Рассветный вор - Баркли Джеймс - Страница 26
- Предыдущая
- 26/110
- Следующая
Вороны выехали из Корины через северные ворота только после полудня: утро они посвятили похоронам Сайрендора; Денсер на них приглашен не был. Теперь, еще во власти печали, они ехали к развалинам дома Септерна, до которых было три дня пути на северо-запад.
Денсер с изможденным лицом и запавшими глазами ехал впереди вместе с Таланом и Ричмондом. Безымянный Воитель и Хирад Холодное Сердце держались в двадцати шагах за ними. Замыкал кавалькаду Илкар. С тех пор как отряд отправился в путь, эльф не произнес ни слова.
Они ехали уже целый час, и все это время Хирад был настороже. Он ждал нападения охотников за ведьмами. Варвар был уверен, что они не отступятся от своего решения убить Денсера, и теперь, глядя на спину темного мага, он невольно улыбался. Ситуация, несомненно, складывалась довольно необычная.
— Почему Илкар так ненавидит Зитеск? — спросил Хирад, по-прежнему не сводя глаз с Денсера.
— Почему бы тебе не спросить об этом его самого? — ответил вопросом на вопрос Безымянный. — Хватит ему уже плестись в одиночестве. — Он оглянулся и жестом попросил эльфа подъехать поближе, но Илкар, казалось, этого не заметил. Только когда оглянулся и Хирад, он пришпорил коня.
Варвар нахмурился, наблюдая за приближением Илкара. После вчерашних откровений Денсера с лица эльфа не сходило выражение муки. Илкар попытался улыбнуться, подъезжая к друзьям, но ему удалось только страдальчески поднять брови.
— Как ты, Илкар? — спросил Хирад.
— Что за глупый вопрос? — хмуро буркнул Илкар. — Скажите лучше, зачем вы меня позвали?
— Да вот Хираду любопытно, что ты имеешь против Зитеска? — сказал Безымянный.
— Все, — сказал Илкар. — Если говорить просто, в вопросах магии школа Джулатсы полностью расходится со школой Зитеска. Мы по-разному проводим исследования, по-разному развиваем способности управлять маной... мы все делаем по-разному. Когда мы говорим «стоп», они командуют «вперед». В Джулатсе считается преступлением работать на Зитеск. Ну как, ты понял?
— Нет, — признался Хирад. Илкар вздохнул:
— Видишь ли, разделение университетов произошло в основном по соображениям морали. Это случилось тогда, когда в Зитеске нашли быстрый способ восполнить ману. Они стали приносить в жертву людей. Сейчас, по прошествии времени, я могу многое простить Зитеску, но только не это.
— Они до сих пор совершают жертвоприношения? — спросил Безымянный.
— Зитеск уверяет, что нет, но на самом деле этот метод по-прежнему используется, несмотря на то что они открыли и более достойные способы. Но как бы там ни было, разделение произошло две тысячи лет назад, и теперь наше учение — наше понимание физики магии — настолько отличается от учения Зитеска, что нам порой трудно понять, как они создают и используют заклинания.
— Значит, ты тоже можешь воспользоваться «Рассветным вором»? — спросил Хирад. — Ведь это, наверное, не зитескианское заклинание, не так ли?
— Нет, не зитескианское, но я не могу его использовать, — сказал Илкар. — То есть теоретически, конечно, могу. Я знаю слова и правила использования «Рассветного вора», поскольку Септерн сделал их доступными для всех университетов, но я никогда не работал над формированием нужной маны и не изучал особенности произнесения данного заклинания. Поэтому у меня наверняка ничего не получится.
— Значит, мы должны беречь Денсера, — с отвращением процедил Хирад.
— По крайней мере до тех пор, пока не узнаем, обманывал он нас или говорил правду.
— Да, согласен, — тихо сказал Безымянный.
Некоторое время они ехали молча. Хирад, вспоминая то, что услышал от Илкара, пытался понять, что задумали эти маги. С другой стороны, для него куда важнее было догадаться, что замышляют охотники на ведьм. В конце концов варвар решил поразмыслить и над тем, и над другим.
— Что ты знаешь об охотниках на ведьм, Безымянный? — спросил он.
Воитель усмехнулся:
— Мне кажется, сегодня ночью ты почти не спал, не так ли?
— Конечно, я только об этом и думал. Ну так что?
— Да ничего особенного. — Безымянный пожал плечами. — Их предводителя зовут Тревис. Именно он командовал гарнизоном, когда был окончательно потерян контроль над Андерстоунским ущельем. Мы в то время сражались за лордов Раше на севере, это было началом нашей карьеры. В то время Тревис был опасным человеком, но сейчас он, наверное, постарел... — Воитель помолчал. — Илкар лучше расскажет тебе о нем.
Наконец-то Илкар улыбнулся. Уши его встали торчком.
— Я же эльф, Безымянный, — сказал Илкар и потер подбородок. — Боюсь, мой рассказ будет коротким. Тревис может быть либо блестящим героем, который ведет долгую войну с порочной магией, либо обычным солдафоном, слепцом, который не видит того, что у него перед носом. Все зависит от того, как смотреть на его поступки.
— А ты сам как считаешь?
— Я считаю его слепцом, — сказал Илкар. — Видишь ли, все это началось с одного грандиозного плана, и тогда немало было таких, кто хотел, чтобы Тревис добился своей цели. В их числе был и я. После поражения в Андерстоунском ущелье он собрал своих единомышленников и разработал кодекс. Этот кодекс ставил основной целью ограничить разрушительное действие магии Зитеска и, правда, в гораздо меньшей степени магии Додовера. Заметь, ничего противозаконного в этом кодексе не было. Тревис совсем не считал, что нужно закрыть эти университеты. Он просто хотел контролировать исследования и прекращать те, которые противоречат морали. В то время их организация называлась «Крылатой розой». Ее члены делали себе на шее татуировки — бутон красной розы между двух белых крыльев. — Эльф показал на собственной шее, где именно делалась такая татуировка. — Вероятно, это должно было символизировать страсть и свободу.
— Неужели в этом был какой-то смысл? — спросил Безымянный.
— Пожалуй, да, — ответил Илкар. — Первоначально их помыслы были чисты. Они хотели лишь одного: освободить свою страну от тени темной магии. И собирались достичь этой цели, не прибегая к насилию.
— Проклятие! — воскликнул Хирад.
— Я понял, что ты хотел сказать, — заметил Илкар. — Дальше, как ты и сам можешь предположить, высокие идеалы постепенно забылись. Во что превратились их планы насчет контроля исследований, не знаю. Вероятно, в охоту на ведьм; похоже, теперь Тревис любого искусного мага считает опасным для страны человеком. Кстати, я тоже попал в эту категорию, потому что благодаря неудачному стечению обстоятельств оказался в одной компании с нашим славным приятелем из Зитеска.
— Они все еще делают себе такие татуировки? — спросил Хирад, показывая на свою шею.
— Нет, татуировки немного изменились, — сказал Безымянный. — Сам рисунок остался прежним, но теперь он заурядного черного цвета.
— Да, — подтвердил Илкар. — И сейчас они называют себя «Черными Крыльями». А роза теперь, наверное, должна означать печаль или еще что-нибудь в этом роде.
— Так я понял, что эта женщина опасна. — Хирад не сразу понял, что Безымянный разговаривает сам с собой. — Проклятие!
— О чем это ты, Безымянный? — спросил варвар.
— Я ведь узнал эту татуировку, понимаешь? Если бы я чуть поторопился, то мог бы спасти Сайрендора. Может быть.
Просто когда я понял, что она пришла за Денсером, у меня пропало желание ее останавливать. На его жизнь мне было плевать — да и сейчас, в общем-то, плевать. В этом-то и беда.
— Так будет до тех пор, пока мы не найдем «Рассветного вора», — заметил Илкар.
— Неужели ты в это веришь? — спросил Безымянный.
— А ты по-прежнему скептик, Безымянный?
— А ты по-прежнему эльф, Илкар?
В Торговом союзе Корины еще витал дух помпезности минувших столетий.
Залы, кабинеты, столовые и комнаты этой некогда надменной и горделивой организации утопали в садах. За этими садами до сих пор тщательно ухаживали благодаря наследству, подаренному союзу графом Арленом Третьим в знак признательности за пожертвования, которые Торговый союз — ТСК — собрал во время первой войны с Висмином триста лет тому назад. С тех пор удача изменила семье Арлена, и ее богатство перешло к набирающему силу на гребне новой волны прибыльной торговли минералами барону Блэксону.
- Предыдущая
- 26/110
- Следующая
