Все лорды Камелота - Свержин Владимир Игоревич - Страница 43
- Предыдущая
- 43/106
- Следующая
– Я знала, мой дорогой, что ты пожалуешь сюда, но и подумать не могла, что так быстро. А что за прелестный мальчуган сопровождает тебя? Ты завел дружбу с друидами? – улыбаясь, щебетала она, и не знай я, сколь хладнокровно эта очаровательная женщина способна обрекать на гибель своих врагов, я бы, может, пленился ее милой непосредственностью.
– Я Годвин, овидд, – гордо расправляя плечи, произнес подросток.
Собственно говоря, в этом никто не сомневался. Зеленый балахон моего проводника вполне ясно обозначал его социальный статус. Но, видит бог, за те дни, которые он провел в нашем обществе, в облике подростка появилось нечто новое, прежде, во всяком случае, в общении с нами не проявлявшееся. Вот этот самый рыцарственный гонор.
– Овидд? Ну конечно же, – не убирая с лица улыбки, произнесла королева. – Тогда мне понятно, как тебе удалось так быстро проведать о пленении нашего друга и добраться сюда. Полагаю, ты не думаешь, что я хочу причинить вам зло? Мы ведь друзья, не так ли?
– Мой брат Эстольд тоже ходил в твоих друзьях, – кланяясь в ответ, произнес я. – Это не помешало тебе наложить на него заклинание неподвижности в самый ответственный момент боя.
– Да, – печально согласилась Лендис. – В тот самый миг, когда, зарубив телохранителей моего мужа, он рвался к шатру, где я находилась. Тебе не хуже меня известен яростный нрав нашего брата. Никто не вправе осудить меня за то, что я испугалась и, не желая угодить под его меч, спасалась единственно возможным для меня способом. Но ведь не я нанесла Эстольду смертельный удар. Поверь, если бы не этот злосчастный оруженосец моего мужа, я бы пленила Эстольда, и под моей защитой он был бы вне опасности. Увы, воля небес выше нашей воли, но я отреклась от мести за Шнека, пораженного стрелой Лиса. Полагаю, и ты не должен держать на меня зла за печальный исход злополучного боя, во время которого я потеряла и мужа, и, – она горько вздохнула, – брата.
Мне ничего не оставалось, как про себя наградить дорогую кузину аплодисментами. Воистину, все обстояло почти что так, как о том говорила Лендис. Поймать ее на откровенной лжи даже мне, ее «погибшему брату Эстольду», было невозможно. Не знай я, какую роль в той войне играло это хрупкое очаровательное создание, – с радостью поверил бы каждому ее слову. Однако я прекрасно помнил, что Шнек был лишь марионеткой в этих нежных руках и что зеленоглазая красавица отлично знала о готовящемся нападении и в нужный момент весьма успешно вывела из игры две ставшие чересчур опасными фигуры. Причем не ударив для этого и пальцем о палец. Но внешне все обстояло именно так, как о том рассказывала Лендис. Впрочем, к чему ворошить былое?
– Да, Рейнар рассказывал мне. Все так и было. Я не желаю мести и, как тебе известно, именно мой голос склонил Артура оставить тебе венец Каледонии.
– Торвальд, конечно же, я помню об этом. И о том, что, видимо, по великой скромности своей ты умалчиваешь. Я говорю о смерти Ангуса.
– Это был честный бой.
– Не сомневаюсь. Но оставим это. Вы с Рейнаром мои гости. Сейчас мы отужинаем, а завтра с утра у нас будет очаровательная прогулка, где мы с тобой и поговорим. – Она мило улыбнулась и подала мне руку, требуя сопровождать ее в пиршественную залу. Я принял ее пальчики в свою ладонь и услышал явственный вздох облегчения, вырвавшийся у двух дюжин стражников, с молчаливым вниманием наблюдавших встречу родственников. Ни секунды не сомневаюсь, что, пойди наш разговор в других тонах, позволь я себе неосторожное движение, и вся эта крепкорукая орава ринулась бы на нас с Годвином. Причем отнюдь не с целью заполучить автограф.
Утренняя прогулка, как и обещала королева, была очаровательна. Особенно мило смотрелись полторы сотни всадников эскорта, окружавшие Лендис широким кольцом, да и гордые таны, державшиеся небольшой, но весьма живописной толпой за нашими спинами, тоже не портили общей прелести картины. Мы ехали не торопя коней, с неподдельным вниманием разглядывая ландшафты, демонстрируемые ее величеством с такой гордостью, как будто она самолично принимала участие в их сотворении или уж, во всяком случае, консультировала Всевышнего, где лучше разместить скалу и как изящнее сбросить с нее водопад, сияющий радужными брызгами, словно волшебным светом припрятанных под его струями сокровищ.
– Я слышала, вы теперь в большом фаворе у герцога Ллевелина, – словно невзначай бросила королева, искоса глядя на меня в надежде понять, что на самом деле творится в голове у собеседника.
– Я был с Ллевелином во время его похода на Палладон, если ты это хотела узнать, – пожал плечами я, активизируя связь. – А до этого сражался в бастиде, что напротив Кэрфортина. Не думаю, чтобы это слишком приблизило меня к герцогу, но мы оба рыцари Круглого Стола, и сегодня вокруг него собираются все те, кому дорого дело Артура.
– Браво, – усмехнулась Лендис, – благородный сэр Торвальд Пламенный Меч, ничего другого я и не ожидала услышать от тебя. Но клянусь всеми тридцатью тремя островами Оркнеи, что если бы вашему королю удалось сейчас освободиться от чар Морганы и узнать, каково на деле коварство Ллевелина, он велел бы рвать его конями, а может быть, специально для него придумал что-нибудь похуже.
– О чем ты? – с притворной суровостью возмутился я. Не то что у меня были какие-то опасения по поводу Стража Севера, но все же маленький пергамент с частью подложного пророчества дамокловым мечом висел над моим добрым отношением к храброму герцогу. В любом случае стоило казаться менее осведомленными, чем мы были на самом деле, вернее, увы, еще менее осведомленными.
– Ллевелин – хитрая лиса, – начала королева. – Он всех обвел вокруг пальца. Даже меня. И этого я ему никогда не прощу. Когда король Артур отправился воевать в Арморику, именно Ллевелин подбивал Мордреда к мятежу. И он же первым послал известие сыну Утера об измене. Ллевелин обещал Мордреду подмогу, если тот будет сражаться у Адрианова вала. И он помог мне связаться с Мордредом, заключив с ним и со мной тройственный союз. Именно он открыл мне путь на Палладон и поведал, как взять крепость короля Дьюэра. Чтобы в момент прихода Артура оправдать свое стояние в Кэрфортине, мы договорились, что я пошлю часть войск на злосчастную бастиду, которую вы обороняли с таким рвением. Знай я, что ты сражаешься под знаменами Ллевелина, конечно же, предупредила бы о таком подвохе. Но я об этом проведала лишь к концу следующего дня, когда отряд принца Ангуса был отбит с позором.
– Ты не могла знать, что я нахожусь в войсках Ллевелина. Мы с Лисом отправились в бастиду как раз в тот самый день, когда прибыли в Кэрфортин.
– Вот как, – усмехнулась Лендис. – Что ж, тоже не глупый шаг. Конечно же, Ангусу сообщили, что именно ты направляешься с отрядом к ущелью, и, конечно же, он не преминул воспользоваться этим, чтобы свести счеты. Все получилось еще более натурально, чем если бы я просто послала какого-нибудь из местных танов пошуметь под стенами крепостицы. Еще бы, там был сам принц Ангус со своим отборным войском!
– Но как же тогда бой на камланнской дороге?
Лицо королевы приняло печальное выражение.
– Мои солдаты ждали прихода Ллевелина, чтобы ударить вместе. Как ты знаешь, у скоттов и пиктов слабая кавалерия. Лучшей ее частью был отряд Ангуса. Но он не пожелал сражаться в одном строю с Ллевелином, хотя и не сомневался в том, что герцог – наш союзник. Тогда на дороге Страж Севера пропустил его мимо своих рыцарей, чтобы не вспугнуть нежеланной схваткой все остальное войско Горры, ожидавшее его появления. Стоит ли говорить, что удар рыцарской конницы по многотысячному, но расслабленному длительным ожиданием каледонскому воинству обратил его в бегство.
Ллевелин все рассчитал. По пути к Камланну Ангус непременно должен был наткнуться на тебя. Победи он или нет, вряд ли у него хватило бы сил, чтобы атаковать Артура. Да и на то, чтобы оказать действенную помощь разбежавшимся горским танам, тоже. А сам герцог при любом исходе боя оставался в выигрыше: выживи Артур – он его верный вассал, разгромивший армию Горры; победи Мордред – ему, едва стоящему на ногах и обескровленному тяжелейшей схваткой, пришлось бы столкнуться со свежими воинами Ллевелина. В любом случае – он первый из равных, и на этом основании сейчас непременно постарается прибрать корону Британии к своим рукам.
- Предыдущая
- 43/106
- Следующая
