, сколько у него ковбоев. Они постоянно то приходят, то уходят. Я и с половиной из них не знаком.

— Много нынче перегоняют скота?

— Скот всегда перегоняют, — уклончиво ответил парень со странным выражением на физиономии.

— Скотокрады?

За взглядом не последовало утверждения, которого ожидал Дьюан.

— Я слышал, довольно оживленное местечко, этот ваш Фэйрдейл, верно?

— Не такое оживленное, как Сандерсон, но побольше будет!

— Да, мне рассказывали. Ходят слухи о каких-то двух ковбоях, которых недавно арестовали…

— Было дело. Я тоже слышал об этом. Джое Бин и Брик Хиггинс — оба местные, только редко бывают здесь. Люди Лонгстрета.

Дьюану не хотелось показаться чересчур любопытным, и он перевел разговор в другое русло.

После ужина Дьюан прогуливался по главной улице, Когда стемнело, он зашел в отель, купил сигар и, сидя за столиком, внимательно присматривался к окружающему. Затем он перешел в следующее заведение. Снаружи оно выглядело грубо и примитивно, но внутри было довольно пышно обставлено, даже с претензией на некоторую роскошь, и сверкало огнями многочисленных светильников. Здесь было полно мужчин, которые то и дело входили и выходили отсюда, — загорелые, обветренные, в пыльных сапогах, пропахшие лошадиным потом и дымом костров. Дьюан немного посидел за столиком, держа уши и глаза открытыми, затем отправился на поиски бара, куда устремилось большинство посетителей. Он обнаружил просторное квадратное помещение, освещенное шестью огромными лампами, со стойкой бара вдоль одной стены и множеством столиков и стульев, заполнявших все свободное пространство пола. Это был единственный из всех, больших или маленьких, игорных домов в южном Техасе, где он не заметил ни одного мексиканца. Сейчас здесь шла оживленная игра в карты. Дьюан потолкался у столиков, наблюдая за игрой, и пришел к выводу, что чужестранцы были слишком обычным явлением в Фэйрдейле, чтобы обращать на себя внимание. Затем он вернулся к гостинице, где снял для себя комнату.

Дьюан присел на крыльце у входа в гостиницу, за которым располагался небольшой дешевый ресторанчик с баром. Внутри двое мужчин беседовали между собой, не замечая сидевшего снаружи Дьюана.

— Ларами, как зовут вновь прибывшего? — спросил один.

— Он не назвал себя, — ответил другой, по голосу хозяин гостиницы.

— Здоровенький парень, однако! Хоть немного странный, как мне показалось. Во всяком случае, не фермер и не скотовод. Что ты о нем думаешь?

— Думаю, что он из тех хладнокровных, спокойных, выдержанных техассцев, которые годами разыскивают кого-нибудь с тем, чтобы убить его, когда найдут!

— Ты прав, Ларами; и, между нами, — я надеюсь, что он разыскивает Лонгс…

— Тс-с! — прервал его Ларами. — Ты что, пьян — болтать подобную чепуху?

После этого собеседники понизили голоса, так что Дьюан перестал различать отдельные слова, и вскоре посетитель Ларами ушел. Дьюан поспешил занять его место у стойки ресторанчика и, стараясь выглядеть простодушным и общительным, принялся задавать всякие незначительные вопросы о Фэйрдейле. Ларами, однако, оказался не очень разговорчивым.

Дьюан поднялся к себе в комнату, погруженный в раздумья. Что хотел сказать посетитель Ларами? Неужели он мечтает, чтобы кто-нибудь приехал сюда и убил Лонгстрета? Именно так понял Дьюан его прерванную реплику. В личности мэра Фэйрдейла таилась какая-то загадка. Дьюан чувствовал это. И еще он чувствовал, что если бы кому-нибудь понадобилось найти здесь самого опасного и хитрого негодяя, то им, несомненно, был бы уже известный ему Флойд Лоусон. С хозяином гостиницы — Ларами — стоило бы познакомиться поближе. И последние мысли Дьюана в ту ночь были о мисс Лонгстрет. Он не мог не думать о ней — о том, как необычно и удивительно повлияла на него встреча с ней. Она заставила его вспомнить о давным-давно прошедших днях, когда девушки составляли часть его жизни. Какая унылая, мрачная и бесконечная пустота лежала между этим прошлым и настоящим! Он не имел права даже мечтать о такой красавице, как Рей Лонгстрет. Это убеждение, однако, не рассеивало ее очарования; напротив, оно странным образом делало ее еще более обворожительной. Дьюан неожиданно ощутил в себе нечто похоже на неутолимый, необъяснимый голод, напоминающий непрекращающуюся тупую боль в груди.

Весь следующий день Дьюан провел в гостинице. Он не делал попыток завязать дружеские отношения с неразговорчивым хозяином. Теперь торопиться не было нужды. Он довольствовался лишь наблюдением и анализом услышанных разговоров. К концу дня он пришел к убеждению, что Фэйрдейл — это именно то, о чем говорил ему Мак-Нелли, и что он стоит на пороге необычных приключений. Следующий день он провел почти так же, выбрав лишь удобный момент и намекнув Ларами, что он разыскивает здесь одного человека. После этого хозяин гостиницы стал менее замкнутым и скрытным. Он больше не отказывался отвечать на случайные вопросы, и Дьюану не составило большого труда выяснить, что Ларами приходилось видеть лучшие дни, а сейчас он полностью выбит из колеи, почти разорен, и дела его из рук вон плохи. Кто-то сильно ему навредил.

Прошло несколько дней. Дьюану не удалось теснее сблизиться с Ларами, но он легко находил собеседников среди праздных бездельников, толпящихся на углах и перед дверями лавок и магазинов, простодушных и охотно вступающих в разговор. Вскоре он у знал, что Фэйрдейл соперничал с Хантствиллом по азартным играм, пьянству и дракам. Улица постоянно была уставлена запыленными оседланными лошадьми, город переполняли приезжие. Деньги текли здесь рекой, и в больших количествах, чем Дьюану приходилось когда-либо видеть; их тратили с легкостью, несомненно свидетельствовавшей о неправедных способах их приобретения. Дьюан решил, что Сандерсон, Бредфорд и Орд были всего лишь своеобразными аванпостами на пути к Фэйрдейлу, который служил тайным центром скотокрадов и преступников. Но больше всего поразил Дьюана тот факт, что Лонгстрет будучи мэром, ежедневно приводил здесь судебные разбирательства. Подсознательно он чувствовал, прежде чем случай предоставил ему бесспорные доказательства, что суд этот является ничем иным, как постыдным фарсом. И он постоянно раздумывал над тем, не использует ли полковник судебную процедуру в качестве мошеннической уловки для отвода глаз. Подобные размышления были равносильны обвинению полковника Лонгстрета в преступной деятельности, и Дьюан, не имея на то достаточных оснований, всячески упрекал себя за поспешные выводы. Затем он понял, что причина его сомнений заключалась не столько в полковнике, столько в его дочери. Ему удалось выяснить, что Рей Лонгстрет лишь недавно поселилась здесь, у отца. Лонгстрет был родом из Луизианы, где он владел плантацией и где оставил свою семью после того, как отправился на запад. Полковник считался весьма богатым человеком: он занимался торговлей скотом, и половина Фэйрдейла принадлежала ему. Флойд Лоусон был его помощником и компаньоном.

На пятый день своего пребывания в Фэйрдейле Дьюан после обычной прогулки вернулся в полдень в гостиницу, и у самого входа его едва не сбил с ног какой-то молодой парень дикого вида, выскочивший из двери и промчавшийся мимо него. Внутри на полу лежал Ларами с кровавой ссадиной на лбу. Впрочем, он не производил впечатление опасно раненого.

— Бо Снекер! Он ударил меня по голове и очистил кассу, — проговорил Ларами, с трудом поднимаясь на ноги.

— Он вас сильно ранил? — спросил Дьюан.

— Да нет, не очень! Но зачем ему понадобилось бить меня по голове? Сколько раз меня грабили и без этого!

• Предыдущая
• 51/115
• Следующая