Путешествие по Камчатке в 1908--1909 гг. - Комаров Владимир Леонтьевич - Страница 31
- Предыдущая
- 31/98
- Следующая
Мы остановились на обед в час дня и пошли вновь в 3 ч. 15 м., держась теперь все ближе к правому берегу. В 6 ч. 30 м. подошли вплотную к высокому (около 10 саж.) яру с поросшими мелким ивняком склонами и березняком наверху. Потом опять пошли острова. Яр отошел в сторону, образовав правильный полукруг, занятый внизу плоской ивняковой террасой, чтобы затем опять упереться в берег, следуя ему далеко впереди, и кончиться резко выраженным мысом. Слева за ивняками открылась обширная плоская тундра, обрывающаяся к реке отвесным ярчиком около двух аршин высоты. За узкой луговой окраиной идет ровная гладь мохового болота с карликовыми особями кедровника, морошкой, голубикой, багульником, шикшей и пр. Медленно подвигаясь вперед, мы увидали в ивняках на острове большого медведя, мирно ловившего рыбу под прикрытием береговых кустов. Грянули выстрелы, и медведь свалился. Обождав немного, подъехали к месту, где был медведь, и проводники осторожно пошли в кусты, опасаясь наткнуться на раненого, но, к общей радости, медведь был мертв. Целый бат наполнили его мясом, что и обеспечило нам обед на все время до возвращения в Большерецк, да и туда привезли немалый запас; шкуру сейчас же изрезали на ремни. В заботах о медведе мы тут и заночевали.
21 августа, в 9 ч. 30 м., двинулись далее. Вдали за болотом видны кусты ивняков вдоль левых проток Большой реки, а за ними и увал левого берега, уже безлесный. До него не менее 35 верст, так как виден он слабо. Высокий правый увал, у подножия которого мы идем, все еще несет высокий, но тонкоствольный парковый березняк и тальники. Слышен уже шум морского прибоя. Слева по низкому, хотя и обрывистому галечному берегу островов небольшие группы кедровника и редкие талы прерывают широкую полосу высоких трав (вейник, кипрей и пр.). Правый берег пошел большими мысами; березы по нему совсем корявые. У первого же мыса лес вовсе кончился; далее уже чистые травяные склоны, а наверху ровная тундра; лишь на более глубоких впадинах между мысами еще есть небольшие кустарники. Далее опять с обеих сторон низкие острова с плохим тальником и шеламайником. Затем справа опять высокий увал террасы с очень редкими, небольшими, приземистыми кустиками.
В редких обнажениях яра песок с мелкими камушками. Река понемногу все шире (с 60 саж. на 80). Справа по увалу тянется длинная черная полоса горелой тундры, этим летом, перед 20 июля, зажженной японцами, промышлявшими на устье рыбу. По словам проводников, на этой тундре зимой стоят оленные коряки, теперь кочующие в хребтах. Они селятся на зиму по 2--3 юрты вместе.
Дресвы здесь в 1907 г. выпало мало; езду по снегу она, правда, испортила, но после таяния снега "как-то потерялась". Сегодня дует курильский ветер (южный; другие ветры называются "остовый", или "верховой", "с моря" и "север", или "Камчатка").
Левый низкий берег обрамлен огромными осоковыми кочками, между которыми всюду глубокие промоины. Справа открывается совершенно ровная тундра (между рекой и яром), причем в реке она дает отвесный разрез 2--3 арш. мощности чистого, пластового торфа. На тундре, образующей нижнюю речную террасу, крайне однообразный растительный покров с массой спелой морошки. Теперь мы выехали уже в область устья, как известно тянущуюся на 15 верст вдоль моря, от которого река отделена узкой песчаной кошкой; через кошку в зимние пурги море иногда перекатывает отдельные валы. Мы остановились, проехав 3 часа (всего от Большерецка 9 час. ходу) и миновав култук устья, на его кошке. Палатку поставили у речного берега, под защитой берегового вала, и пошли смотреть море.
Охотское море серое, неприветливое, вечно волнующееся, с сильным прибоем у плоского песчаного берега и холодной водой. Оно богато животным миром, но к детям своим относится сурово. На берегу везде трупы выброшенных морем животных: то красивый пятнистый тюлень-нерпа, еще совсем свежий, то большая толстая белуха, то куча рыбы. Водорослей же в полосе отлива нет вовсе.
Экскурсию я предпринял на яр правого берега долины устья, а Поршнякова просил пройти возможно дальше по кошке в противоположную сторону. Кошка построена крайне однообразно чуть ли не на всем своем протяжении. В поперечном разрезе она напоминает двускатную крышу. Со стороны моря скат очень пологий, длинный, со стороны реки -- круче и короче. Со стороны моря растительность отсутствует почти до конька крыши, у которого есть группы плотно прижатых к почве и сильно укореняющихся по длине стеблей -- гвоздичного Ammodenia peploides и бурачникового Mertensia maritima, с голубыми цветами. Конек крыши со стороны моря подмыт зимними бурями и имеет вид уступа в 1--2 фута вышиной. Сторона, обращенная к реке, густо одета зарослью жестких сизо-зеленых побегов злака Elymus mollis, среди которых попадаются понемногу и другие растения, например зонтичное Ligusticum scoticum. Там, где речное устье уже не подходит к береговому валу, ближе к яру высокого правого края долины тянется цепь озерков, обрамленных осоковой зарослью и свидетельствующих, что река некогда протекала у самого яра и лишь потом отошла влево, прибавив к общей длине своей еще 15--16 верст, параллельных морскому берегу, по мере того как нарастала кошка.
Яр у моря, саженей пять вышиной, тянется еще на версту от речной долины, после чего понемногу сходит на нет и заменяется низким береговым валиком, который один только отделяет от моря безграничную, ровную низменную тундру. Поверхность аллювиальной возвышенности, образованной высотами правого берега Большой реки, одета или темной зеленью шикшовника, или покровом, обычно свойственным торфяной тундре, с брусникой, клюквой и пр. У самого обрыва к морю совсем нет кустарников, и надо пройти саженей 100--200, чтобы увидеть первые одиночные и очень жалкие кустики шиповника и жимолости. Со стороны моря яр сильно ползет и разрушается; толща его суглинистая, и дождевые потоки разносят глиняную кору по песку, лежащему в низу песчаного пляжа, вплоть до линии прибоя. Верхний пласт разреза яра образован торфом, также кусками падающим вниз. На пляже, кроме мертвых тюленей и дельфинов, есть и целые деревья лиственницы, разумеется сильно ободранные, так что кора сохранилась только в углублениях между основаниями корней. Жители Большерецка утверждают даже, что находят на кошке лиственничные колья, которыми жители долины р. Камчатки укрепляют свои запоры. На самом деле и стволы, и колья, по всей вероятности, приносятся морем из окрестностей Охотска, где и лиственница растет в изобилии, и запоры рыболовные на реках подобны камчатским.
Вечером из разговора с проводниками я узнал, что от устья Большой реки к северу до устья р. Утки берегом моря около 100 верст. На этом расстоянии в море впадают три речки Митаг (Сухой Митаг, Большерецкий и Уткинский Митаг) и Озерная с большим озером у устья. Последнюю, конечно, не следует смешивать с той Озерной, которая изливается в Большерецкий лиман с юга, ни тем более с той Озерной, которая вытекает из Курильского озера. Озерных в Камчатке еще больше, чем Быстрых.
22 августа, просушив немного на солнце собранные за дорогу растения, я снова собрался в путь. Поршняков, ходивший по кошке на юг, сообщил, что там на 5 верст нет ничего приметного, а далее стоят еще японские балаганы, где помещались летом рыбаки и засольщики; теперь промысел уже окончен, и почти все они уехали. Балаганы построены из бамбука и соломенных циновок. На открытом рейде перед кошкой качается еще последняя рыболовная парусная шхуна, которая на днях заберет последних рабочих. Поршняков и сопровождавший его рабочий были приняты японскими рыбаками гостеприимно и получили угощение из чая и риса; по-видимому, ничего более и у самих японцев не было. Находящийся на кошке компанейский магазин оказался пустым сараем, куда раз в год на компанейском пароходе "Котик" весной выгружают товары для приказчиков, живущих в Большерецке и Апаче, и, развезя эти товары (до Большерецка доходит паровой катер), магазин запирают.
- Предыдущая
- 31/98
- Следующая
