Клетка из костей - Карвер Таня - Страница 2

• Предыдущая
• 2/78
• Следующая

— Д-д-дом тайн, — заикаясь, пробормотал Кэм. — Это такие комиксы.

— Не вырос еще из комиксов, а?

Кэм залился румянцем.

— Ну, я их читал, когда маленьким был. Это был такой… Ну, вроде как ужастик. Там два брата, Каин и Авель. Авель живет в Доме тайн, а Каин — в Доме секретов. И между ними кладбище. — Он замолчал. Гэв ничего не сказал, и пришлось продолжать: — Каин всегда убивал Авеля, но Авель всегда воскресал в новом выпуске.

Он ожидал, что Гэв как-нибудь ответит, оскорбит его, начнет издеваться. Но Гэв молчал.

— Каин и Авель, значит, — наконец сказал он. — Это, я тебе скажу, Библия. Первый убийца и первая жертва.

У Кэма глаза округлились от изумления.

— Что? Думаешь, если я дома рушу, у меня и в башке разруха? — Гэв отвернулся и посмотрел куда-то вдаль, за забор. — Смотри-ка, — со смехом произнес он, указывая на что-то пальцем. — Еще один. Наверное, Дом секретов.

Кэм посмотрел в ту сторону. Гэв оказался прав. В отдалении высилось второе здание, еще более обветшалое, чем то, которое они видели прямо перед собой. Похоже, это был целый амфитеатр старых домишек, заколоченных досками и уже практически сравнявшихся с землей. Заброшенные, отгороженные от внешнего мира, они казались особенно жуткими. Если кто на них и посягал, то только листва ближайших деревьев. Даже граффити на стенах казались какими-то вялыми. «А между ними, — подумал Кэм, — кладбище».

Оба молчали. Первым заговорил Кэм:

— Жутковато, правда? Как будто тут… что-то случилось.

— Типа как индейское кладбище, да? — хихикнул Гэв. — Ты это… какой-то чувствительный, что ли. Странный ты. — Он шмыгнул носом. — Ладно, идем. Работы непочатый край, а часики, мать их, тикают. Идем в дом.

Гэв обогнал Кэма и двинулся к забитому досками проему. Кэм неохотно последовал за ним — и в этот миг поймал на лице Гэва то, чего прежде никогда не видел.

То, что нельзя скрыть никакой болтовней и бравадой.

Страх.

Вблизи дом казался еще страшнее.

Дальняя стена была завешена брезентом, края которого за долгие годы отслоились от древесины и кирпича, и теперь завеса напоминала вереницу накидок с капюшонами. Покачиваясь на крючках, они будто только и ждали, когда их наденут для какой-то черной мессы с человеческими жертвоприношениями.

Кэм снова вздрогнул.

Среди брезентовых «накидок» виднелись останки дверного проема со сгнившей коробкой и облупленной краской. Сама дверь тоже не внушала доверия. В проплешинах краски проглядывало дерево, больше похожее на спрессованные хлопья для завтраков.

— Открывай уже! — приказал Гэв.

Кэм протянул руку, дернул за ручку, толкнул. Безрезультатно.

Он толкнул еще раз, уже сильнее, но дверь все равно не поддавалась.

Он навалился с утроенной силой, но дверь была неподвижна. Он посмотрел на Гэва в надежде, что больше от него ничего не потребуется. В надежде, что они уйдут, вернутся к солнцу, к теплу.

Но у Гэва были иные планы.

— Вот же бестолочь! Отойди.

Он крутанул ручку и с силой налег на дверь, но все его старания оказались напрасными. Гнев, всегда плававший на поверхности его помутненной стероидами психики, поднялся густой волной; лицо налилось краской, мышцы на руках напряглись. Он чуть отошел и приложился к двери плечом. Послышался слабый треск, но дверь не открылась. Впрочем, Гэву достаточно было звука — воодушевленный, он ломился снова и снова.

Дверь сопротивлялась сколько могла, но в конце концов, громко затрещав и взвизгнув, распахнулась.

Гэв, упершись руками в колени, согнулся пополам, переводя дыхание.

— Давай, парень… Заходи.

Кэм перевел взгляд с него на простиравшуюся за дверью темень и неохотно шагнул вперед.

На то, чтобы глаза привыкли к сумраку после яркого утреннего солнца, понадобилось несколько секунд. Когда же зрение наконец вернулось, он понял, что примерно это и ожидал увидеть. Лезвия пыльного света прорезались сквозь трещины в древесине и кирпичной кладке, разбавляя унылый влажный мрак.

Половицы под ногами Кэма жалобно скрипнули. Идти дальше было страшно: пол мог провалиться в любой момент. За спиной замаячила тень.

— Давай живее!

Кэм сделал еще несколько шагов.

— Господи! — воскликнул Гэв. — Ну и запашок…

Кэм и сам не заметил, как задержал дыхание. Он выдохнул, вдохнул снова — и поперхнулся. Невыносимая гнилостная вонь была практически осязаема.

— Боже, тут что, помер кто-то? — хрипло спросил Гэв.

— Не говори так.

Гэв собрался было пошутить на эту тему, но Кэм видел, что ему тоже страшно. Шутка не прозвучала.

— Надо бы осмотреться.

Кэм сам удивился храбрости своего предложения и твердости в голосе, хотя храбрость тут была ни при чем: ему просто хотелось как можно скорее разделаться с работой. Чем быстрее снесут этот дом, тем лучше.

Он опасливо двинулся вперед, задыхаясь от смрада. Как ни печально это признавать, Гэв был прав: судя по запаху, здесь действительно кто-то умер.

Слева уходила вверх лестница, и ступени ее казались еще менее надежными, чем половицы. Впереди зиял проход в соседнюю комнату — без двери. Кэм краем глаза уловил быстрые, суматошные движения в сгустках сумрака у себя под ногами. Крысы. В лучшем случае.

В соседней комнате обнаружился полуразложившийся «труп» кухни: пустые шкафчики, повисшие на одной петле дверцы, линолеум в трещинах и залысинах.

— Что там такое? — спросил Гэв из главной комнаты.

— Кухня. Вернее, когда-то была кухня.

Из дальней стены шел еще один проход — на этот раз с дверью. Запертой дверью. Более того, выглядела она гораздо новее и прочнее остальной обстановки. Кэм пригнулся, чтобы посмотреть на ручку, — та тоже оказалась сравнительно новой.

Он повернул ее с замиранием сердца.

Внезапно за спиной вспыхнул свет. Он подскочил, зажмурился и испуганно вскрикнул.

— Это просто фонарь, трусло! — рявкнул Гэв.

Кэм попытался взять себя в руки. Гэв поводил фонарем, разгоняя мелкие черные силуэты. Это таки были крысы. Но не только. Среди развалин погибшего дома — кирпичей, обломков бетона и остатков мебели — встречались и предметы из недавнего прошлого. Коробки из-под пиццы. Обертки фастфуда. Газеты.

Гэв остановил на них луч фонаря.

— Смотри, — сказал он. — Дата. Пару недель назад. Свежая…

Дурное предчувствие, все это время мучившее Кэма, полностью завладело им.

— Давай уйдем отсюда, Гэв. Пошли. Тут… что-то не так.

Гэв сурово насупился, пытаясь скрыть собственный страх.

— Что за бред? Небось бомж какой-нибудь ночевал. Идем. — Он указал на дверь. — Что там?

— Туалет, наверное.

— Открывай.

И Кэм, обливаясь потом, дернул за ручку.

Но это был не туалет. Это была еще одна лестница — теперь уже вниз. Тьма поглощала скудный свет, как космическая черная дыра.

— Гэв…

Кэм отошел, чтобы Гэв увидел все собственными глазами. Тот поравнялся с ним. Они вдвоем заполнили тесное помещение целиком, и находись там человек, страдающий клаустрофобией, приступ был бы ему гарантирован. Гэв навел луч на темную лестницу.

Они переглянулись.

— Иди, — сказал Гэв, облизнув губы.

«От стероидов, наверное, высохли, — подумал Кэм. — Или от страха».

Он открыл было рот, чтобы возразить, но понял, что это бесполезно. Упираясь ладонью в стену, он медленно двинулся вниз.

Стена была мокрая и холодная. Он ощущал чешуйки влажной штукатурки и краски. Ступеньки жалобно поскрипывали, когда он переносил на них свой вес; порой казалось, что они вот-вот рухнут.

Он дошел до самого низа. Под ногами была утоптанная земля, над головой — низкий потолок. Пахло здесь еще хуже, чем наверху, поскольку разложение соединялось с повышенной влажностью. Все тело у Кэма неприятно чесалось и покрылось мурашками.

Он присел на корточки и оглянулся. Сплошные тени.

Гэв шел за ним, размахивая фонарем. В мгновенной вспышке света Кэм успел разглядеть какие-то очертания в дальнем конце подвала.

• Предыдущая
• 2/78
• Следующая