Священная миссия, или как ощипать падшего ангела (СИ) - Валивахина Мария - Страница 30

— Конечно, — сухо произнесла психиатр. Взяла тяжелый графин и налила из него воды. Затем встала и, обогнув стол, подошла к пациентке.

— Вот, пожалуйста, — женщина осторожно поднесла ко рту девушки стакан, наполненный до самых краев, и слегка наклонила. Отпив несколько глотков, Алекс внезапно почувствовала, как пальцы врача сжали ее горло. Вода хлынула ей в рот, заполняя легкие. Отчаянно завертев головой во все стороны, она попыталась вырваться, но хватка рыжеволосой была железной. Она чувствовала, как жизненные силы покидают ее, капля за каплей. Еще чуть-чуть, еще немного, и с ней будет покончено. Пальцы еще крепче сжались на ее шее, и сознание полностью отключилось.

Сильная волна, ударившая прямо в лицо, заставила ее очнуться. Сквозь застилающую глаза воду, она попыталась понять, где находится, но очередная волна внезапно накрыла ее с головой. Возможно, если бы в ее легких было достаточно воздуха, она смогла бы выплыть, но, несмотря на все ее старания, она стремительно опускалась вниз. Она уже мысленно попрощалась с жизнью, как вдруг ощутила чьи-то руки у себя на талии. Она вздрогнула и инстинктивно попыталась освободиться, но тот, кто держал ее, не отпускал. Оказавшись на поверхности, она, наконец, смогла рассмотреть своего спасителя.

— Слава Богу, это ты… — чуть слышно прохрипела она, жадно хватая ртом воздух.

— Тише-тише, все хорошо, — успокаивающе прошептал Макс. Он был так близко, что его влажные губы касались ее лица, — я с тобой.

От холода и пережитого страха ее тело пронзила дрожь. Алекс глубоко вдохнула, стараясь успокоиться, цепляясь за его плечи в попытке утихомирить бьющий тело озноб, но его растерянное, испуганное лицо совершенно не способствовало этому.

— Ты как? — обеспокоенно осведомился он, прижимая ее к себе покрепче.

— Не знаю, — едва смогла выговорить она, клацая зубами.

— Замерзла?

— Нет, — решительно сказала она и, как назло, ее тело предательски содрогнулось. Это вызвало у него непроизвольную улыбку.

— А ты чего улыбаешься?! — оскорбленным тоном воскликнула Алекс.

— Пожалуйста, не сердись, — с покаянным видом проговорил он. — Я не хотел тебя обидеть.

— А я и не сержусь! С чего мне сердиться-то?! Что может быть лучше, чем болтаться среди волн бушующего океана?!

Макс, не сдержавшись, рассмеялся. В его серо-голубых глазах заплясали веселые искорки.

— Вижу, что ты в порядке.

— Угу, — буркнула она. — Когда мы выберемся отсюда, наконец? Хотелось бы ощутить твердую почву под ногами.

— Пока нельзя.

В ее зеленых глазах отразилось непонимание. Макс хотел было пояснить, что единственная причина, по которой они находятся в холодной воде, заключается в том, чтобы частично смягчить последствия ее преображения, но не успел. Ее крылья начали отчаянно вырываться наружу. Резкая сокрушительная боль пронзила тело девушки, с хрустом пробивая спину. Алекс изо всех сил стиснула зубы, чтобы не закричать, но горячие слезы предательски потекли по щекам.

Она стояла на берегу океана и, подняв свои измученные глаза к небу, созерцала пышные облака в красных отблесках заката, медленно плывущих за линию горизонта. Ласковый теплый ветер развевал ее прозрачное белое платье, обнажая стройные ноги.

Макс тихо подошел к ней сзади и, бережно обняв, прошептал:

— О чем задумалась?

— Да так, ни о чем, — она обернулась, обхватила его шею руками и прильнула губами к его рту. Он нежно ответил ей на поцелуй, стараясь вложить в него всю свою любовь, но, почувствовав, что она чем-то расстроена, отстранился.

— Алекс, что такое? С тобой все в порядке?

— Конечно, в порядке, — она попыталась отвернуться, но он не позволил ей сделать этого. Его пальцы нежно взяли ее за подбородок и приподняли лицо так, чтобы видеть глаза.

— Ты ничего от меня не скрываешь?

— Ничего.

— Скажи мне правду, — его пронзительный взгляд проникал ей в самое сердце.

Алекс несколько секунд не могла решиться сказать ему в открытую то, что хотела. Она боялась выглядеть глупо в его глазах, но все-таки пересилила себя.

— Это ведь не сон, правда?

Макс удивленно поднял брови:

— В каком смысле?

— Ну, все это… — она неопределенно помахала вокруг себя.

— Я не совсем понимаю, о чем ты?

— Я кое-что видела, когда была в отключке, …или же, наоборот, именно в тот момент я и была в сознании, — рассеянно ответила она, погружаясь в раздумья.

Макс легонько тронул ее за руку:

— Алекс, любимая, объясни мне, наконец, что случилось?

— В общем, на самом-то деле я сошла с ума, и в данный момент нахожусь не здесь с тобой, а в частной психиатрической клинике на лечении, — проговорила она вполголоса.

Такое заявление было настолько для него неожиданным, что он, не сдержавшись, рассмеялся:

— А я, случайно, не доктор?

Алекс отрицательно покачала головой и, укоризненно вздохнув, рассказала ему все, что ей привиделось, когда она была без сознания.

Внимательно выслушав ее, Макс достаточно спокойным тоном задал вопрос:

— Какие ассоциации вызывает у тебя слово «смелость»?

Она недоуменно посмотрела на него, но все же ответила:

— Решительность, отвага, риск, сила…

— Ну вот видишь, а сумасшедший выстраивает иной ассоциативный ряд: смелость – окаменелость, окаменелость – череп, череп – голос, голос – это злой дух, злой дух обитает в лесу, лес вырос на земле, а в земле живут черви. В итоге смелость ассоциируется у него с червем, или с чем-то в этом роде. То есть из-за невозможности удержать в сознании одну линию, ассоциативный ряд шизофреников превращается в цепь случайно связанных между собой слов. Ты замечала за собой такое?

— Нет.

— Что ж, тогда я тебя официально поздравляю! — он широко улыбнулся и подхватил ее на руки. — Ты абсолютно нормальна, так что можешь больше не беспокоиться по поводу своей вменяемости.

Они, обнявшись, лежали на песке, наслаждаясь покоем, которого так долго ждали. Языки яркого пламени, вырывающиеся из костра, освещали их сплетенные тела. Тихие волны, мягко накатываясь на берег, обдавали солеными прохладными брызгами, а теплый южный ветер ласково обволакивал томной сладостью.

— А я смогу быть видимой для людских глаз? — спросила Алекс, тщетно пытаясь набрать в ладонь песок.

— Нет. Ты на уровне ангела-хранителя по силам и возможностям, — извиняющимся тоном произнес Макс. — Увы, я не всемогущий.

— Значит, теперь я могу проходить сквозь стены?

— Да, теперь, после преображения, можешь.

— Сквозь огонь и воду тоже?

— Тоже.

— Здорово! …Только вот никак не могу понять, как же я буду сидеть, например, на стуле? Как я удержусь-то, если буду проскальзывать сквозь предметы?

В его глазах вспыхнули веселые искорки:

— Это зависит от твоих потребностей, намерений и стремлений. На начальном этапе будешь координировать свои действия, а со временем это войдет в привычку, и будет происходить машинально.

— А когда я смогу летать?

— Через пару недель, когда крылья окрепнут.

Подперев голову рукой, Алекс с любопытством всмотрелась в его лицо.

— Что, что такое? — от ее пристального, изучающего взгляда он несколько смутился.

— Ничего, просто любуюсь.

Он приподнялся на локте и, поцеловав ее в плечо, уточнил:

— Мной?

Она кивнула, улыбнувшись, но вдруг резко посерьезнела, бросив на него прищуренный взгляд:

— Знаешь, я должна тебе кое-что сказать.

Макс весь напрягся, приготовившись услышать самое худшее:

— Что же?

— Я люблю тебя.

Ее откровенное признание тронуло его, и он, упоенный взаимным чувством, расплылся в счастливой улыбке.

— Я тоже люблю тебя, мой ангел. …Очень люблю.

Покрывая ее лицо нежными поцелуями, Макс, раскрыв крылья на мгновение, резко взмахнул ими. Янтарный костер погас. Бездонное весеннее небо, усыпанное крупными звездами, бережно заключило в свои объятия влюбленную пару, вмещающую в себя два целостных мира, которые волею судьбы соединились в один.