Маленькие дикари (др.перевод) - Сетон-Томпсон Эрнест - Страница 24

• Предыдущая
• 24/41
• Следующая

– А правда, что есть растения, которые могут служить компасом? – продолжал Ян.

– Правда. Например, степной золотарник. Если вынести это растение на открытый воздух, его головка повернется к северу. Но в густом лесу она или останется неподвижной или склонится, куда попало… Вот еще несколько указаний, как находить дорогу. Если вам попадется тропинка, протоптанная дикими животными, смело идите по ней: она наверняка приведет вас к воде. Не ошибитесь только направлением: идите непременно в ту сторону, где она протоптана виднее, а где она постепенно делается незаметнее, туда не ходите. Лошадь или собака всегда приведут вас к какому-нибудь жилью… Но вообще, чтобы все это знать, необходимо долго прожить в лесу и набраться большого опыта, – заключил старик.

Сэм сделал новый набег на «территорию бледнолицых» и принес шкуру только что убитого теленка. Отец разрешил ему взять ее.

– Хорошо бы нам нашить из нее мокасин, но я не знаю, как они делаются, – сказал он Яну. – Спроси у Калеба. Он тебя научит.

С тех пор, как старый охотник лишился собственного дома, у него не было определенных занятий и он ежедневно посещал «индейцев».

Когда старик пришел, Ян обратился к нему с вопросом:

– Как индейцы выделывают кожу, чтобы сшить из нее одежду? Вы, наверное, и это знаете.

– Знаю, – ответил охотник, раскуривая угольком из костра свою неизменную трубку. – Они…

Но внезапное появление Гая помешало ему договорить.

– Наша старая лошадь околела! – радостно крикнул он, с шумом влетая в типи.

– Так чему ты так радуешься? – осадил его степенный Сэм.

– Как чему? Я возьму ее хвост на скальп и буду настоящим индейцем!

– Ты лучше попроси у отца позволения содрать с нее шкуру, а я покажу вам, как выдубить эту шкуру и что можно будет из нее сделать, – предложил Калеб.

– Пожалуйста, мистер Кларк, помогите нам устроить это! – попросил Ян.

– Хорошо, пойдемте, – проговорил старик.

Все вместе отправились к владениям Бернса. Гай раньше других заметил отца, который при помощи двух работников взваливал на телегу павшую лошадь, чтобы вывезти ее подальше и закопать в землю. Мальчик из опасения попасть в руки «врага», то есть отца, поспешил спрятаться за ближайшим кустом.

– Добрый день, Джим! – приветствовал Калеб Бернса, с которым был в приятельских отношениях. – Никак у тебя пала лошадь?

– Здравствуй, Калеб, – ответил фермер, пожимая руку старого охотника. – Эта кляча все равно ни на что не годилась да и хромала давно…

– А что ты собираешься с ней делать?

– Да вывезти подальше и свалить в какой-нибудь овраг.

– Отдай ее мне.

– Сделай одолжение, возьми… Но на что она тебе?

– Я сдеру с нее шкуру, а остальное закопаю в землю… Только будь добр, перевези ее вон туда, к лесу Рафтена.

– Ладно… А моего шалопая ты не видел?

– Час тому назад я видел, как он пробежал от нашего пруда к вашей усадьбе, – солгал Сэм.

– А! Значит, он дома! Устрою ему сейчас хорошую взбучку за безделье.

Калеб и мальчики улыбнулись, а из-за куста, где сидел Гай, послышалось хихиканье. Но фермер, занятый погрузкой на телегу павшей лошади, не обратил на это внимания.

Через полчаса труп лошади был на указанном Калебом месте. Фермер, распростившись со старым приятелем, отправился к своей усадьбе. Только он скрылся из виду, Гай присоединился к Калебу и товарищам.

Старый охотник показал «индейцам», как сдирать шкуру, не испортив ее. Главную часть работы делал Калеб, а мальчики только помогали ему.

Когда шкура была снята, старик вынул мозг и печень лошади.

– Это понадобится для дубления кожи, – пояснил он.

Потом старик сделал глубокий разрез вдоль позвоночника от середины спины до самого крупа и вытащил оттуда целый клубок беловатых волокон. Волокна казались скрученными из нескольких тонких жилок, которые легко отделялись одна от другой и тогда действительно походили на нитки.

– Вот вам целый моток индейских ниток, – сказал Калеб. – Но их сначала нужно высушить, а потом по мере надобности и отделять от них волокна. Чтобы размягчить, их нужно окунуть на полчаса в теплую воду. Тогда они отмякнут и ими можно шить как обыкновенными нитками…

– А что же вы будете теперь делать с кожей? – спросил Ян.

– Попробую выделать ее по индейскому способу. Для этого нужно хорошенько счистить мясо и жир с внутренней стороны, потом натереть кожу смесью из печени и мозга и, свернув, положить на несколько дней в прохладное место, чтобы она как следует пропиталась этой смесью. Только сначала печенку нужно сварить и хорошенько растереть с сырым мозгом…

– Вот и твою телячью кожу мы выдубим по-индейски, Дятел! – воскликнул Ян.

– Для этого потребуется мозг и печень теленка, – заметил Калеб.

– А лошадиными разве нельзя?

– Нельзя. Природа мудро устроила, и спорить с ней не нужно…

Ян и Гай принялись очищать телячью шкуру, Калеб занялся лошадиной, а Сэм сбегал домой и выпросил у матери телячьи мозги и печень.

Когда обе шкуры были достаточно выскоблены, охотник положил лошадиную на несколько дней в тепловатую грязь, чтобы на шкуре отмокла шерсть, а телячью велел хорошенько натереть с внутренней стороны смесью вареной печени с сырым мозгом. После этой операции шкуру свернули в трубку и положили в прохладное место. Через два дня ее чисто вымыли и повесили просушить. Когда она достаточно просохла, старик вырезал из крепкого дерева кол, заострил его и объяснил, как нужно растягивать кожу и разминать ее острием, чтобы сделать совершенно мягкой.

Лошадиную шкуру обработали точно так же, но так как она была гораздо толще, то ее пришлось дольше вымачивать. Дня через три была совершенно готова и лошадиная шкура.

– Вот вам кожа, выделанная по индейскому способу, – сказал Калеб. – Она прочна и годится для каких угодно поделок. А чтобы она не затвердела после того, как промокнет, ее нужно прокоптить.

Он велел мальчикам развести возле типи костер и подбросить в огонь побольше гнилушек. Когда повалил густой дым, старик на деревянных кольях растянул над костром кожу и продержал несколько часов. Кожа потемнела и приобрела тот характерный запах, который знаком всем, кто видел индейские кожаные изделия.

– Покажите нам, пожалуйста, как индейцы делают из кожи мокасины и военные куртки, – попросил Калеба Ян.

– Состряпать мокасины могу, а вот военную куртку не возьмусь, слишком сложно, – проговорил старый охотник. – Каждое племя шьет мокасины по-своему. Недаром индейцу достаточно взглянуть на обувь незнакомца, чтобы определить, к какому племени он принадлежит. Но главных видов два. Прежде всего мокасины с мягкой подошвой. Они выкраиваются из одного куска кожи, а на подъеме делаются сборки. Отсюда и их название: «оджибва», что значит «сборчатые». Эти мокасины больше распространены в горных лесах. А на равнинах, где много колючек и камней, обувь шьют с твердыми подошвами…

– Нам нужны именно такие! – сказал Ян.

– Тогда смотрите и запоминайте, – кивнул Калеб.

Он взял большой лоскут недубленой, но хорошо очищенной и размягченной в теплой воде лошадиной кожи. Поставив на этот лоскут босую ногу Яна, охотник обвел вокруг нее углем линию, потом по этой линии вырезал подошву. Вторую подошву он выкроил по первой. Затем Калеб измерил длину и толщину ноги около подъема и прибавил дюйм, а измерив в подъеме, прибавил полдюйма. В соответствии с этими мерками, из куска телячьей кожи он выкроил два передка. После этого он вырезал из самого мягкого места телячьей кожи язычки, которые должны пришиваться к передку.

– Можешь расшить их бусинами, как делают индианки, или просто разрисовать, – проговорил старик, передавая Яну скроенные передки.

– Но я не знаю, что нарисовать на них, – смутился мальчик.

– А я тебе расскажу, – усмехнулся Калеб. – По краю нужно нарисовать красные и белые треугольники. Они будут означать холмы, по которым может ходить человек в этих мокасинах. Маленькая синяя дорожка на пятке указывает на то, что осталось позади, то есть на прошлое. На подъеме три дорожки – красная, белая и синяя. Они указывают на будущее…

• Предыдущая
• 24/41
• Следующая