Сходняк - Бушков Александр Александрович - Страница 46
- Предыдущая
- 46/48
- Следующая
Ага, это точно не наш. Наши на лоб приборы ночного виденья не сдвигают – за неимением оных. Человек в черном, похожем на гидрокостюм прикиде полз по щебню, лавируя между метростроевским барахлом. Вот он обогнул груду фарфоровых изоляторов для контактного рельса, отодвинул рукой в сторону полушпалок... А, ну ясно, куда ты намылился, соколик. Хочешь погасить еще один прожектор...
Все же как прав оказался Черский, упрятав прожектора от пуль! Правда, один уже не горел, зато четыре лупили светом со всей дури, это весьма кстати, поскольку большинство лампочек, что висели на боковых стенах, были уже перекоцаны пулями. Ну а те два прожектора, что светили на выходы из туннелей, разумеется, были разбиты в первые же секунды боя.
Отсюда снять этого лазутчика будет затруднительно. Скорее всего, промахнусь, выдам себя. Нет, надо подобраться ближе...
Под сводами станции громыхнуло, гранатный взрыв скинул верхний слой деревянных досок с отверстиями, не иначе – рельсовых накладок, разметал щебень, поднял облако черной пыли. И последовал жуткий, бьющий по нервам крик боли. Если учесть, что гранат в арсенале их отряда не было... Скверно, ох как скверно…
Где-то возле дальнего, правого от Карташа выхода из туннеля вспыхнула ожесточенная перестрелка, садили не меньше чем из пяти стволов одновременно. Ага, увязли, гады, на станции «Новосибирская», не проскочили дальше сквознячком.
Пользуясь тем, что замеченный им противник лежит, уткнувши лицо в щебень, Карташ взмыл с бетона и рванул вперед. Перемахнул через внушительных размеров дрель для сверления рельсов, через положенный на бок портальный кран...
Тот, в черном, поднял голову и увидел Карташа. Споро перевернулся на спину, поднял автомат.
Алексей одним махом запрыгнул на груду шпал, проехал на животе по верхнему штабелю, скользкому от пропитки, успел вдохнуть чарующий аромат креозота, выехал за шпальный край и вдавил спуск. Противник Карташа к подобному маневру оказался не готов, не успел, вишь ты, переместить ствол, и очередь из АКСа прошила его от головы до паха.
Твою мать! Алексей разглядел, что на этом зубковце – да уж надо думать, и на остальных тоже – надет броник. Придется метить в голову или, в крайнем случае, для начала по ногам.
Карташ, не спеша покидать штабель, сперва огляделся. И правильно сделал. От прямоугольной туши компрессора отделилась невысокая худая фигура. Человек, который находился сейчас спиной к Карташу, снял с пояса округлый предмет, знакомым движением выдернул чеку... Неважно, куда и в кого он задумал метать. Это был чужой– значит, метать станет в нашего. Какие-то мгновения...
Карташ поднялся на сложенных штабелями шпалах во весь рост и принялся поливать из автомата, как из шланга.
Пес его знает, попал ли в голову, вряд ли, но тут было достаточно просто попасть, удары летящего с сумасшедшей скоростью свинца по бронику пусть и не смертельны, но чувствительны, словно по корпусу засаживают ломом. Человек возле компрессора споткнулся, выронил гранату, рухнул на колени... И тут граната рванула. Взрывом его подкинуло и влепило спиной – в полете он раскидал руки-ноги – в беспорядочно наваленные друга на друга пластиковые короба, что надеваются на контактный рельс. Этими коробами его и завалило.
– С-сука, – выдохнул Карташ.
Очередь простучала откуда-то сбоку, и сильный толчок в плечо сбросил Алексея вниз.
Левая рука онемела враз. Одно хорошо, что левая, а не правая. Карташ прижался к шпалам, ожидая, что зашуршит щебень под торопливым бегом и надо будет выкатываться навстречу, садя из АКС, или под нос упадет граната и тут уж придется рвать когти изо всех сил, молясь на бегу... Но ничего этого не произошло. Или подстреливший его хрен решил, что враг мертв, или отвлекли иные важные дела.
Карташ отложил автомат, готовый, впрочем, в любой момент снова его схватить. Здоровой рукой выдернул из петель брючный ремень. Пуля прошила руку сантиметров на десять выше локтевого сгиба, ткань вокруг проделанной пулей дыры уже пропиталась кровью. Карташ обмотал ремнем руку выше входного отверстия, затянул петлю изо всех сил. Кровь он, может, и остановил, но одна рука не действует.
Подхватив со щебня здоровой рукой автомат, выглянул из-за шпал, увидел фигуру, перебегающую с места на место… и, к своему облегчению, узнал Данила. Коротко свистнул. Данил замер, присев, обернулся на свист. Даже с расстояния в двадцать шагов было заметно, как напружинены его ноги, готовые в любой момент выбросить тело с линии огня.
Черский признал Карташа, кивнул, показал указательным пальцем направление, после чего отогнул два пальца, сжав остальные в кулак. И изобразил рукой вкручивание. Ясно. Двое засели за тем огромным холмом из болтов. Карташ кивнул: понял вас. Тогда Данил ткнул себя в грудь большим пальцем и изобразил ладонью обводящее движение справа. Показал на Карташа, показал обводящее движение слева. Ага: я захожу справа, ты слева. Черский махнул рукой. Вперед.
Они двинулись параллельными курсами, держа друг друга в поле зрения. Тухло воняло пороховой гарью, поднятая взрывами пыль оседала медленно, подолгу зависая в напрочь лишенном ветра воздухе. Ага, вот и тот курган из болтов...
Человек возник перед Карташем из ниоткуда. Не было – и вот он, выскользнул из-за уложенных штабелями рельсовых коротышей. Но, похоже, и человек не искал Карташа, а тоже, что называется, напоролся. Впрочем, это обстоятельство никак не меняло смысла противостояния, смысл оставался прежним – кто быстрее выстрелит.
(«Где-то я видел эту рожу, – даже успела проскочить мысль на периферии сознания. – В Нижнекарске, что ли…»)
Выстрелили одновременно. Две автоматные очереди слились в одну.
Карташ ощутил тычок в бок, что-то мощно садануло в ногу, нога подогнулась, и Алексей упал. «Ну вот и звиздец», – пронеслось в голове.
Все же Карташ перевернулся с бока на спину, высвободил из-под себя АКС – может, все же успеет вдавить спуск, когда увидит над собой противника и автоматное дуло… И не увидел ни того, ни другого.
Приподнявшись, Алексей обнаружил, что его противник лежит поблизости с разбросанными в стороны руками, с пробитым черепом, из которого толчками выплескивается на щебень кровь. «Это не я, – понял Карташ. – Я не успевал. Это Данил».
Алексей попробовал подняться на ноги. Не получилось. Раненая нога не держала.
– Л-ладно, – прошептал Карташ, вставил новый «магазин» и пополз.
Данила там, где он последний раз находился, видно не было, стало быть, проследовал прежним курсом, и теперь ему придется брать на себя двоих. Но и Алексей не собирался лежать в ауте, эдакой выброшенной на берег рыбой, закатывать глаза и стонать? «Санитара!» Пока еще есть силенки двигаться, он будет двигаться.
А потом он увидел Таксиста.
Гриневский несся, умудряясь замысловато петлять и не сбавлять при этом скорости, к человеку, который отступал в сторону туннеля и отстреливался. По фигуре и пластике Карташ издали признал в том человеке Зубкова.
Выходит, олигарх тоже полез в метро. За каким лядом, спрашивается?! Ему-то самому – зачем? Неужели окончательно крыша съехала? Или приспичило непременно самолично, и никак иначе, прикончить Фрола?
А на Гриневском был бронежилет, трофейный, ясное дело, но вот оружия в его руках Карташ не разглядел...
Й-о-о! Запредельной остроты боль пронзила раненую ногу, заставила выгнуться дугой позвоночник, разорвалась в глазах, на миг ослепив.
Когда спустя секунду-другую отпустило и Карташ пришел в себя, снова смог смотреть в ту сторону, где был Гриневский, то он увидел, как Таксист, сократив расстояние между собой и Зубковым метров до пяти-семи, с размаху бросает в спину олигарху короткий обрезок рельса, тут же падает на щебень и перекатывается под защиту каких-то труб и швеллеров. Зубков сумел вовремя обернуться, сумел среагировать, отпрыгнуть – ну, боксер все же! – не сумел разве что удержаться на ногах. Алюминиевый королек повалился на деревянный настил, выпустив из рук автомат. В этот момент Таксист вскинул себя с пола и бросился к Зубкову.
- Предыдущая
- 46/48
- Следующая
