Сеятель бурь - Свержин Владимир Игоревич - Страница 54

• Предыдущая
• 54/101
• Следующая

Лис дожидался меня у возка. Порою я завидовал его способности так же быстро отходить после нервных потрясений, как и приходить в возбуждение. Сейчас он беззаботно разговаривал с бойким мальчонкой невесть о чем, и тот, польщенный высоким доверием важного господина, тараторил без умолку, компенсируя молчаливость нашего кучера.

– Прикинь, ваше сиятельство, – завидев меня, начал Сергей, – местечко-то, в которое нас чертова ведьма послала, ой какое замороченное. Малец рассказывает, там еще с основания города колдун-чернокнижник жил. Люди болтают, что он с Петром I город строил, а потом вдруг невесть куда делся, шо растаял. Никто его больше не видел, а только в доме с тех пор нечисто: двери хлопают, лестница скрипит, огонь в камине сам собою загорается, свечи, что ни день, новые. А ночью видно, как огоньки в темных окошках, словно так и надо, разгуливают. Короче, чудернацкое место дальше некуда.

– М-да, – процедил я.

– Вальтер, ты шо, меня не слушаешь? Или тебе неинтересно?

– Отчего же, слушаю. Внимательно слушаю. – Я поддел носком комок снега и пнул его в сторону. – Могу даже имя этого зловещего некроманта тебе сказать.

– Да ну?! – искренне поразился мой секретарь. – Ну ты даешь!

– Его звали Яков Виллимович Брюс. Век назад этот родственник шотландских королей поступил на службу к царевичу Петру Алексеевичу, будущему Петру Великому.

– Подожди-подожди! – стремительно перебил меня Лис. – Я помню, он еще артиллерией командовал.

– Абсолютно верно. Большой в этом деле был специалист, – подтвердил я. – А кроме того, сей высокомудрый царедворец исчислял ход небесных светил, по его мнению, определяющих жизнь светил земных, варил тайные эликсиры, делал механические игрушки, поражавшие воображение зрителей, короче, со вкусом проводил свободное время.

Основное поместье его, насколько я помню, находилось под Москвой, однако и здесь, принужденный жить вблизи от императора, Яков Виллимович построил себе дом, который на английский манер назвал «Брюс Кастл». Иначе говоря, Брусьев Костыль.

– Ух ты! – не в силах удержать восхищение, звонко выпалил мальчишка. – Это что, правда?

– Да уж куда правдивей. – Я шагнул к возку. – Больше того, у меня есть новость.

– Хорошая? Плохая? – встрепенулся Лис.

– Да как сказать. – Я подошел к вознице, замершему с поводьями в руках, и щелкнул пальцами у него перед глазами. – Эй, милейший, ты часом не заснул?

– Не-е-ет, – с трудом выдавил кучер.

– Что ж, уже хорошо.

– Граф, не томи, – возмутился заждавшийся напарник. – Шо за вести с полей?

– Сущая ерунда! Полагаю, банальное совпадение, – точно вспоминая о нем, вновь заговорил я. – Именно Брусьев Костыль люди Палиоли купили для нашего проживания. Он по дешевке продавался, вот премудрые кроты и обрадовались.

– Тю, я не понял, – теряя еле заметное светское напыление, возмутился Лис. – С какого перехмурья мы туда полезем? Это ж заповедник барабашек, дом-музей нечистой силы!

– Зачем ты мне это говоришь?! – возмущенно пожал плечами я. – Полностью с тобой согласен! Надо сообщить Палиоли, объяснить ситуацию…

– Во-во, объясни, – с нажимом потребовал Лис. – И добавь, шо если он этот Диснейленд не разрулит, то я здесь найду еще какого-нибудь Дрейнгофа и продам ему пасту для выращивания наличности на основе крутого бульона из яиц Калиостро.

– Что ты такое говоришь? – возмутился я.

– Ну, в смысле из яиц Феникса, подаренных мне Калиостро.

Я порадовался, что малолетний шалопай, стоящий около возка с открытым ртом, не в силах уразуметь суть разговора, да и кучер, похоже, еще не совсем в себе.

– Ладно, – отмахнулся я. – Покуда суд да дело, едем в посольство, там все обмозгуем.

– Дядь, а дядь, – услышав, что богатый клиент собирается улизнуть, всполошился наш проводник. – Вы там пока ходили, друг ваш ландринок мне обещал купить, ежели я ему о доме все, что знаю, порасскажу.

– Что купить? – переспросил я.

– Ландринок, – удивляясь моей непонятливости, повторил малец. – Ну, сластей таких. Вона коробейник ходит.

– С чего это ты так удивился? – возмутился Лис. – Мне шо, для пацана леденцов жалко? На, купи себе. – Он протянул юному вымогателю медный пятак, и тот с криком «Благодарствую!» помчал в сторону уличного торговца.

– Постой, как он их назвал? – полагая, что ослышался, переспросил я.

– Ландринки? Это леденцы такие из вареного сахара. Их еще монпансье называют.

– Ну конечно, – усмехнулся я. – Как все просто! Наверняка наш корсиканский друг тоже знает, как здесь именуют эти конфеты. Выходит, Леденец – это и есть искомый Жан Ландри! Остается выяснить, что же он такого сделал? Ладно, садись в карету.

Сергей открыл дверцу.

– Господа хорошие! – Моторный подросток уже мчал обратно с увесистым кульком. – А отсюда-то вам дорогу не показать ли?

– Сам управлюсь, – медленно пробасил начавший приходить в себя возница.

– А то я могу, – не унимался начинающий бизнесмен.

– Да это уж и медному всаднику ясно, – хмыкнул Лис.

– А вот, господин граф, ваше сиятельство, – сознавая, что источник щедрого финансирования вот-вот уйдет из-под контроля, затараторил алчный прилипала, – вещицу у меня не купите ли?

– Что еще за вещица? – досадливо спросил я, слушая, как золотой брегет призывает нас с Лисом в посольство на даваемый в честь новых сотрудников торжественный ужин.

– Вот извольте видеть, – бойкий парень запустил руку за пазуху и вытащил сильно потемневшую от пота тряпицу, – сейчас-сейчас. – Его пальцы начали суетливо разворачивать сокровище. – Глядите-ка, вещь знатная. Я ее по осени, перед самой зимой, в Костыле сыскал. Сам ходил, не убоялся! Видите, какая барская вещица – загляденье просто! Всего-то за червонец отдам.

Я взял в руки трофей юного воришки и…

– Да!

– Что да? – Лис с сомнением поглядел на меня, пытаясь осознать, в чем дело. – Да – вещь или да – деньги?

– Дай парню червонец, – выдавил я.

– А поторговаться? – возмутился Сергей.

– Дай червонец.

– Ну как знаешь. Ты начальник – я дурак. – В голосе друга слышалась оскорбленная нотка. – Держи, вольный охотник, пользуйся. Барин сегодня щедрый, у него от мороза мозги застыли. Ты, значит, тут будешь антиквариат скупать, а мне потом снова отгребать за незаконные трудовые доходы.

– Лис!!! – Я протянул напарнику ценное приобретение.

– Не понял! – Мой рачительный друг уставился на серебряное кольцо с печаткой в моих пальцах. – Я этого кошачьего знаю! Это ж твой герб!

– Этот, как ты выразился, «антиквариат» Карл II подарил Эдварду Камдилу, графу Брайчестеру, когда тот привел отряд в шесть сотен латников к высадившемуся в Англии престолонаследнику. Перстню четыреста лет. Это семейная реликвия нашего рода, и я оставил ее в сейфе, когда отправлялся сюда. Ты понимаешь это?

– Нет, – честно сознался мой секретарь.

– И я не очень. Но мне страстно хочется в этом деле разобраться.

– А вы теперь, ваши сиятельства, в Брусьевом Костыле жить будете? – полюбопытствовал юнец, с надеждой глядя на щедрых господ.

– Не, не будем, – не задумываясь, отозвался Лис.

– Будем! – перебил его я.

Возок тронулся с места, оставляя разбогатевшему мальчишке возможность добираться восвояси пешим ходом.

– Вальдар, ты шо, серьезно? – Лис в недоумении покрутил пальцем у виска. – Нам с тобой иллюминатов, полицейских ищеек и собственного начальства не хватает? Надо еще всякую чертовщину на шею вешать?

– Послушай, – медленно начал я, – наверняка ты сам понимаешь, что здесь все не так просто. Насчет цветочницы, конечно, стоит разузнать поподробнее, но подобные совпадения вряд ли могут быть случайностью. Да и моя печатка…

• Предыдущая
• 54/101
• Следующая