Закованные в железо. Красный закат - Иллюк Павел Федорович - Страница 7
- Предыдущая
- 7/11
- Следующая
Но скоро Гавриилу пришлось узнать, что такое потерять свое счастье, оказаться опять одним против всех. Этим летом ему исполнилось семнадцать лет, а Елене – шестнадцать. Когда она сдала все свои экзамены, закончила другие дела, о которых Гавриил и не знал, они стали видится каждый день. Ходили на озеро и даже записались на кружок рисования, куда очень хотела пойти Лена. Гавриил был, мягко говоря, не в восторге от этой идеи. Он знал, что там он будет как диковинный зверь в зоопарке. Всем захочется проверить, правда ли он глухой, правда ли, что он не может говорить? Жестокие подростки могут даже попытаться нанести ему вред, чтоб услышать, что он скажет или прокричит, такое уже бывало прежде. Но ради Лены и ее умоляющих взглядов он согласился на это и был рад, что поступил так. Девушки и парни, которые ходили в эту школу, были немного другие, они работали над своими холстами, старались угодить учителю или еще кому-то, но им практически не было дела до Гавриила и ему это очень сильно нравилось. Он даже полюбил этих ребят, потому, что они не только смеялись или вели бессмысленные беседы по углам, как это делали его соседи одногодки, они работали, стремились к чему-то кроме веселья. Но больше всего он полюбил этот кружок за то, что отныне он был не разлучен с Леной, даже больше, он тренировался с ней и вне школы. Они пытались изучить многие стили и работы других художников. Для Гавриила этот мир красок был немного знаком, и он чувствовал себя в нем ловко. А Лена была в нем новичком, но от нее исходило нескрываемое любопытство.
Один из таких вечеров закончился романтическим и незабываемым поцелуем. Гавриил тогда понял, что Лена стала частью его жизни раз и навсегда, и ему дико не хотелось отпускать ее в тот вечер. Он уловил какую-то грусть в ее глазах, видел, что что-то идет не так, чувствовал это, но его собственное счастье затмило все подозрения. Они расстались около полуночи, а на следующий день Гавриил узнал, что Лена уезжает. Мать сказала ему, что видела, как они грузили сумки в машину и уезжают, как она сказала: «скорее всего, на вокзал». По чистой случайности она решила узнать у Гавриила, куда именно они едут, потому, что даже подумать не могла, что сын не в курсе. Вчерашняя тревога снова всплыла в мыслях Гавриила, он быстро оделся и помчался пешком на вокзал. Он бежал в надежде, что Лена не уедет, что она просто провожает кого-то, а перед глазами крутились жесты матери, которые говорили о том, что все ребята уезжают в город на учебу. Что и Лена, наверное, поедет. Но Гавриил никогда не верил в это.
Он выбежал к путям, где было всего два перрона, вполне справлявшихся с их маленьким городком. Он пробежал глазами по людям и увидел Лену, которая была в очереди к вагону, она не видела его, и он не знал, как поступить. Что сделать? Побежать туда и на глазах у ее родителей обнять ее? Попытаться сказать что-то? Что? Что она для него важней всех? Ох, если бы он понял это тогда и, если бы рванул изо всех сил и попытался что-то объяснить. Но сколько из этого она бы поняла? Гавриил помедлил, он понимал, что происходит что-то очень важное, но не был уверен, что от него что-то зависит. Он помедлил еще миг и, уже казалось, решился подойти и попытаться объяснится, сделал шаг, и в этот миг перед ним промчался большой товарняк. Он все ехал и ехал, в нем было тысяча вагонов как минимум, точнее так казалось Гавриилу. Он видел в короткие миги, когда образовывались пролеты между вагонами, как очередь Лены все уменьшается и уменьшается, люди входили в вагон. Вскоре товарняк наконец-то пролетел мимо, и Гавриил увидел, как проводник, окончив посадку, опускает мостик и готовится закрывать двери. Парень в отчаянии пробежался глазами по окнам и увидел в одном из них Лену. Она смотрела на него, прижавшись лбом к стеклу. Он перепрыгнул через перрон, подбежал к окну, не зная, что сделать, глупо было говорить, что он любит ее, что жить без нее не может, ведь по-сути они не были вместе, и он и сам не знал точно насколько она ему дорога. Он спросил на языке жестов - куда она едет, она ответила, что это переезд, что они уезжают навсегда. Гавриил помедлил, она улыбалась, он глупо улыбался в ответ, они были растеряны, на глаза находили слезы, а на лице была улыбка. Поезд тронулся, и Лена помахала Гавриилу, у нее на глазах выступили слезы, он шел за поездом, который все набирал ход. «Я напишу тебе»- показала жестом Лена, когда Гавриил уже почти бежал, вскоре перрон закончился и Нелевский остановился. Улыбка сошла с его губ, рука перестала махать и опустилась, будто под грузом в несколько тонн. Что-то кричало в нем, он никогда прежде не чувствовал такого, что-то неистово разгоняло сердце и разливало реки огня на него. А позже пришла пустота потом надежда, потом опять боль и так бесконечно. Гавриил стоял на краю перрона еще несколько минут после того, как поезд скрылся из виду…
Этот случай круто изменил его жизнь. Длительная депрессия привела к череде болезней, потом воскрешение и несколько выводов как результат урока. Любимым девизом для Гавриила стала случайно найденная в интернете фраза: Doom spiro, Sperо –«Пока дышу – надеюсь». Гавриил понял, что с таким девизом отныне он будет непобедим, а чтоб не пропускать счастье ему пришлось под корень сменить свое понимание любви и всего что с ней связано. В частности он понял, что кроме того, чтоб найти любовь ее еще нужно распознать и уберечь. Лена позже написала ему, что не знала, что сказать и как сказать, и обещала, что они обязательно встретятся еще. Тогда начался период переписки, который уже больше не заканчивался. Иногда они встречались в городе и это были самые прекрасные моменты жизни Гавриила. Их любовь и сейчас висит на волоске, испытываемая обстоятельствами и ни он, ни она уже не берутся строить планов, но то счастье, которое они уже отдали друг другу никогда и никто уже не сможет затмить. Гавриил мечтал и много работал над тем, чтоб устроить будущее для него и ее, но у них было еще много преград, да и встречаться они начали все реже. Гавриил понимал, что возможно это конец, но выводов делать не спешил.
II
Утро сегодня выдалось пасмурным. На пробежке Гавриил не встретил ни своего соседа по беговой дорожке, бывшего боксера, ни нескольких молодых парней, которые почти всегда выходили на беговые дорожки стадиона. Вскоре начал капать дождь, заставший Гавриила на турнике. Тот стал скользким, и заниматься стало трудней, да и плечи намокали, и было принято решение возвращаться домой, пока дождь не усилился. Тренировка была продолжена дома. Отжимания и отработка ударов, а также, что стало новым увлечением Гавриила, тренировка боя на мечах. Он нашел руководство по неким костюмам на складе, а потом появились сутры, требующие умения драться на мечах. У них их было всего две. Гавриила приписали к ним как мастера по механическим частям, суставам и другим. Тогда - то он и понял, что грядет другой век, век таких вот скафандров, которые сделают стрелковое оружие вчерашним днем, и он начал практиковаться в бое на мечах. Он не знал почему, но что-то говорило ему, что он должен. Нет, у него не было шансов попасть в элитные войска, где нужно координировать действия по рации, но он верил, он все еще верил в чудеса и шел на поводу своих предчувствий.
Важной составляющей тренировок Гавриила было развитие внимания. Он очень внимательно следил и за тем, чтоб его голова всегда была чиста от мыслей и идей, которые навязчиво роились в мозгу. Он старался быть чистым и открытым для любой информации, которая шла от окружающего мира, и он преуспел в этом. Он был красивым человеком. Он был силен физически и духовно, он был красив умом. Когда такие люди уходят от нас, мы не беспокоимся за них, мы плачем потому, что некому будет нас подстраховать, что не будет того, кто всегда заметит угрозу, кто вытащит из самого ада. О таких людях говорят: «Думай о нем что хочешь, но когда мир начнет рушиться - молись, чтоб он заметил тебя зажавшегося в угол и обделавшегося от страха и вытащил прямиком из того света».
Гавриилу даже нравилось иногда мечтать о том, что он именно такой человек. Многие, если не все, парни мечтают быть героями, но одни только мечтают, а Гавриил стремился к этому, он набирался сил. Он замечал, что когда ветки деревьев шатаются от сильного ветра, то люди чаще оборачиваются в сторону, с которой дует. Зная о звуке и его свойствах больше чем другой рядовой человек, который с этим звуком знаком с детства, Гавриил понимал, что со стороны ветра приходит больше информации, а значит за этой стороной нужно следить чаще. Он учился читать тени, различать, как они ложатся на землю, от каких предметов или объектов отходят и как искривляются в зависимости от предмета, на который упали и от источника света. Весь мир вокруг него был как на ладони, а он при этом ничего не слышал. Кроме всего прочего он учился чувствовать субъективно, с помощью, так называемого, шестого чувства. Он запоминал, когда ему доверять, а когда нет, пытался изучить. Но вскоре пришел к выводу, что его очень легко спутать с фантазией и что настоящая интуиция приходит сама собой, когда существует реальная угроза.
- Предыдущая
- 7/11
- Следующая
