Маленькие дикари (др.перевод) - Сетон-Томпсон Эрнест - Страница 26

• Предыдущая
• 26/41
• Следующая

Как-то раз Ян пытался расколоть пополам толстую суковатую палку. Он испробовал всевозможные способы, но безуспешно: палка не поддавалась.

– Эх, ты! – воскликнул Гай. – Дай-ка, я покажу тебе, как это нужно делать!

Он взял у Яна топор, долго примеривался и, наконец, ударил по палке изо всех сил. Однако он достиг этим только того, что топор до того крепко вонзился в палку, что его с трудом удалось вытащить.

– Попробуй ты, Дятел! – воскликнул Гай, обиженный насмешками товарищей. – У тебя ничего не выйдет!

Сэм внимательно осмотрел палку, потом стал понемногу лить воду в зарубку, сделанную Гаем. Когда палка достаточно намокла, он ударил по зарубке топором. Палка сразу раскололась пополам.

– Ловко! Молодец, Дятел! – воскликнул Ян. – Нам с тобой так не сделать, Ветка.

– Экая хитрость! – возразил Гай. – С водой-то и я сразу расколол бы. Да и начало было положено мной, зарубка-то была моя.

– Перестань хвастаться, Ветка! – с досадой прервал его Ян.

Он понимал, что молодой Рафтен обладает не одним искусством, но и смекалкой. Вода уменьшила упругость дерева и изменила равновесие палки.

– А ты можешь срубить дерево и повалить его в желаемую сторону? – обратился Гай к Сэму.

– Держу пари на «гран ку», что повалю любое шестидюймовое дерево на какую угодно сторону, – ответил Сэм. – Воткните около дерева кол, и оно упадет прямо на него.

– Врешь! – закричал Гай.

– А вот увидишь, – уверенно проговорил Сэм. – Пойдемте выбирать дерево… Только уговор: если я повалю дерево, то мне «гран ку», а Ветке – хорошая трепка.

– Ну, вот еще! – запротестовал Гай.

– А иначе я не согласен… Тебя надо когда-нибудь проучить за хвастовство.

– Ну, ладно! – согласился Гай и про себя подумал: «В случае чего, я всегда успею удрать».

Сэм осмотрел топор, подточил его, и все трое отправились выбирать дерево. Они остановились перед белой сосной, дюймов шести-семи в поперечнике. Ветер дул с севера, и Ян хотел вбить колышек на южной стороне.

– Нет, так не годится! – воскликнул Гай, понимавший кое-что в рубке деревьев. – Каждый повалит дерево по ветру. Вот где нужно вбить кол!

И воткнул его с северо-западной стороны.

– Вот теперь посмотрим! – не без ехидства заметил он.

– Ладно! Все равно тебе не миновать трепки, – сказал тем же уверенным тоном Сэм.

Он не спеша обошел вокруг дерева, внимательно осмотрел его наклон и прикинул силу ветра, а потом, встав с юго-восточной стороны дерева, поплевал на ладони:

– Начинаю. Через две минуты будет готово.

– Валяй! – крикнул Ян, взглянув на часы.

Последовало два сильных, ровных удара по дереву с юго-восточной стороны, – и на стволе появилась глубокая зарубка. Юный плотник обошел дерево и сделал на нем такую же глубокую зарубку с северо-западной стороны дюймов на двадцать ниже первой. Все движения Сэма были неторопливыми и обдуманными; каждый удар отличался строгим расчетом.

Когда зарубка углубилась до двух третей ствола, Ян, держа в руке часы, воскликнул:

– Одна минута уже прошла! Торопись, Дятел!

Сэм ничего не ответил. Он следил за ветром и выжидал более сильного порыва. Вот верхушка дерева покачнулась; послышался сильный треск. Чтобы испытать устойчивость дерева, Сэм толкнул его. Дерево наклонилось, и как только оно стало отклоняться по ветру, мальчик несколькими сильными ударами прорубил всю выемку с юго-восточной стороны.

Центр тяжести сразу переместился на северо-запад, и дерево рухнуло в эту сторону прямо на кол, почти вогнав его в землю.

– Минута и сорок пять секунд! – восторженно воскликнул Ян. – Браво, Дятел! Это настоящий «гран ку»!

– Подавай сюда свой скальп, Ветка! – потребовал Сэм и хотел схватить Гая за вихор, но юркий мальчик увернулся и исчез в ближайших кустах.

«Совет вождей», в котором участвовал и Калеб, единогласно постановил за этот «гран ку» наградить великого сангерского вождя Дятла большим «орлиным» (то есть гусиным) пером, а младшему вождю Ветке за уклонение от наказания и за бегство на «территорию бледнолицых» сделать на первый раз строгое внушение с предупреждением, дабы этого впредь не повторялось.

Однажды поздно вечером, когда Гай уже лежал в постели, а товарищи собирались последовать его примеру, близ типи раздался крик совы. Сэм выскочил наружу и увидел, как ночная хищница уселась на вершине «заколдованного столба». Столб этот представлял собой высокий шест, на котором красовался щит, украшенный разными перьями. По индейскому обычаю, Ян нарисовал на щите белого буйвола как девиз своего племени.

– Бобр, дай мне скорее лук и стрелы! – прошептал Сэм. – Скорее! Тут, похоже, та сова, что таскает у нас по ночам цыплят.

Ян поспешно выскочил из типи, захватив лук и стрелы Сэма, а заодно и свои.

Сэм наскоро прицелился и выстрелил в птицу, но, очевидно, не попал. Сова, испустив крик, расправила крылья и улетела.

– Эх, пропала моя лучшая стрела! Это была Верная Смерть! – с досадой воскликнул Сэм.

– Ты плохо прицелился, Дятел, – заметил Ян. – Жаль…

Тут снова зашуршали крылья, и сова, словно желая подразнить стрелков, опять уселась на «заколдованном столбе».

– Моя очередь! – шепнул Ян.

Он натянул лук и, тщательно прицелившись, пустил стрелу. Но сова снова улетела.

– Эй, вы, горе-стрелки! – раздался из типи насмешливый голос Гая. – Если сова появится еще раз, позовите меня: я научу вас стрелять.

– Замолчи, хвастун! – прикрикнул на него Сэм. – А не то мы вместо совы пристрелим тебя.

Гай замолчал. Охотники подождали еще некоторое время и пошли спать.

Утром Ян и Сэм отправились искать свои стрелы. За ними с насмешливым видом следовал и Гай. Дойдя до «заколдованного столба», они направились от него в ту сторону, куда, по их мнению, должны были пролететь стрелы.

Шедший впереди Ян шагах в тридцати от столба вдруг остановился и в полнейшем изумлении воскликнул:

– Дятел! Ветка! Смотрите-ка!

Те подбежали и тоже остановились с вытаращенными от удивления глазами: на земле, в двух шагах друг от друга, лежали две огромные совы с торчащими в них стрелами. Обе птицы оказались простреленными прямо в сердце – одна Верной Смертью Сэма, другая Свистуньей Яна.

Искусство стрелков было оценено как «гран ку», и «великий совет» племени решил наградить стрелков орлиными перьями. Только один член совета, третий вождь Ветка, остался при особом мнении.

– Это вовсе не «гран ку», а простая случайность, – упорствовал он. – Вот если бы стрелял я, то…

Но его единичный голос, заглушенный большинством голосов, вынужден был умолкнуть.

Юные стрелки испытывали живейшую радость. Особенно восторгался Ян. Он тщательно измерил каждую сову от клюва до хвоста и ширину распростертых крыльев; с огромным интересом рассматривал их оперение, большие круглые глаза золотисто-желтого цвета и длинные, крепкие когти. Ему было очень обидно думать, что через несколько дней птицы начнут разлагаться, и их придется закопать в землю.

– Ах, если бы можно было сделать из них чучела! – говорил он. – Ты не знаешь какого-нибудь чучельника, Дятел?

– Не-ет, – в раздумье протянул Сэм. – Впрочем, погоди, кажется, Си Ли умеет и чучела набивать. Он вроде говорил что-то такое…

– Правда? – обрадовался Ян. – Надо будет попросить его.

– Надо позвать его сюда, – согласился Сэм. – Я сегодня постараюсь потихоньку переговорить с ним.

Бывший матрос изъявил согласие и явился к мальчикам со всеми принадлежностями, необходимыми для набивания чучел: пучком пакли из раздерганной веревки, большим клоком ваты, клубком суровых ниток, длинными штопальными иглами, полужидким мышьяковым мылом, кукурузной мукой, разной толщины проволокой, напильником, клещами, резаком для проволоки, большими ножницами, буравом и двумя готовыми деревянными подставками.

Работа закипела. Си Ли показывал свое мастерство на сове, а Ян, в точности подражая учителю, проделывал то же самое с другой птицей.

• Предыдущая
• 26/41
• Следующая