Над Тиссой (иллюстрации Г. Балашова) - Авдеенко Александр Остапович - Страница 33
- Предыдущая
- 33/43
- Следующая
Горный апрель! Все его радости принимала душа Зубавина, несмотря на то что ехал он в Карпаты не на прогулку, а за шофером Скибаном в леспромхоз «Оленье урочище».
— Северный полюс! — сказал водитель, доставая из кармана куртки перчатки, подбитые белым мехом.
Десятки автомобилей спускались с заснеженной Верхо-вины. Услышав гудок грузовика за очередным поворотом, шофер притормаживал машину, сворачивая на обочину, а Зубавин в это время пристально всматривался, надеясь увидеть за стеклом кабины лицо Скибана.
Получив дополнительные данные от пограничников о пятом нарушителе, Зубавин полностью — теперь он был в этом уверен — восстановил картину событий на границе участка пятой заставы в памятную туманную мартовскую ночь. Он графически, условными знаками, на большом листе чертежной бумаги изобразил путь шефа Карела Грончака от берега Тиссы до пивного бара. Дальнейший его маршрут восстанавливался с трудом, по отрывочным фактическим данным и предположительно.
В тот день, когда была нарушена граница на участке пятой заставы, Скибан, как значилось в путевке, порожняком вернулся из Львова, куда доставлял очередную партию мебели. Зубавин километр за километром изучал маршрут Скибана и точно установил, где тот был и что делал. Выяснилось, что порожняя трехтонная грузовая машина 23-13 стояла около минерального источника Студе-нец: шофер мыл кузов. Два часа спустя эта же машина, уже груженная буковыми досками (их выдал без накладной кладовщик второго лесозавода), была замечена при въезде в село Ключари. Вернулся Скибан к себе в гараж поздно вечером, без досок.
Установлено, что Скибан, прежде чем вернуться из Львова в Явор, побывал в пограничном районе. Именно его, Скибана, трехтонка простояла несколько часов недалеко от дома путевого обходчика, якобы по случаю ремонта ската, а на самом деле в ожидании «гостей» с того берега.
Машину с номером 23-13 видели в ту ночь в районе вокзала. Без света, без сигнальных огней она промчалась по Железнодорожной улице и чуть не сбила переходящую дорогу телефонистку городского телеграфа.
Случайно ли попала машина 23-13 в район вокзала или с определенной целью? Уехал второй пассажир Скибана в какой-нибудь другой город или остался в Яворе? На все эти вопросы может дать исчерпывающий ответ только шофер Скибан.
И последнее звено в цепи фактов: автоинспектор, специально занимавшийся осмотром машины Скибана, установил, что все пять покрышек целы. Теперь Зубавину было понятно, во имя чего был оклеветан мастер Чеканюк. Было принято решение об аресте Скибана. Но осуществить это не удалось, так как шофер с машиной был командирован артелью в дальний карпатский леспромхоз. Ждали его день, два — Скибан не возвращался. Тогда Зубавин сам выехал в Карпаты… Водитель повернул голову к Зубавину:
— Вот и Оленье урочище! За той церковкой — контора леспромхоза.
— Заедем в гараж, — сказал Зубавин.
В гараже машины 23-13 не оказалось. Председатель яворской артели Дзюба, который находился выше, в горах, у каменицких лесорубов, вызвал сегодня утром Скибана к себе.
На Каменицкий участок вела узкая, заснеженная, плохо накатанная и очень извилистая дорога. «Победа» шла над обрывом, на самой малой скорости.
За крутым поворотом дорога резко падала вниз, повторяя все причудливые изгибы глубокого ущелья. На снегу хорошо были видны свежие рубчатые следы широких двойных шин. Они долго тянулись строго по колее, параллельно ущелью. На ледяном отрезке дороги, перед мостом, след вдруг вырвался из колеи и устремился резко вправо, к пропасти.
— Стоп!
Шофер осторожно притормозил и остановился на мосту. Зубавин распахнул дверцу автомобиля и, не выходя из него, посмотрел вниз.
— Опоздали!
На дне черной, незамерзшей речушки лежала грузовая машина, перевернутая кверху колесами. Еще не видя ее номера, Зубавин готов был поручиться, что это тот самый, скибановский грузовик. Еще не зная причины катастрофы, Зубавин был убежден, что она не случайна, что она организована тем, для кого арест Скибана мог оказаться смертельно опасным. Да, крепко берегли пятого нарушителя!
Спускаясь к речушке, сердито шумящей на мшистых камнях и окутанной прозрачным дымком, Зубавин размышлял над новой, вставшей перед ним задачей. Не ожидал он такого крутого поворота событий. Ловко все подстроено. Может быть, комиссия автоинспекции, которая через час или два будет расследовать причины аварии, сделает вывод, что катастрофа произошла вследствие неосторожного торможения сильно пьяного водителя. Может быть, вскрытие погибшего при аварии Скибана покажет, что он управлял машиной почти в невменяемом состоянии.
Да, с внешней стороны, возможно, все это будет именно так, а по сути дела…
Приобщив копию акта, составленного комиссией, к делу Скибана, Зубавин нацелит всех своих работников на то, чтобы выяснить действительные причины аварии. Кто толкнул Скибана в пропасть? Только неосторожность и водка или его предусмотрительный сообщник? Разрешить эту задачу — значит распутать весь узел, так искусно завязанный пятым нарушителем. В распоряжении Зубавина имеется богатый материал, характеризующий водителя разбитой машины. Да, ему не впервые отправляться в далекий рейс в состоянии опьянения. Скибан, конечно, любил пить, но делал он это всегда умело. Шоферы, работавшие с ним, рассказывали, что он способен проглотить в один прием литр водки и после этого как ни в чем не бывало вести машину по горной дороге. Нет никаких сомнений в том, что гибель Скибана организована. Надо искать того, кто это сделал.
Зубавин выбился из сил, спускаясь по крутому скалистому откосу ущелья. Он присел на камень, тяжело дыша и вытирая залитое потом лицо. Отдохнув, закурил и, разгоняя дым рукой, озабоченно посмотрел вверх, на дорогу и мост, стараясь представить себе, как была инсценирована авария. Очевидно, тот, кто сидел в кабине рядом со Скибаном, на подходах к мосту попросил водителя остановиться и затем оглушил его ударом по голове или даже сразу убил. Что сделал убийца Скибана потом, овладев машиной? Перейдя на левое крыло, он круто повернул руль в сторону пропасти, выдернул до отказа рычажок ручного газа, переключил рычаг скоростей на первую передачу и, отпустив выжатую педаль сцепления, направил грузовик на мост, а сам соскочил на землю… Сбив перила моста, машина с мертвым водителем рухнула в пропасть. Пока долетела до воды, она, наверно, раз пять перевернулась в воздухе.
Зубавин бросил недокуренную папиросу и продолжал спуск. Через несколько минут он стоял по колено в ледяной воде перед грудой смятого, искореженного железа и, хмурясь, кусая губы, смотрел на мертвого водителя, зажатого между расщепленной передней стенкой кузова и пружинной спинкой шоферского сиденья. Большая, голая, с проломом на затылке голова. Седые брови над выпуклыми остекленевшими глазами…
Убит был не шофер Скибан, а председатель правления яворской артели по производству мебели Стефан Янович Дзюба, которого хорошо знал Зубавин. Шофера Скибана не оказалось под обломками грузовика. Не были обнаружены его следы и на берегу речушки, на снежной целине. Отпечатки его сапог были найдены наверху, на дороге. Собака, пущенная по следу, привела к автостраде и дальше оказалась бессильной…
Кларк поселился на южной окраине Явора, на Степной. Эта тихая, малолюдная улица, по ночам не освещаемая, без мостовой и тротуаров, имела одну особенность: все ее старинные одноэтажные домики до самых труб скрывались в зелени виноградных лоз, черешен и яблонь, тополей и лип, цветущей сирени и вишен.
Прежде чем попасть в любой дом Степной улицы, надо обязательно пройти через сад, виноградник или палисадник.
…Кларк поздним вечером возвращался домой. Вся Степная из конца в конец была погружена во мрак. Ни одного освещенного окна. В молодых листьях лип и тополей шуршал мелкий, тихий, обычный для Закарпатья дождик. В темноте скупо блестели свежие лужи.
Кларк медленно с непокрытой головой, жадно вдыхая ночной весенний воздух, шел вдоль живой изгороди. Кисти сирени и ветви японских вишен, тяжелые от воды, ласково хлестали его по щекам, путались в волосах, освежали своей прохладой. Кларк отдыхал. Ах, какое это блаженство — не озираться в поисках подозрительного взгляда, не напрягать до предела нервы, не изощряться перед всеми и каждым, исполняя тяжкую роль веселого, довольного жизнью, заслуженного человека, хорошо знающего себе цену фронтовика и в то же время простого и скромного русского парня Ивана Белограя…
- Предыдущая
- 33/43
- Следующая
