Ради острых ощущений. Гремучая смесь - Никольская Наталья - Страница 54

• Предыдущая
• 54/57
• Следующая

— То-то я думаю, чего это Воронов так удивленно на меня смотрел и по голове гладил!

— Ну, конечно, он обалдел, когда увидел тебя целой и невредимой.

— Значит, это он ударил Полину, — протянула я. — Вот негодяй! А Маслова? Неужели он убил?

— Похоже, что да, Оля. Похоже, что да. Нужно звонить Овсянникову, вы с Полей больше в это дело не суйтесь. Все, хватит!

Моя мечта самой поймать преступника и привезти его к Жоре, похоже, не сбудется. А мне так этого хотелось! Ну почему Павел не дает мне такой возможности?

Но Павел уже протягивал мне телефонную трубку. Я вздохнула и стала набирать Жорин номер.

Я проснулась вся какая-то разбитая и долго не могла понять, где я нахожусь. Взглянув на настенные часы, я оторопела: стрелки показывали половину первого дня. Вот это я поспала!

Тело мое ныло, ужасно болела голова. Я попыталась слезть с постели, но почувствовала сильную боль в ноге и, охнув, повалилась обратно. Оглядевшись, я сообразила, что лежу в Жориной квартире. Слава богу, что не на его кровати.

Тут я вспомнила все, что произошло со мной вчера. Удар по голове в лифте, Кравцова, ошеломленного Жору, перепуганную и разъяренную Ольгу, переезд к Жоре… Последнее было самым неприятным воспоминанием.

Правда, Жора вел себя почти как джентльмен: давал мне лекарство, уложил на диван. Не приставал ко мне. Потом он, наверное, накачал меня снотворным, чтобы я уснула, иначе с чего бы я проспала полдня?

Рядом с диваном на тумбочке стоял телефон, установленный заботливой Жориной рукой. Тут же лежал пульт от телевизора. Черт, что же делать? Жора скорее всего поехал на работу. А я даже встать не могу.

Я заметила записку рядом с телефоном. «Милая Поленька, я на работе. Если тебе что-нибудь понадобится, сразу же позвони. Твой Жорик». Господи, «твой Жорик»! Жора что-то уж слишком размечтался!

Я позвонила к нему на работу и заявила, что хочу есть.

— Подожди, солнышко, сейчас у меня будет перерыв, и я приеду.

— Еще я хочу домой, — добавила я. — Ты меня обманул! Сказал, что будешь обо мне заботиться, а сам уехал!

Вообще-то я была рада, что Жора уехал, но есть-то хочется!

— Я сейчас приеду, Полинушка, — повторил Жора. — Что бы ты хотела на обед?

— Ананасы в шампанском! — буркнула я недовольно и шваркнула трубку на место.

Жора приехал через двадцать пять минут. Я чуть не расхохоталась: в руках он держал большой ананас.

Жора перенес меня в кухню на руках, разогрел обед, и мы поели.

— Ну, как ты себя чувствуешь? — спросил он.

— Все нормально. Нога только немного болит. Ольга не звонила?

— Нет, не звонила.

— А еще кто-нибудь?

— А кто тебя интересует? — Жоре явно кто-то звонил по Пашкиному делу, я это чувствовала. Но он почему-то не захотел говорить.

— Жора, скажи мне, что тебе известно! — потребовала я.

— Полина, я же тебя просил, отвлекись от этого дела хотя бы на то время, пока ты болеешь. Я тебе обещаю, что скоро уже все будет закончено.

— Обещаешь?

— Обещаю. И ты первой узнаешь, что все закончено. Я сейчас поеду на работу — уж извини! — и обязательно тебе позвоню. Так что не расстраивайся и жди.

Жора поцеловал меня в щеку и засобирался. Он перенес меня снова на постель и включил телевизор. Я погрузилась в созерцание какой-то мыльной оперы. А Ольга даже не смотрит. Что это с ней случилось?

Через два часа я совершенно отупела от всех этих сериалов, запуталась в действующих лицах и сложных семейных отношениях и выключила телевизор. Лучше почитаю-ка я книжку.

Надо сказать, что Жора Овсянников был большим книголюбом. В его квартире стоял огромный, во всю стену, книжный шкаф. К книгам он относился прямо-таки благоговейно: выискивал редкие издания, платил за них большие деньги и был страшно доволен, когда его коллекция пополнялась еще одним экземпляром.

Правда, я не помнила, чтобы он что-то читал из своей сокровищницы. Обычно его книги читали мы с Ольгой. Больше Жора никому не давал их читать — настолько дорожил.

Я выбрала «Белую гвардию» и с удовольствием принялась ее перечитывать. Я увлеклась настолько, что не заметила, как пролетело время. Из сопереживаний семье Турбиных меня вырвал телефонный звонок, протрезвонивший прямо над ухом. Очевидно, Жора, опасаясь, что я усну слишком крепко и не услышу звонок, врубил громкость до отказа. Я аж подскочила на постели от резкого звука и схватила трубку:

— Алло!

— Поля? Это Оля! Тут такие дела творятся! Мы сейчас за тобой приедем.

— Кто это мы?

— Мы с Жорой. Понимаешь, похоже, дело закончено. Я позвонила Жоре и сказала, что хочу присутствовать при разоблачении преступника. У меня есть важная улика. А еще я настояла, чтобы ты тоже была. Так что жди!

В трубке запищали короткие гудки. Сердце мое колотилось им в такт.

Неужели все закончено? Неужели? Сколько дней-то прошло с тех пор, как это началось? Три? Четыре? Мне кажется, что уже целая вечность.

Я даже поднялась с постели и допрыгала до окна на одной ноге. Мне не терпелось поскорее все узнать. Наконец я увидела Ольгу и Жору, выходящих из Жориной машины. Пашки с ними не было.

Я поскакала к двери и стала отпирать замок. Жора и Ольга очень удивились, увидев меня в дверях.

— Ты уже можешь ходить? — обрадовалась Ольга.

— Ну, еще не совсем, — призналась я. — Но это не помешает мне поехать с вами.

— Да никто и не возражает! — улыбнулся Жора.

Я оперлась об Ольгину руку и пошла одеваться. Потом они вместе помогли мне спуститься вниз и усадили в машину. Мы поехали к Жоре на работу, и по дороге я пыталась узнать у Ольги все подробности. Но она лишь загадочно улыбалась. Жора вообще молчал. Я обиделась на них и отвернулась к окну.

Когда мы вошли в Жорин кабинет и расселись, Овсянников поднял телефонную трубку и сказал:

— Введите арестованного.

Через некоторое время в кабинет ввели Михаила Воронова в наручниках. Я даже ахнула про себя.

Он сел на стул напротив Жориного стола и в недоумении уставился на нас с Ольгой.

— Что так смотрите? — усмехнулся Жора. — Это вот Ольга Снегирева, которая стала для вас опасной. А это, — Жора указал на меня, — ее сестра Полина, которую вы по ошибке ударили по голове. Надо было уж обеих стукнуть, а то пока Полина лежала с перебинтованной головой, Ольга решила отомстить за сестру и рьяно взялась за дело. Она нам здорово помогла.

Я удивленно посмотрела на Ольгу, которая возмущенно зашептала мне:

— «Здорово помогла»! Да можно сказать, я одна все и раскрыла!

Я улыбнулась, пожав руку сестры, и сделала незаметный кивок головой, мол, брось ты, Олюшка, Жору, что ли, не знаешь? Он же у нас любитель прихвастнуть!

Ольга поняла меня и тоже улыбнулась.

— А теперь расскажите нам, — упиваясь собственной проницательностью, продолжал Жора, — как все было. Имейте в виду, что доказательств вашей вины предостаточно.

Воронов молчал.

— Вы можете молчать, но этим ничего не добьетесь. Вот, например… — продолжал разглагольствовать Жора и говорил бы еще долго, если бы не Ольга. Ольга вскочила, приблизилась к Воронову и закричала ему в лицо:

— А ну, говори быстро, сволочь! Или я твоей подружке все мозги вышибу!

Воронов вздрогнул, я подпрыгнула на стуле, Жора изумленно уставился на Ольгу, прервавшись на полуслове. Я была поражена не меньше его. Я никогда не видела свою сестру в таком состоянии и не предполагала, что она может так кричать. Просто представить было невозможно, что с Ольгиных уст могут слетать такие выражения. Вот тебе и сама интеллигентность!

Воронов поднял голову.

— Где Лера? — спросил он.

— Где надо, — очень грубо сказала Ольга. — Говори лучше, или ей плохо будет!

Жора ошалел от Ольгиной наглости. Он держал в руках незажженную сигарету, периодически подносил ее ко рту и затягивался. Я сидела и пока ничего не могла понять. При чем тут Лера?

Между тем на Воронова подействовали Ольгины слова. Он сжал руки так, что побелели пальцы, и тихо произнес:

• Предыдущая
• 54/57
• Следующая