Сердце воина (СИ) - "chate" - Страница 8
- Предыдущая
- 8/8
- Посиди со мной, хоть немного.
И я остался. Сначала я просто сидел на краю кровати, глядя в расслабленное и как-то даже помолодевшее лицо этого человека, а потом набрался наглости и, не отводя взгляда, лег рядом с ним, хоть и поверх одеяла.
Глядя на него, я поймал себя на мысли, что мы с ним были в чем-то похожи. Оба изранены телом и душой, оба воины, мужчины. За те месяцы, что мы не виделись, его волосы побелели еще больше, а шрам на бледном лице стал четче виден, но если бы мне предложили взамен него любого красавца из наших королевств, я бы отказался. Мне нужен был именно он, уставший, немолодой мужчина, с обезображенным чьей-то злой прихотью лицом и сильной волей.
Вот так я лежал, подперев голову рукой, и думал о нем, а еще о том, что это – мой самый лучший День Рожденья. Как я уснул – не помню. Просто закрыл на минуту глаза, вспоминая наши с ним редкие встречи, а когда открыл – в комнате царил полумрак, а меня обнимали крепкие мужские руки, прижимая к мерно вздымающейся груди. Я попытался встать, но как только Джул почувствовал, что я собираюсь ускользнуть от него, его руки сжались и притянули меня к его телу еще ближе, заставив даже задохнуться на миг от крепости хватки.
- Куда? – его голос и дыхание взъерошили отросшие волосы на затылке, заставив мои руки покрыться мурашками.
- Распорядиться насчет ужина, - нашелся я с ответом, пусть и не сразу. А еще я, молча, возблагодарил всех богов разом за то, что голос меня не подвел.
- Тогда иди. Но возвращайся как можно быстрее.
Надо ли говорить, что вниз я полетел словно на крыльях, а потом так же стремительно вернулся наверх?
Джул встретил меня стоящим у окна. Стоило мне перешагнуть порог, как он обернулся и улыбнулся мне.
- Мы, кажется, не поздоровались как следует?
Я пожал плечами, показывая, что мне, в общем-то, все равно, но Джул был совершенно другого мнения. Сделав несколько шагов в мою сторону, он обнял меня, прижав к себе, и шумно выдохнул:
- Какой ты теплый.
- Ты замерз? – обеспокоился я сразу же. – Я сейчас прикажу сильнее растопить камин.
- Не надо. Просто согрей меня собой. Я так долго ждал тебя. Боялся испугать, слишком рано заговорив о своих чувствах.
От этих слов я буквально опешил, не веря себе, а полковник потерся щекой о мои волосы и тихо рассмеялся:
- Я так торопился поздравить тебя с днем рождения, а когда все-таки успел вовремя, то просто свалился тебе на руки, словно бесчувственный чурбан.
- Поздравить? Меня? Но… как ты узнал?
Джул задорно фыркнул в ответ:
- Ничего сложного. Все это было в твоем деле, которое нам переслали из канцелярии короля Надрии, с требованием твоей выдачи, как военного перебежчика.
- Что? – мои руки враз стали холодными, а спина наоборот взмокла. Перебежчик – это трибунал, смертный приговор и расстрел без права апелляции.
- Шшшш, не бойся. Я тебя никому не отдам. Наш король слишком многим обязан мне и моим солдатам, чтобы даже рассматривать это требование.
- Но ведь вам нужен мир, - я стою, прижимаясь к нему всем телом, и чувствую, как меня начинает трясти от неотвратимости наступающей беды.
- Нужен. А потому ты останешься со мной, иначе ни о каком мире и речи быть не может. Я просто пойду за тобой и горе той тюрьме, куда тебя попытаются запрятать. Разнесу по камешку и памяти о ней не оставлю.
Несмотря на смехотворность его слов, я понемногу успокаиваюсь. Джул Трейм – человек слова. Если он сказал, что пойдет за мной, значит, так оно и будет. Именно в эту минуту я почувствовал себя счастливым, несмотря ни на что. А когда его губы коснулись моих… я просто не в силах выразить восторг, испытанный в ту секунду. Мое сердце едва не разорвалось от переполнявших его чувств. Любить и быть любимым – вот то, ради чего стоит жить!
Мы стояли и целовались, не разрывая объятий, даже когда слуги принесли ужин. Потом была жаркая ночь, когда Джул показывал мне, как он любит меня. Может кому-то это покажется странным, но до этой ночи я был девственником. Хромой, почти нищий вояка мало кому был интересен в плане любви. Покупать же ее у куртизанок я не мог себя заставить – брезговал, если честно, а отвечать на заигрывания младших по званию, желающих таким образом выбраться наверх – считал ниже своего достоинства. Вот так и докатился до тридцатилетия с невинной задницей и полным отсутствием опыта.
Не знаю, как Джул догадался об этом, но он был со мной так нежен и осторожен, словно я не мужчина, а фарфоровая статуэтка. С одной стороны это вызывало в душе благодарный трепет, а с другой немного раздражало. Все-таки я мужчина, воин, а не изнеженная барышня, боящаяся собственной тени. Боль? К чертям боль. Что может значить незначительное неудобство, когда речь идет об удовольствии того, кто стал для меня центром вселенной?
Почувствовав его медленное проникновение, я, закусив губу чтобы сдержать крик, двинул бедрами ему навстречу и тут же почувствовал, как пальцы впиваются мне в бедра, удерживая на месте. Поздно. Все уже произошло.
- Зачем, глупый?
Нет ответа. Есть только желание прижаться к нему всем телом, чувствуя, как вздрагивает от моих прикосновений этот сильный мужчина. А потом поцелуи и жаркое томление внизу, сводящие с ума движения и разрядка, похожая на маленькую смерть, и покой. Теплое, родное существо под боком, мерное дыхание ощущаемое на щеке и счастье от того, что он рядом.
Не знаю, сколько это продлится у нас. Не знаю и знать не хочу! Я буду жить одним днем, одним мгновеньем, а там… пусть Боги рассудят, насколько я был не прав в своем желании жить и любить. Потом. Когда-нибудь потом.
А пока… теплые губы коснутся моих губ в нежной ласке и самый родной голос в мире прошепчет:
- С добрым утром, любимый.
Конец.
- Предыдущая
- 8/8
