Позволь тебя спасти (СИ) - "Novela" - Страница 24
- Предыдущая
- 24/32
- Следующая
— Хочешь, вернемся в комнату?
Я прикладываю усилия, справляясь со своим голосом. Хочу ее прямо здесь, немедленно, но удобство Клем – главное для меня.
— Нет, – ее зубы слегка прикусывают мою челюсть, и я закрываю глаза, получая удовольствие от ее действий. – Здесь, Люк.
Мне нравится, как мое имя звучит из ее уст. Это наполняет меня необъяснимой радостью, а в груди разливается тепло.
— Такая нежная, — бормочу я, беря левую грудь Клем в руку и потирая напрягшийся сосок большим пальцем.
Пальцы Клем сжимаются на моих плечах, и она тихонько стонет. Ее веки тяжело опускаются, когда я продолжаю ласкать ее грудь: сначала одну, потом другую.
Все тело Клем становится мягким и податливым, и я не оставляю ни малейшего участка без внимания, срывая с ее губ стоны удовольствия.
Я хочу ее безумно, до дрожи, но собственное желание переношу на второй план – сейчас все для нее.
Когда тело Клем выгибается дугой и с коротким вскриком она достигает своего финала, я поднимаюсь на один уровень с ней и целую во влажный лоб. Медленно, ее глаза открываются, и с охмелевшей улыбкой на губах она смотрит на меня.
— Спасибо, Люк, — ослабевшим голосом бормочет Клем, на что я усмехаюсь и вновь целую ее.
А после продолжаю, и вскоре нас обоих накрывают волны чистого удовольствия.
***
— Мм-м, — удовлетворенно протягивает Клем, подставив лицо солнечным лучам.
Время близится к вечеру, но жара все еще не спала. Когда Клем выразила желание искупаться, я охотно поддержал ее. После долгого дуракаваляния в воде, где мы вели себя, как дети – решили передохнуть. Я выбрался на деревянный причал, оставляя мокрые следы за собой, а Клем – раскинув руки и ноги – плавала на спине.
Немного ранее она ненадолго отлучалась домой, потому что ей необходимо было лекарство, а так же сочинила матери какую-то историю про подругу, у которой останется.
От того, что Клем приходится лгать из-за меня – я чувствую себя еще больше виноватым, и это единственное, что портит наши отношения.
— Сколько пройдет времени, пока твои родители заметят, что что-то происходит?
Я должен был поговорить с Льюисом и Мэри. И Беном. Все должно быть честно. Я больше не хочу делать Клем предметом тайной интрижки. Потому что то, что есть между нами – намного больше.
— Думаю, они уже что-то чувствуют, – брови Клем слегка хмурятся, но она так и не открывает глаза. – Особенно мама. Из-за болезни она всегда очень внимательна ко мне, хотя порой это и выводит меня из себя. Иногда мы с ней разговариваем, и она спрашивает меня про парней. Но до недавнего времени не из-за чего было волноваться, – она смотрит на меня и лукаво улыбается. – И она знает о моих чувствах к тебе. Всегда знала.
Я глубоко вздыхаю и провожу ладонями по мокрым волосам. Все еще привыкаю к тому, что столько лет она была влюблена в меня, а я и не подозревал об этом.
— Твои родители убьют меня, — сухо произношу я, на что Клем только хохочет.
— Ничего подобного. Они тебя любят. Возможно, папа и побурчит для видимости – ну он же отец, ему положено. А мама будет рада. Только если ты действительно хочешь, чтобы они узнали, — внезапно, ее голос становится тише, и в нем проскальзывает неуверенность.
Это из-за меня она чувствует себя так. Я создал такие условия, по вине которых Клем сомневается.
— Мы больше не будем делать из этого тайну, — решаю я. С уверенностью смотрю на Клем, давая понять, что совершенно серьезен.
— С самого начала это была глупая идея. Не знаю, о чем я думал, – я с сожалением вздыхаю. – Скрываться, лгать твоим родным – это неправильно. Мы признаемся, и я приму последствия. Если они будут против – я постараюсь переубедить их.
Слова с легкостью слетают с губ, и я понимаю, что принял верное решение. Так и должно быть. Пусть все узнают о нас с Клем – больше меня это не беспокоит. А то, что скоро между нами будут сотни миль – это не проблема. Мы сможем найти выход, когда время придет.
Клем подплывает к причалу, и я помогаю ей выбраться из воды. Заворачиваю ее в полотенце, а она выжимает свои волосы.
Потом серьезно, без тени улыбки, смотрит на меня.
— Ты, правда, этого хочешь?
Она выглядит встревожено.
— Да, – я киваю. – Правда. Я не хочу, чтобы через неделю или чуть больше мы разошлись, будто ничего не было. Короткий летний роман – мне мало этого.
Наконец она заметно расслабляется, и так хорошо знакомая мне улыбка возвращается на ее лицо. Я раскрываю руки и привлекаю Клем к себе. Теперь так естественно обнимать ее, касаться ее кожи, целовать.
Солнце начинает клониться к горизонту, но нам еще не хочется уходить. Если бы было можно, я бы хотел провести остаток отпуска только лишь с Клем, не разлучаясь ни на секунду. Только мы в этом месте – и вокруг никого.
— Я бы хотела стать птицей, — неожиданно признается Клем, и мои брови в удивлении подскакивают. – Наверняка это так замечательно – расправить крылья и взлететь высоко-высоко.
Она раскидывает руки и чуть отклоняется назад, будто и правда может взлететь. Лучи заходящего солнца играют в ее волосах, и мне кажется, что я вижу ангела перед собой.
Я быстро смаргиваю и делано легкомысленным тоном проговариваю:
— Думаю, если бы ты была птицей, то не ощущала ничего особенного. Это их способ передвижения. Люди же не приходят в восторг от того, что могут ходить.
— Ты такой скептик, — вздыхает Клем, посмотрев на меня.
Я только пожимаю плечами.
— Не хочу, чтобы лето заканчивалось, — вдруг грустнеет Клем. – Не хочу, чтобы эти дни ушли в прошлое.
Она качает головой и так проникновенно смотрит на меня, отчего я чувствую ком в горле.
— Таких дней у нас еще будет очень много, – я притягиваю ее к себе и целую в макушку. – Теперь я тебя ни за что не отпущу.
Клем кладет голову мне на плечо и негромко, так, что я едва слышу, говорит:
— Я приходила сюда иногда. Когда хотелось убежать ото всех. Плавала в озере, сидела на причале и думала о тебе.
Это еще одно признание Клем, от которого мое сердце сжимается. Я представляю ее на этом самом месте далекие дни назад, канувшие в прошлое. Как она сидит здесь в одиночестве, думает обо мне, тогда как я и забыл о ее существовании.
Мне становится тошно. Впредь я не допущу, чтобы подобное повторилось.
— Я не заслуживаю этого.
Я глажу волосы Клем и целую ее в висок.
— Не хочу об этом спорить.
Она поднимает голову и лучистым взглядом смотрит на меня.
— Идем, – Клем вскакивает на ноги и тянет меня за собой. – Я замерзла и проголодалась.
Я подбираю наши мокрые полотенца, а Клем смеется и манит меня рукой, идя задом наперед по причалу. Я улыбаюсь и покачиваю головой: она заставляет меня чувствовать себя моложе и живее.
Внезапно что-то происходит. Улыбка сходит с ее лица, Клем спотыкается, и ее глаза тяжело закатываются.
— Клем!
Полотенца выпадают у меня из рук, и я бросаюсь к ней, когда ноги Клем подгибаются, и она начинает падать.
Подхватываю ее у самой земли. Она словно обмякшая кукла в моих дрожащих руках.
— Я держу тебя, — голосом, полным страха, бормочу я. – Держу тебя.
Глава двенадцатая
— Ты напугала нас! – на грани слез выдыхает миссис Стивенс, сжимая ладошку Клем. – Ты так сильно напугала нас!
Слезы все же прорываются и катятся по ее щекам. Я отвожу взгляд, чувствуя себя лишним в этот исключительно семейный момент. Но уйти, не зная, что стало причиной обморока Клем, выше моих сил.
После того, как я поймал ее, занес в дом, чтобы привести в чувство. Я был чертовски растерян, не зная, не наврежу ли ей еще больше. Трясущимися руками смочил чистое полотенце и приложил к горячему лбу Клем.
Вдруг она перегрелась на солнце или пропустила прием лекарств? Не чувствуя ни в чем уверенности, я будто действовал в полной темноте.
Через пару минут глаза Клем с трудом открылись, и облегчение, которое я при этом почувствовал, было огромным. Шумный выдох вырвался из моих легких – кажется, я не дышал все время, что она провела без сознания.
- Предыдущая
- 24/32
- Следующая
