Страна Городов 1-4 - Почепцов Георгий Георгиевич - Страница 18

• Предыдущая
• 18/40
• Следующая

От обилия царственных особ в городе невозможно было избрать мэра. Короли никого не хотели признать главным над собой. В этом городе главными были все.

Королей поселилось в городе много — и все разные. Различались они не только по росту или упитанности, но и по характерам.

Самым вежливым был король Тридцать Третий. Он ходил по улицам, нахлобучив на голову корону, и приветливо здоровался с каждым встречным, если, конечно, он тоже был в короне. Прохожих, разгуливающих в шляпах, он не замечал. Так что вежливым он был только с коронованными особами, а остальным мог наступить на ногу или оторвать ненароком пуговицу.

Самым злым был король из сорок седьмого номера. Он то и дело орал:

— Казнить! Немедленно к палачу!

Окружающие вздрагивали, хотя и понимали, что никакого палача у Сорок Седьмого давно уже нет. Не очень-то приятно, если тебя, к примеру, за обедом, внезапно грозятся отправить к палачу. Так и подавиться недолго. Тем более, что этот король повсюду таскал за собой чёрный чемодан. Какие там у него были драгоценности, не знал никто, зато строили догадки все.

Был король-охотник из сто тридцать седьмого номера. Он с утра до вечера палил из своих ружей, разгоняя галок и голубей. Услышав выстрелы, к нему спешил король — любитель природы. Когда-то в его королевском зоопарке были роскошные олени с ветвистыми рогами, огромные слоны с золотыми бивнями… Теперь же он довольствовался банкой-аквариумом с четырьмя рыбками. Но зато он мешал королю Сто Тридцать Седьмому стрелять по птицам. Король-охотник вынужден был стрелять в городе только холостыми патронами.

Король-музыкант когда-то содержал два оперных театра и четыре симфонических оркестра, хотя сам не умел играть. Лишившись своих оркестров, он теперь садился вечерами на балконе и дудел на губной гармошке. Это нехитрое дело давалось ему с трудом, корона всё время сползала на нос.

Корон в этом городе было предостаточно. Даже единственный магазин головных уборов торговал не шляпами, а именно коронами.

Короли, гуляя, часто заглядывали в этот магазин. Зайдёт, например, король и просит:

— Дайте мне пятьдесят девятого размера.

Продавец клал на прилавок роскошное сооружение из золота, бриллиантов и изумрудов.

— Это парадная? — интересовался покупатель.

— Конечно, — клялся продавец. — Тут одних изумрудов пятьдесят девять штук, как и положено при вашем размере.

— А что есть от дождя? — требовал покупатель, которому не по карману была парадная корона.

— У нас самый полный в мире набор корон от дождя. Вот корона с зонтиком. Вот корона с крышей. Есть крыши черепичные, а есть золотые — на любой вкус.

— А что там в углу? Что-то я никогда раньше не видел у вас таких.

— О, это особые короны. Только для любителей.

— А ну давайте, давайте!

— Корона со встроенным вентилятором, как видите. Сами понимаете — на случай жаркой погоды. Все задыхаются, а над вами прохладно. Кстати, это помогает быстро решать многие государственные проблемы. Очень удобно: охлаждает горячие головы.

— А та?

— Это корона со встроенной полицейской сиреной. На случай необходимости срочно покинуть подданных.

— О, мне это не надо! — вздыхал король. — Уже поздно.

И посетитель уходил в своей незаметной походной короне, которой не видно издалека, потому что её изумруды на всякий случай замазаны зелёной масляной краской.

Погуляв, короли возвращались в гостиницу, которая называлась «Королевской» и стояла на самой главной городской площади, конечно, тоже Королевской. В центре площади возвышался монумент. Надпись на медной табличке гласила: "Король на лошади". Однако на постаменте стояла только лошадь. Посадить на неё скульптурное изображение какого-нибудь короля было невозможно: такую статую короли немедленно повалили бы на землю. Поэтому лошадь стояла одна, без короля. Зато любой король, проживавший в гостинице, мог взобраться в седло и оглядывать с высоты монумента гуляющих. Чтобы это легче было сделать, к седлу вела лесенка. Ведь короли, как правило, люди пожилые.

С лошади король мог увидеть весь город. Ведь город Королей был маленький, и, чтобы его обойти, хватало и получаса. И это хорошо. Потому что, окажись он большим, пришлось бы завести на его улицах троллейбусы или автобусы. И если бы в автобус набилось штук тридцать королей, которые теснили бы друг друга, началась бы драка. Ведь короли очень себя любят. А когда кто-то любит именно себя, других он старается потеснить.

Каждый король приезжал в город с целой грудой чемоданов: в одном были чистые рубашки, в другом — свежие носки, в третьем — белоснежные майки. Самый внушительный чемодан предназначался для корон, которые короли тряпочками протирали каждый вечер. В зависимости от погоды могла понадобиться или дождевая корона-зонтик, или корона с меховыми ушками на случай мороза. Заботу о коронах короли не могли доверить никому: ведь они, как-никак, были настоящими королями.

Остальные же заботы они охотно перекладывали на слуг. С некоторыми королями приезжали старые слуги, которые помнили королей ещё детьми: сначала вытирали им носы, потом завязывали галстуки и, наконец, помогали надевать корону. Прожив всю жизнь с королём, старый слуга, как правило, готов был отправиться с ним хоть на край света, потому что не мог себе представить жизни без короля.

И здесь, в гостинице, старые слуги взбивали королям подушки и перины, подавали на ночь микстуры, брили, нежно прижимая щёки пальцем. Королям в такие минуты казалось, что они никуда не уезжали из родной страны, а продолжают жить в своих старых владениях. И стоит выйти на балкон, как толпы придворных восторженно закричат "виват!". Но, к их глубокому сожалению, это прекрасное время давным-давно миновало и разгуливающие под балконом старички вовсе не подданные, а такие же изгнанные с позором короли.

Размеренная жизнь королей текла без особых происшествий, пока в городе не появился очередной король — Триста Тридцать Третий.

Этого короля совсем недавно свергли с престола на островах Банановых Листьев, поэтому он был самым что ни на есть свеженьким.

В его ушах ещё звучали приветственные крики недавних подданных. Он живо помнил свою только что угасшую славу.

Голова его была украшена золотой короной огромных размеров. Своим видом он выделялся среди королей, давно живущих в городе, которые сменили короны на шляпы и кепки, да и вообще поизносились. Ведь теперь денежки текли не в их карманы, а наоборот, вытекали из карманов. Поэтому и пиджаки у королей стали попроще, и рукава попротирались.

А свежий Триста Тридцать Третий король был одет по самой последней королевской моде, в расшитый золотом камзол. И прибыл он с чемоданами, полными рубинов и изумрудов, жемчуга и бриллиантов.

Нацепив на грудь огромную золотую цепь, он вышел прогуляться. Королей посмотреть и себя показать.

Навстречу ему король-собаковод вёл своих собачек. Собаки были самой королевской породы — доги. Поэтому Триста Тридцать Третий вежливо поклонился королю-собаководу. Тот в ответ также приподнял свою корону.

Далее король Триста Тридцать Третий поприветствовал группку королей, играющих в парке в домино. Они стучали костяшками, сидя под деревом. Некоторые, чтобы не мешали игре, положили свои короны рядышком на скамейки и обмахивали лысины платочками. На такое разгильдяйство вновь прибывший король посмотрел весьма неодобрительно.

Он подошёл поближе и выбранил игроков самым серьёзным тоном:

— Король должен всегда оставаться королём. Понятно?

Удивлённые короли-доминошники мигом нахлобучили короны, чтобы придира оставил их в покое, и продолжили игру.

Увидев такое послушание в королевских рядах, Триста Тридцать Третий возгордился. Он на всякий случай обернулся: не воспользовались ли игроки тем, что он ушёл, не сняли короны? Но под его взглядом короли встрепенулись, поправили короны и стали играть дальше.

• Предыдущая
• 18/40
• Следующая